Я положил пузырек обратно в карман. Ладно, ещё успею принять решение…

Я неподвижно глядел на дорогу, утекающую под колеса фургона, но мысли мои были сейчас далеко. Настроения тренироваться не было никакого. Рурик и Цапля уже давно спали, а вот Лилия — наша новая спутница — никак не могла найти себе места.

Она несколько раз вставала с кровати, подходила к двери фургона, что вела наружу, прислушивалась, затаив дыхание, словно пытаясь уловить какой-то неясный звук. Стояла так пару минут, а потом снова ложилась. Наконец-то она уснула.

Уже несколько дней подряд дорога была удивительно спокойной, в плане нападения оборотней. Неужели все они разом куда-то исчезли? Или все дело в тех мешочках с аконитом, что я купил у Тарнелл? Пока сложно сказать. Нужно будет проверить это позже. Скоро наступит утро, а мы со стариком договорились, что с сегодняшнего дня начнём новый график…

Я, как положено, сдал пост и вернулся в фургон. В ногах чувствовалась лёгкая слабость, голова слегка кружилась. Всё-таки последние сутки были непростыми.

— Милорд? — позвала Лилия. — Почему вы такой бледный?

— Всё в порядке, — ответил я, кивнув. — Просто устал, пока помогал тебе.

Девушка посмотрела на меня с заботой и указала на котелок, из которого исходил приятный аромат еды.

— Вы будете кушать? Я сварила кашу. Господин Рурик уже попробовал и сказал, что неплохо. И молодой человек тоже… я так и не поняла, как его зовут — Цапля или Карл?

— У него двойное имя, — усмехнулся я.

Скинув с себя плащ, я рухнул на кровать. Сон подступал, словно змея, обвиваясь вокруг моих мыслей. Спать хотелось так сильно, что удерживать сознание было почти невозможно. В груди было тяжело, и меня не покидало ощущение, что что-то пошло не так, что-то я упустил… Но решение уже принято.

Спать хотелось адски и держался я только силой. Сказать, что чувствовал я себя сейчас хреново — значит ничего не сказать. Но ничего не поделать. И я выложил шесть пустых бутыльков рядом со своей кроватью.

Все-таки я принял решение. Ну что ж, посмотрим, куда оно меня заведет…

Начались действительно тяжёлые дни. Моё состояние было таким, будто я находился в каком-то затяжном бреду. Температура, озноб, слабость — всё это навалилось одновременно и сразу. Лилия почти не отходила от меня, всеми силами пытаясь понять, как я собираюсь побороть яд оборотня, который теперь свободно разгуливал по моему организму.

Она долго возмущалась, когда узнала, что я сам себя заразил этой дрянью — тем самым ядом, который чуть не погубил её. Её лицо то краснело, то бледнело, то шло пятнами, но большую часть времени она бурчала себе под нос, что я сделал нечто совершенно немыслимое.

Смотрелось это забавно, будто она была уверена, что я лишил её невинности, но каким-то иным, неизвестным никому способом… А я тем временем контролировал течение токсина в своем теле, пытаясь не позволить ему взять верх над собой.

Эта штука… Как же её описать? Она казалась почти живой, как некий паразит или существо, стремящееся пробраться в каждую клетку моего тела. Пыталась обойти все мои попытки остановить её, и чем дальше, тем труднее было сдерживать её натиск.

Заразил я себя, как мне самому казалось, достаточно разумно. Вместо того чтобы выпить эту дрянь, я сделал порез и влил её себе в кровь. Однако же насколько я удивился, когда субстанция начала расти внутри меня!Она ширилась и разрасталась, будто ей не хватало пространства, и не просто разгуливала по организму — она искала мои слабости.

Особенно тяжело было, когда токсин попытался проникнуть в мои каналы. Вот тогда-то и началась настоящая борьба!

Как и ожидалось, проникнуть в природный источник яд не смог. Элемент стал его естественным врагом, и каждый раз, когда он сталкивался с токсином, то выжигал его на месте. Это меня, безусловно, радовало, но всякий раз приходилось терпеть невероятную боль.

