– Почему ты переметнулся, Артан? – спросил я негромко, чтобы не услышали Всадники. – Неужели ты все эти годы оставался верен Омеге?

– Ты так и не понял, – скривился в усмешке, что была полна боли, противник, – дело не в верности или отваге.

Он взмахнул мечом, но только лишь для того, чтобы создать видимость поединка. Силы покидали Артана вместе с кровью, что сочилась сейчас из ран.

– Быть трусом не так плохо, – движения экс-Видящего становились все медленнее, – трусы живут дольше, хоть о них и не слагают песни.

– Довольно! – поняла Омега, что все происходит вопреки ее плану. – Артур, подойди ко мне.

Выдержки и сил Артана хватило, чтобы не шатаясь, вернуться к Всаднику, чье лицо было скрыто за маской. Он старался идти гордо выпрямившись и не очень быстро, видимо, чтобы не потерять равновесие. За ним по снегу тянулись кровавые полосы, словно тот являлся марионеткой, к которой привязали красные нити. А когда Артан приблизился, то склонил голову.

– Я знаю Артура давно! – нарочито громко произнесла Омега. – Он был верным псом и доблестным воином. Но он спекся.

Она положила руку на плечо своему вассалу и произошло странное. Тело Артана стало причудливым образом деформироваться. Точно лист бумаги, оказавшийся в печке. С той лишь разницей, что никакого огня не было. Он словно сгорал изнутри, быстро и неотвратимо. Бедняга даже не успел ничего сказать. Пара секунд и он попросту рассыпался на части под оглушительное молчание Игроков.

Ищущие не произнесли ни звука. Не роптали, не шушукались, никто даже испуганно не вскрикнул. Они приняли смерть Артура-Артана как неизбежное. То, с чем нет смысла спорить. То, чего невозможно избежать.

– Я притащу его к твоим ногам, – сделал шаг вперед Бранн.

– Нет! – вскрикнула Омега и добавила чуть спокойнее. – Не забывай, что он Временщик и может откатывать время. Не зря же бомба сдетонировала с задержкой. Трудно бороться с Игроком, что знает, куда ты ступишь. Глад притащит его сюда.

Черноволосый коротко кивнул. Если лицо Рыжего выражало гамму чувств, то этот Всадник оставался полностью спокоен. Он на ходу вытянул из инвентаря меч, полуторный, насколько я мог судить. Шаг, другой, замах, удар. От одного я уклонился, второй неуклюже отразил, третий почти достал меня, чуть задев ухо, а вот четвертый уже поймал ногой. Вскрикнула Лилька, издал победный вопль Глад, точно это он ранил меня. Рано радуетесь…

∞

Ничего не произошло. Я все так же полностью на одной ноге, подволакивая вторую. Передо мной Глад, смотрящий на капли крови, что стекают с клинка. И никаких изменений во времени.

∞

Боль от раны, пусть и легкой, начала растекаться по телу, а я ошарашенно понял, что время не откатывается. В панике залез в интерфейс, нет, зарядов ровно на два перемещения, однако они не срабатывают. Как? Почему? Видимо, эмоции на моем лице говорили сами за себя, потому что Глад объяснил.

– Я Блокиратор. Рядом со мной Игроки не могут использовать свои направления. Такая уж способность. Извини.

В его словах не было издевки. Глад просто констатировал факты. И они говорили следующее – ты покойник, Сережа. Единственный твой козырь уже разыгран и скинут в биту. Хороших карт больше нет. А Джокера и подавно.

Стоило мне только подумать об этом, стоило Гладу сделать шаг вперед и поднять меч, как из ниоткуда появилась жилистая фигура Игрока. Она разогнулась, точно сжатая пружина. Я даже не успел осознать, что произошло. А черноволосый уже опрокинулся на спину, благодаря мощному хуку моего наставника.

– Вот и кавалерия подоспела, – угрюмо сказала Омега, смотря не на Охотника, а куда-то за мою спину.

Умеет же интриговать, сволочь! Я обернулся и заметил несколько десятков Игроков, которые уже подходили со стороны оставленной машины. У той самой, где раньше стоял Светляк. Попались знакомые лица, однако я не мог вспомнить откуда их знаю. Впереди выделялась парочка мужчин, вокруг которых образовалось свободное пространство – один совсем старик, дряхлый, согбенный, другой лет сорока.

– Не желаю тебе здравствовать, Омега, – сказал тот, что постарше.

