– Надеюсь, моя дорогая леди Джордж, визит леди Эмили проходит успешно? – сказал он во время раздачи.

Она вскинула голову, удивляясь, что такие незначительные подробности не ускользают от внимания этого учтивейшего из мужчин.

– Да, очень успешно. Благодарю вас, сэр.

– Вот и славно, – ответил Бьют и начал игру.

Он действительно прекрасный человек, думала Луиза, жеманно улыбаясь в ответ на его вежливую улыбку и вспоминая, как великолепные ноги графа сослужили ему славную службу, когда он был еще беден и только добивался признания. В любительских спектаклях и на маскарадах Бьют демонстрировал свои замечательные формы, затянутые в хорошо пошитые костюмы, и как раз тогда, когда он исполнял роль Лотарио в постановке «Прекрасной грешницы», устроенной частным театром герцогини Куинсберри, его заметил принц Фредерик Уэльский. С тех пор Бьют начал восхождение по лестнице власти и богатства. Между дамами ходил слух, что у графа хороши не только ноги, и при этой мысли на щеках леди Джордж выступил румянец.

– Тогда признайтесь, – улыбнулся Бьют, – что держит дома прелестную леди Сару – визит сестры или нежелание встретиться с кем-то при дворе?

– О ком вы говорите, сэр? – лукаво переспросила Луиза, которой были известны все слухи о чувствах короля к Саре.

– Вероятно, причина этому – ваш брат, – неожиданно произнес Бьют.

– Откуда вам это известно?

– Как советник его величества, я обязан быть в курсе всех дел, – подмигнул ей Бьют.

– О, так вы знаете об этом романе, милорд?

– Разумеется, – ответил он и погладил ее руку. Леди Джордж заметила, что все время, пока они играли в безик, к их столу никто не подходил, и, следовательно, не мог подслушать. Слегка ободренная таким уединением, она сказала:

– Мистер Фокс вмешался в это дело. Он имел наглость запретить моему брату посещать его дом и не позволяет Джону и Саре встречаться за его пределами. Вероятно, казначей надеется поймать рыбку побольше.

Граф приподнял брови:

– В самом деле! Генри Фокс тщеславен до мозга костей.

– Раз уж вы упомянули про это, скажу, что и я сама не в восторге от мистера Фокса. Слухи о его предках весьма настораживают.

– Значит, лично вы не возражаете против брака лорда Ньюбаттла и леди Сары?

– Совсем нет! Я считаю, что отказ моему брату – оскорбление для всей нашей семьи. – Леди Джордж глотнула шампанского и продолжала полушепотом: – В сущности, я делаю все, что в моих силах, чтобы помочь этой юной паре.

– Должно быть, это очень трудно – ведь им не позволяют встречаться.

Леди Джордж торжествующе улыбнулась:

– Конечно, с моей стороны не слишком хорошо пренебрегать желаниями опекуна Сары, но ведь они влюблены! Кто из нас не любил? И как смеет Фокс с его репутацией бывалого повесы становиться на их пути?

– Так вы помогаете им тайно встречаться? – спросил Бьют, изучая свои карты.

– Конечно. – Леди Джордж приняла оборонительную позу. – Утром в эту субботу, на рассвете они должны увидеться в Холленд-Парке, и во время этой встречи, я думаю, мой брат попросит руки Сары.

Граф опять приподнял брови:

– В самом деле? Значит, у них серьезные отношения?

– Серьезнее не бывает. Я не стала бы помогать им, если бы они затеяли грязную интрижку!

– Конечно, конечно, – примирительно произнес Бьют. – Разве это достойно честной женщины?

И тут он переменил тему разговора, – заговорил о последней придворной моде, похвалил новое платье леди Джордж с огромным кринолином. Действительно, Бьюту было не занимать обаяния, и к концу вечера Луиза Леннокс ясно поняла, почему всецело доверяют Бьюту король и принцесса Уэльская.

– Настоящий джентльмен, – заметила она своему мужу по дороге в Холленд-Хаус.

– Бьют?

– Конечно!

– Скорее ловкий прохвост.

– Джордж, как вы можете!

– Запросто, моя дорогая. Я бы на выстрел не подпустил к себе этого человека.

– Вы просто бессердечны, – выпалила Луиза и погрузилась в сердитое молчание.

– Но не настолько бессердечен, чтобы не помочь вам завтра утром.

Жена Джорджа вздохнула с облегчением:

– Вы так любезны, сэр, простите меня. Давайте вновь обсудим план.

– Поскольку мы остаемся ночевать в Холленд-Хаусе, все будет довольно просто. Я встану до рассвета, разбужу вас, и вместе мы поможем Саре выскользнуть из дома.

