— Страшно?.. — переспросил Гасто, брезгливо скривившись. — Рассказывай свои сказочки кому другому, старый! Мне бы стало легче… — тихо добавил он, опустив голову. Затем зыркнул на меня исподлобья и процедил: — Но один малолетний говнюк все испортил. Волшебник хренов…

«Я не волшебник, я только учусь», — всплыло в голове, и я с трудом подавил усмешку, вызванную нервным напряжением. Повернувшись к Курту, спросил:

— Вы расскажете мне, почему Гасто хочет убить Фаро? Что-то произошло? На ровном месте такие желания не возникают.

— Ты прав, Арт, — кивнул старик. — Гасто действи…

— Не смей ничего говорить! — рявкнул Гасто. Он рванулся вперед и завалился на бок, ссадив кожу на виске о каменный пол пещеры. — Это не его собачье дело! Все, что произошло тогда, касается только меня и вашего ублюдского капитана!

— Что же… — задумчиво произнес Курт. Почесал лысую макушку и посмотрел на меня. — Тут Гасто прав. Мы с Дальфом не те люди, от которых ты должен услышать историю Фаро и Гасто. Он, — кивок на трясущегося от злобы несостоявшегося убийцу, — вряд ли захочет что-то рассказать.

— Вот именно, — прошипел Гасто. — Эта малолетняя мразь и так уже сунула нос куда не следовало!..

— Значит, остается только Фаро, — заключил Курт. — Тебе, Арт, придется дождаться, когда капитан очнется, и поговорить с ним по душам. Разумеется, если тебе и впрямь так важно знать, почему Гасто ненавидит Фаро.

Мне не особенно хотелось ворошить чужое прошлое, так что я вполне бы мог оставить историю Фаро и Гасто в тайне от себя самого. Если бы не одно «но»… Капитану «Хищницы» предстояло стать моим учеником. И мне нужно знать о нем как можно больше. Особенно касательно тех моментов, за которые ему хотят отомстить, да еще так — стремясь лишить жизни.

Примерно в таком ключе я и ответил Курту. Лишь умолчал о магическом даре Фаро, сказав, что нам с капитаном предстоит немало совместной работы.

— Твоя правда, Арт, — кивнул старик. — Ты сегодня спас Фаро жизнь, так что имеешь право знать. Но если капитан не захочет говорить — не настаивай. Дело там… — он не договорил, болезненно сморщился и покачал головой.

— Договорились, — кивнул я. Оглядел Хага, Дальфа и Гасто, прислушался к шуму дождя, который, казалось, и не думал ослабевать. — А сейчас давайте-ка спать. День завтра обещает быть не из легких, силы понадобятся.

С этим были согласны все. Кроме Гасто. Едва Курт, Дальф и Хаг улеглись, тот принялся выкрикивать в мой адрес всевозможные оскорбления. Бедняга драл глотку, совершенно не понимая, что меня его слова совершенно не задевают. Однако он мешал отдыхать остальным, поэтому мне и пришлось использовать магию, чтобы погрузить его в сон. Такой же крепкий, в каком сейчас пребывал, постепенно выздоравливая, Фаро.

Сам я уселся на выходе из пещеры и стал смотреть в темноту, слушая, как дождь тысячами холодных потоков обшаривает окрестности. Время от времени небо расчерчивали лиловые зигзаги молний, после чего ворчливо отзывался гром.

Да уж, денек у меня выдался тот еще. И следующий обещает быть таким же насыщенным событиями. Сначала откровенный разговор с капитаном Фаро. Затем… кое-какой магический эксперимент с убитыми клешняками. Ну а после — пешая дорога в Прибрежный Полис. Пройти предстоит немало: здешние дирижабли удивляют неплохой скоростью, так что от города мы отдалились вполне прилично.

«Ничего, справимся, — подумал я, поворачиваясь к спящим. — Уж лучше так, чем сидеть без дела на скотных дворах, ломая голову над тем, как пробраться к Герду Омпалу или отыскать еще одного ученика…»

Сейчас мне было страшно даже представить, если бы некоторое время назад я не прислушался к своему внутреннему голосу и вместо того, чтобы остаться на берегу возле рыбной фабрики, отправился бродить по Прибрежному Полису в поисках мага. Нашел бы я кого-нибудь? Возможно. Но неизвестно, на что бы мне пришлось пойти, чтобы добраться до нового ученика, наладить с ним контакт и так далее. Безусловно, для меня сейчас ценен любой человек, обладающий даром, но капитан Фаро — особый случай. Он ключ от той двери, за которой скрывается Герд Омпал — человек, способный дать мне возможность использовать магию в полную силу. И я очень надеюсь, что мы с ним встретимся в самое ближайшее время. Скоро очередное Монстролуние, и мне бы не хотелось снова ограничиваться в битве с тварями.