– Матфей и Симон. Признаться, думала, что вы давно умерли. Вы ведь разбежались после того, как ваш рыболовный кружок распался.

– После подлинной смерти Спасителя нам были уготованы годы скитаний, – подал голос сорокалетний. Тот самый, которого называли Симоном.

– Ох, давайте только без этих долгих и ненужных разговоров. Вы пришли, чтобы защитить этого щенка?

– Таково наше предназначение. Спаситель не должен быть убит. А его Лик запятнан.

– Почему же запятнан? Разве вы не видите меня величайшей Светлейшей? Я обещаю поднять карму и не убивать больше существ… лично.

– Ты любишь делать так, чтобы за тебя сражались другие, – сказал старик, – сколько сейчас твоих послушников умирает в городе?

– Это не послушники, а мясо, – пожала плечами Омега, – я не просила их приходить ко мне и кидаться в ноги. Сами так решили. Да и должна же я была как-то отвлечь Видящих. Большое сражение, которое отведет пристальный взгляд от небольшой стычки и смерти Игрока. Хотя, теперь уже нескольких Игроков. Сражение, которое началось, как только взорвался дом. Признаться, я не ожидала, что Отстойник так разовьется в технологическом плане. Раньше нам пришлось бы устроить кучу ловушек, чтобы понизить карму Ищущему.

Пока Омега говорила все это, ее последователи приблизились почти вплотную к ней. Не знаю, как они поняли, что настала пора действовать. Может Всадник в маске подала им знак, а может общалась телепатически. Я теперь ничему не удивлюсь.

– Хотя по большому счету все равно, где умирать. Так ведь, Матфей? – Омега наклонила голову, будто раздумывая и тут же резко вытянула руку в мою сторону. – Бранн, Глад, не дайте ему уйти, а мы пока позабавимся с Орденом.

Все завертелось в поистине сумасшедшей скоростью. Сразу два Всадника бросились ко мне, а остальные прислужники Омеги кинулись наперерез к «серебрянщикам». Последние тоже стремились приблизиться, видимо, для того, чтобы защитить единственного, ради кого они сюда пришли – меня.

На мгновение я ослеп от разноцветья расцветших заклинаний. Казалось, взрывался сам воздух, дрожала земля, а снег начал таять от жара боя. «Серебрянщики» напирали на магию, а последователи Всадников отвечали им диковинным артефактным оружием, убивающего с одного выстрела и игнорирующие любую защиту. Налетевшие Глад и Бранн сражались с Охотником, да и другие уже сошлись в рукопашной. А я все стоял, прикрывая собой сестру и хлопал ушами.

– Сергей, уходи! – обернулся на мгновение наставник.

Эти слова подействовали как хлесткая пощечина. Я потянул Лильку, поднимая ее и, чуть прихрамывая, рванул к спасительной темноте. Сестра не понимала, что происходит и напоминала огромный куль. Поэтому мне приходилось буквально тащить ее.

– Бранн! – услышал я голос Глада.

Снег взметнулся вихрем и нечто невидимое ударило меня в грудь. Повалившись, я разглядел Рыжего, что встал, широко расставив ноги и улыбаясь. Засранец такой. Рука сам вытянулась и с пальцев сорвался Боевой телекинез. Теперь Бранн не так уж и веселился. Тяжело скалиться, когда ты прилетаешь спиной на замерзшую землю. Зато, судя по звуку, у Всадника наконец позвонки встали туда, куда нужно. Что ж он, разминаться надо перед боем.

Я почти успел подняться, когда на меня обрушился новый удар. Ну да, Рыжий ведь у нас Шустрила, со всеми вытекающими. Включил навык, и пока я тут кряхтел, успел подняться, приблизиться и попытаться сделать моему носу пластику. Но и с этим мы еще поспорим.

∞

Почти поднявшись, я выставил нож именно там, куда пришелся удар. Лезвием от себя. От толчка меня легонько качнуло, но выставленный «блок» сработал самым лучшим образом. Мне даже показалось, что в последний момент Рыжий попытался отдернуть руку, но не успел.

– Сука! – прижал он к себе окровавленный кулак.

Да, неплохо я ему там все разворотил. Точнее он сам себе. Мало того, что рука напоминает сочный разорванный гранат, так еще и крови льет, будто у него внутри не шесть литров, а все десять. Я же понял, что пока Рыжий страдает, мне нужно действовать.