– Но нам это ничем не грозит?

– Об этом уже поздно думать, дорогая, – живо ответил ее муж. – Ваш брат уже предупрежден и прибудет на свидание вовремя, и если моя сестра отдала ему свое сердце – что ж, так тому и быть.

Лорд Джордж Леннокс был твердо убежден, что люди должны вступать в брак по собственному выбору, но даже он чувствовал себя виноватым, предателем надежд Кэролайн, когда в это морозное февральское утро помогал своей младшей сестре выйти из Холленд-Хауса. Однако один взгляд на просиявшее лицо Сары, заметившей впереди за деревьями на почтительном расстоянии от дома ждущего лорда Ньюбаттла, помог лорду Джорджу вновь почувствовать свою правоту. Тактично отвернувшись, Джордж поспешил обратно, оставив любовников наслаждаться своим недозволенным свиданием.

– Я ужасно соскучился по тебе, – пылко объявил лорд Ньюбаттл, покрывая румяное личико Сары поцелуями.

– И я, – ответила она, искренне считая его самым романтичным и смелым мужчиной в мире.

– Я больше не мог вынести эту разлуку, никто не вправе заставлять нас так страдать!

– Нет, конечно, нет! О, Джон, дорогой мой, что же нам делать?

Он торжествующе усмехнулся:

– Я точно знаю. Сара, я намерен официально просить твоей руки. Умоляю, ответь, ты будешь моей женой?

И юный галантный красавец опустился перед ней на одно колено, театральным жестом прижав обе руки к сердцу.

– Мое первое предложение! – вздохнула Сара, порозовев, как пион. – Боже, как восхитительно!

– Но я жду твоего ответа. Ты выйдешь за меня?

– Конечно! Я хочу только одного: быть женой моего любимого Джона.

Лорд Ньюбаттл поднялся.

– Тогда все решено. Я сейчас же пойду и попрошу у своего отца согласия на наш брак.

– А он согласится? – обеспокоснно спросила Сара.

– Разумеется. Он позволил своей дочери выйти замуж за Леннокса, так почему бы ему не разрешить подобный брак сыну?

И Джон поцеловал ее так, что все тело Сары затрепетало от желания. Прильнув к своему возлюбленному, прикрыв глаза, Сара вдруг услышала отдаленное конское ржание. С мгновенным испугом она отпрянула и оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что за ними не следят.

– Что с тобой?

– Мне показалось, что я что-то слышу. Похоже, за нами следят.

Джон огляделся.

– Никого не видно. Но все же нам лучше не медлить: скоро проснутся в доме, поднимется шум. Я отправляюсь домой.

– Мне тяжело расставаться с тобой.

– Мы должны быть благоразумными. – Он склонил голову на ее плечо. – До встречи, любовь моя. Завтра утром я сообщу тебе, что решил отец.

Без промедления молодой человек прошел к месту, где был привязан его конь, и вскочил в седло. Тяжело дыша, Сара подбежала к нему.

– Я не смогу вынести эту разлуку!

– Ты должна потерпеть, – ответил он немного раздраженно. – Ну, прощай. Оставаться здесь дольше будет небезопасно для меня.

Джон Ньюбаттл пришпорил коня и помчался прочь. Сара смотрела ему вслед, вытирая глаза платком и чувствуя себя покинутой героиней одной из сентиментальных пьес, столь любимых в Холленд-Хаусе. Затем она взяла себя в руки и поспешила в сторону дома.

Но как только она скрылась за деревьями, стук копыт послышался так ясно, что Сара подумала, уж не вернулся ли по какой-либо причине Джон. Она оглянулась и увидела, что к ней по аксбриджской дороге движется всадник. Даже на таком расстоянии его высокая стройная фигура показалась знакомой Саре. С бьющимся сердцем Сара поняла, что сам король Англии приехал сюда еще до рассвета и, вероятно, Стал свидетелем ее свидания с любовником.

Ею немедленно овладели противоречивые чувства. Она живо вспомнила, как добр был к ней Георг, как снисходительно отнесся к резким словам о собственной матери, как смотрел на нее своими чистыми и искренними глазами, и эти воспоминания причиняли Саре страшные муки. Сара Леннокс внезапно почувствовала себя низкой и подлой, недостойной женщиной, которая безжалостно бросила одного поклонника, чтобы завладеть другим. Ей вдруг вспомнились все слова Фокса о том, какой недоброй славой пользуется Джон Ньюбаттл, и она на мгновение решила, что в этих словах есть изрядная доля правды.