Мои каналы так и горели, и словно бы плавились от перегрузки. Я чувствовал, как их растягивает, словно струны, и невольно вспомнил те дни, когда Аякс Войд подвергал меня своим безумным тренировкам.

Но никакие его «заботы» и пытки не шли в сравнение с тем, что я испытывал сейчас. Борьба с ядом опустошала меня. В какой-то момент мне даже показалось, что каналы просто разорвутся. Только благодаря магии я держался, с трудом балансируя на самой грани. Но и это было палкой о двух концах — магия каким-то образом усиливала яд, позволяя ему брать меня за горло снова и снова…

И всё это время, несмотря на боль и агонию, я продолжал собирать свою кровь и вязкую чёрную жидкость — яд, чтобы позже проанализировать его и понять, как с ним работать. Надежда на то, что эти эксперименты принесут хоть какой-то результат, была единственным, что держало меня в сознании.

За это время на нас дважды пытались напасть разбойники. Рурик с Цаплей справлялись с этими угрозами самостоятельно, пока я был не в состоянии сражаться. Но каково же было мое удивление, когда Лилия, наша тихая ведьмочка, взяла на себя решение этого вопроса.

Она сотворила заклинание, напугав шестеро вооружённых до зубов мужиков так, что те бежали, сверкая пятками. Цапля не мог удержаться от смеха, рассказывая, как разбойники бросились наутёк, в голос вопя о лесных демонах…

Наша повозка остановилась. Я присел, глядя на своё отражение в зеркале, которое Лилия откопала среди вещей.

— Да уж… — И я тихо скривился от боли, глядя на свои чёрные глаза.

Девушка успокаивала Рурика, объясняя, что это всего лишь следствие усиления ведьмака. Старик был готов поверить в это, но его тревога была ощутима — на глаза мне он старался не попадаться.. Да и сам я в какой-то момент начал сомневаться в том, что всё находится под контролем.

Выяснилось, что бороться с этим ядом внутри собственного тела гораздо сложнее, чем внутри чужого, как то было, когда я помогал Лилии. Яд снова и снова пытался проникнуть в магические каналы. И один раз ему это удалось.

Это случилось во время следующего нападения разбойников. Как я узнал позже, я выскочил из фургона — голый по пояс, глаза чёрные как ночь. Моя скорость и сила возросли многократно. Двоих людей я разорвал голыми руками, а ещё двоим отрубил головы в считанные мгновения. Они не успели даже сообразить, что произошло. И лишь оставшиеся в живых поняли, что напали не на того.

Но именно тот момент я помню чётко. Как повернулся к своим спутникам, как они стояли, наставив на меня три дула одновременно. Они думали, что я обратился. И тут на меня накатила новая волна сознания — страх. Но не мой собственный, а их страх. Я буквально ощущал его запах. Он витал в воздухе, был почти осязаемым.

Цапля не выдержал. Возможно, он испугался настоящего оборотня, который появился на горизонте, или просто сдали нервы, но он выстрелил. «Специальная» пуля ударила мне в ногу. М-м-м-да…Ощущения при этом были… уникальные! Горящая боль взорвалась в моей ноге, огонь, словно раскалённая лава, разлился по всему телу.

Меня сразу унесли обратно в фургон, и началась «операция». Лилия доставала из меня пулю, пока Цапля рыдал, умоляя о прощении. Сил ругать его у меня не было, но я это точно не забуду — если бы он попал чуть выше и левее — в пах — мне бы точно пришлось пересмотреть свои планы на будущее.

Ранение, как ни странно, имело и положительную сторону. Токсин отступил. Тогда я наконец почувствовал, что вновь могу контролировать ситуацию. Я окружил яд магией, а потом элементом, словно беря его в заложники. Это было чудовищно тяжело, и стоило мне всех оставшихся сил. Постепенно я опустошил себя, и в какой-то момент потерял сознание, провалившись в глубокое беспамятство.

Каждый раз, когда я приходил в себя, то падал с кровати и собирал новые данные для моих дальнейших шагов. Кровь, жидкость… Меня настырно укладывали обратно. Пару раз я просыпался не один. Почему-то я был голый, а рядом лежала такая же обнаженная ведьма и крепко меня обнимала.