Как бы там ни было, в очередной раз спасибо интуиции. Она нередко выручала меня и дома, однако сейчас заметно обострилась. Впрочем, вполне логично: все-таки я оказался в весьма экстремальных условиях. Один, в едва знакомом мире, вынужденный ежемесячно рисковать жизнью, сражаясь с монстрами, и решать проблемы явно не по возрасту.

«Ничего, решу, — сказал я себе, прикрывая глаза. — Со всем справлюсь. И монстра-Луну уничтожу. И домой тоже вернусь».

С этой мыслью я и погрузился в сон на положенные пару часов. Проснулся от очередного раската грома и обнаружил, что уже начало светать. Дождь заметно ослабел, так что вполне возможно, что в скором времени погода позволит нам с Фаро и остальными двинуться к Прибрежному Полису. Что же, прекрасно…

Вскоре пробудились и остальные — кроме Фаро. Ореол его практически истощился, и я потратил около получаса, вновь наполняя его силой. Затем провел диагностику, убедился, что капитан «Хищницы» идет на поправку отличными темпами, и разбудил его.

Спустя минут двадцать Фаро уже знал о вечернем происшествии. Курт помог мне рассказать все как было. Услышанное заставило капитана «Хищницы» помрачнеть.

— Рано или поздно он должен был попробовать, — сказал тот, глядя на спящего Гасто. Затем повернулся ко мне. — Спасибо тебе, Арт. Я прекрасно понимаю, что по мнению Гасто заслуживаю смерти… И даже не берусь с этим спорить, но… — Фаро горько усмехнулся, — предпочту еще немного пожить. Особенно теперь.

Я прекрасно понимал, какой смысл капитан «Хищницы» вложил в последнюю фразу, и кивнул соглашаясь. Затем спросил:

— Вы расскажете мне, почему Гасто хотел вас убить?

Фаро заставил себя кивнуть.

— Похоже, выбора у меня особо нет, — сказал он, обводя глазами остальных. Вновь задержался взглядом на Гасто, дернул щекой. — Хорошо, Арт, я все расскажу. Не думаю, что услышанное придется тебе по душе, но… Сам понимаешь, прошлое уже не изменить. Да я бы, — лицо капитана «Хищницы» неожиданно стало очень жестким, — и не стал. Я считаю, что поступил правильно. Ты можешь посчитать иначе — и это твое право, Арт. Только для начала разбуди Гасто. Это наша с ним общая история, так что он тоже должен слушать.

— Это случилось почти десять лет назад, Арт, — начал Фаро. — Я тогда занимал довольно высокий пост в городской службе безопасности. Ежемесячно сражался с тварями Монстролуния, командовал большим отрядом. И в отряд этот входила моя младшая сестра Кара.

Стоило капитану «Хищницы» назвать имя сестры, как лицо его потемнело. Гасто, по-прежнему связанный магическими путами, яростно засопел.

— Настоящая красавица, очень добрый человек и превосходная арбалетчица, — продолжил Фаро, глядя в никуда. — Ее любили все. Гасто в том числе. И мне до сих пор непонятно, почему Кара ответила взаимностью именно этому мерзавцу.

— А это уже не твое собачье дело, Фаро! — Гасто дернулся вперед и вновь едва не упал.

На капитана «Хищницы» он смотрел диким оскалившимся зверем. Уверен, если бы была возможность, он бы вновь вцепился Фаро в горло. Но на сей раз не руками, а зубами.

— Даже не буду с этим спорить, — с мрачной усмешкой отозвался тот. — Но чтобы Арт понимал, скажу… Гасто всегда был с гнильцой. Хоть и тщательно скрывал это, притворяясь едва ли не героем. Возможно, Кара в силу возраста просто не разглядела его истинную натуру.

— Да пошел ты!.. — прошипел Гасто. — Мразь! Я бы жизнь отдал за нее! Но ты, сука, не позволил!..

— Как бы там ни было, и Кара, и Гасто состояли в моем отряде. Следили за порядком на улицах и предприятиях, обороняли город от тварей в ночь Монстролуния. Мы работали слаженно, все вроде бы шло хорошо… Но потом… По Прибрежному Полису распространилась какая-то мерзкая болячка. У людей начинался жар, они давились кашлем, задыхались, не могли есть и пить. Заболели многие, и к очередному Монстролунию город оказался не готов. Однако, — мрачная усмешка, — сам понимаешь, Арт, биться нам все равно пришлось. Монстру-Луне до наших проблем не было никакого дела.