На второй день после введения «вакцины» Рурик и Цапля наконец-то пришли в себя. Сначала Лилия помогала им помыться,, затем и мы привели себя в порядок. Как только они восстановили силы, сразу накинулись на еду, будто не ели несколько дней.

Я наблюдал за ними с улыбкой. Кажется, я действительно стал первым человеком в этом мире, который разработал что-то вроде вакцины от укуса оборотня.

Теперь мы и пахли по-другому, ведь наши тела слегка изменились. От нас исходил запах, словно от вервульфов. У всех обострились чувства: зрение, слух, даже реакция стали острее. Старик выглядел так, будто враз помолодел лет на десять.

Но это были еще не все изменения. Открытием для меня стал природный источник Цапли — он явно стал сильнее. Теперь парня можно будет отправить на обучение к Лилии. Но главное — у Рурика пробудился магический источник! Это было неожиданным и мощным изменением, о котором я пока что я решил не рассказывать старику. Они с Цаплей как-то поделили мою силу поровну.

А вот с Лилией ситуация стала гораздо сложнее. Она изменилась. Большую часть времени молчала, взгляд ее частенько был устремлен на меня с мягкой, загадочной улыбкой. Её преданность перешла на новый уровень — стоило мне лишь упомянуть, что мне что-то нужно, как она тут же бросалась это выполнять. И я стал внимательнее следить за своими словами, чтобы случайно не перегнуть палку…

Ближе к концу нашего пути лес, который все это время был нашим постоянным спутником, начал меняться. Тёмные мрачные деревья с плотно сплетёнными ветвями постепенно оставались позади.

С каждым часом нашего пути заросли становились всё реже, а стволы деревьев — тоньше и светлее. Лес будто расступался, превращаясь в более открытую местность. Солнечные лучи, которые раньше едва пробивались сквозь листву, теперь свободно освещали нам дорогу. Трава стала более сочной и зелёной, а воздух — свежее, и в нем появился явственный привкус морской соли.

Порой, взобравшись на очередной холм или пригорок, можно было уловить светлые отблески водной глади. Наконец дорога вывела нас к длинному пологому спуску, и перед нами открылся город, раскинувшийся на побережье.

Его называли Лесталон — древний портовый город, стоящий на скалистых берегах, как одинокий страж морей. Вид на город захватывал дух. Множество разноцветных домов теснились у воды, словно пытаясь найти себе место среди узких улочек, которые спускались вниз от высоких холмов к гавани.

Город был окружен серыми стенами, которые явно повидали многое на своем веку, а башни с ржавыми шлемами на крышах, казалось, бросали вызов ветру и времени.

Склоны холмов, на которых раскинулся Лесталон, были густо усыпаны травами, а внизу, где улицы так и жались к побережью, камни домов постепенно переходили в серые булыжники причалов. На самой границе города возвышалась крепость с высокими зубцами стен, с которых открывался вид на гавань и океан.

В гавани одновременно находилось несколько десятков кораблей, от массивных торговых судов до легких рыбацких лодок. Яркие вымпелы с гербами торговых домов развевались на мачтах, придавая всему порту ощущение вечного движения и суеты.

— Добрались… — улыбнулся я, когда все вылезли из фургона наружу.

Фургон медленно покатил вниз, а я поймал себя на довольной улыбке. Ощущение было странным — как будто я вернулся домой после долгого отсутствия, хотя Лесталон был для меня всего лишь очередной остановкой на пути к цели.

Даже и не знаю, стоит ли радоваться тому, что большую часть путешествия я провел в беспамятстве? Но вот я чего точно не ожидал — так это того, что буду скучать по городам, их шуму, стройкам и, конечно, людям.

Рурик взял поводья, и мы с ним оставались править фургоном, пока Цапля с Лилией отдыхали. Наши лошади неспешно катили нас к городским стенам, и вот наконец перед нами появились массивные ворота. Высокие каменные стены Лесталона нависали над дорогой, тянущейся вдоль холмов и усеянной пылью, которую поднимали отряд за отрядом прибывающие в город караваны.

У самых ворот нас встретили трое стражников в сопровождении хмурого человека в дорогом плаще. Видимо, он был кем-то вроде таможенника — весь в бумагах и печатях, то и дело делал записи в списки прибывающих. Один из стражников остановил фургон движением руки.

— Ваши документы, — коротко бросил он.

Я передал ему свитки, а Рурик достал свои бумаги. Таможенник медленно прошелся глазами по документам, задержав взгляд на пункте о моем статусе: дипломат, что направляется на Плавающие Острова с официальной миссией. Этот статус давал мне некую власть, и, казалось, все шло гладко — они даже не стали досматривать наш фургон.

Но стоило разговору дойти до Цапли, как начались первые сложности. У парня отродясь никаких бумаг не было, к тому же был сильно похож на контрабандиста — одет в обноски, взгляд дерзкий, словно бросает вызов всем вокруг. Таможенник подозрительно прищурился.

— А этот кто? — указал он на Цаплю. — Нет бумаг? Контрабандист?

— Ты это… — одернул я его, напрягшись от такой наглости. — Ври, да не заговаривайся! Сопляк какой-то в сопровождении маркиза, прибывшего с дипломатической миссией… Ты уверен, что хочешь продолжать этот цирк?

Таможенник нахмурился, но не отступил.

— Тогда кто он? — недовольно пробурчал он, взглянув на меня исподлобья.

— Слуга, — выдавил я, хотя слово это резало мне слух. — Документы потерялись. Восстанавливать собирался тут.

Мужик был не особо удовлетворен таким объяснением, но все же промолчал. В этот момент его взгляд упал на Лилию. Мешковатая одежда, скрывающая ее фигуру, смутила его не меньше.

— А эта? — таможенник указал на Лилию.

Я уже прикидывал в голове, как выкрутиться, но Лилия, не дожидаясь моих слов, гордо выпятила грудь и заявила:

— Я? — с вызовом в голосе она расправила плечи. — Его женщина!

Все взгляды, естественно, сразу обратились ко мне. Я почувствовал, как напряглось у меня лицо, словно в маску превратилось. Лилия, черт возьми, ты мне совсем не помогаешь!

— Она тоже служанка, — проговорил я, дернув щекой. — Та же ситуация, что и с пацаном. Купил их обоих и потерял документы…

Пришлось раскошелиться. За отсутствие документов на Цаплю и Лилию мне выставили кругленькую сумму — триста фунтов. За себя же и Рурика пришлось отдать всего по двадцать. Таможенник не упустил возможность взять с меня расписку, что я зарегистрирую своих слуг в ближайшее время.

Отмахиваться от этой бюрократической волокиты было бесполезно, ведь на Плавающих островах с нами могут возникнуть куда большие проблемы. Там строго следят за подобными делами, и без документов их обоих запросто могут определить в рабство.

Облегченно выдохнув, я решил, что поиски корабля придется отложить — бюрократия требовала немедленного решения. Наш фургон медленно катился по городским улочкам, а я с интересом осматривался.

Лесталон был типичным портовым городом, где каждый уголок, каждая улица были связаны с морем. Крыши домов покрывали темные, почти черные черепицы, выгоревшие под жарким солнцем и пропитанные соленым ветром.

Узкие улочки в центре города были застроены домами, чьи стены покрывали выцветшие вывески лавок и таверн. Камни мостовых были до блеска отполированы годами хождения по ним моряков, торговцев и жителей города.

Гавань была полна шума: звон молотков, крики матросов, скрип канатов, перегрузка товаров. Рыбацкие лодки теснились у причалов рядом с массивными торговыми судами, прибывающими из дальних краев. Паруса сверкали в свете утреннего солнца, разноцветные флаги развевались над мачтами, а возле складов беспрерывно сновали рабочие, таскающие тюки с товарами.

Тут смешалось множество запахов — свежая рыба, древесина, горелое масло и соль моря пропитывали воздух. Яркие всполохи красок — флаги, одежда торговцев и их товар на стихийных прилавках, рыбацкие сети и многочисленные повозки — все это оживляло серый каменный город, делая его одновременно суровым и живым.