— Мэйн, с тобой все в порядке?!

Лютц схватил меня за руки, чтобы потрясти меня. Он мгновенно отпустил ее, удивленный жарой, но схватился потом еще крепче. Бенно ринулся к двери, не теряя ни минуты, прежде чем позвать Марка.

— Черт! — закричал он. — Марк, отведи ее к старику прямо сейчас!

— Эй! — закричал Лютц. — Разве ты не говорила, что собираешься сделать книгу?! Разве ты не говорила, что не можешь сдаться?! Мэйн!! Помни об эт…

— Марк… опись….. подготов…

Их крики постепенно исчезали вдали, пока я не перестала понимать, что они говорили. Затем с щелчком я потеряла сознание.

Охваченная вся этой лихорадкой, я запомнила это ощущение, медленно поедающее тебя изнутри, точно такое же уже было раньше. Как и раньше, я сконцентрировала свою силу воли изо всех сил, пытаясь как-то отодвинуть лихорадку.

Я же еще не сделал ни одной книги!

Вспоминая, как я справлялась с ним в последний раз, когда он выскользнул, я попыталась вернуть его обратно в свое внутреннее ядро, но, в отличие от последнего раза, он горел слишком жарко, чтобы сделать это. Хотя я сопротивлялась изо всех сил, он отказывался сдвинуться ни на дюйм с места.

Ты стоишь прямо у меня на пути! Назад! Я ни за что не умру так просто!

Пока я сцепилась с лихорадкой, отягощающую меня, внезапно она стала отдаляться в каком-то направлении. Так же, как кучка грязи в рекламе пылесоса, лихорадка, окружающая меня, выпасалась с ревом.

Да! Убирайся!

Я пихала больше лихорадки в пылесос, поскольку он постоянно ее убирал. Я в восторге от того, как быстро моя лихорадка спадала, поэтому я бросала комки лихорадки за комками в этот пылесос, но вдруг откуда-то я услышала, что что-то лопнуло с громким хлопком. В этот момент лихорадка резко прекратила уходить, и как бы сильно я ни бросала, она просто возвращалась обратно.

А? Пылесос… сломался?

Я вдруг поняла, что, может быть это я его сломала, увлекшись закидыванием в него лихорадки.

…Я только что сделала что-то ужасное? Что же мне теперь делать?

Я лениво плыла в сильно уменьшенных облаках лихорадки некоторое время, полностью озадаченная. Конечно же, вокруг меня вообще никого не было, не говоря уже о ком-нибудь, кто мог бы мне все объяснить.

Похоже, меня все же кто-то спас, так что давай подумаем об остальном попозже.

Теперь, когда жара лихорадки, наконец-то, отступила, я немедленно стала работать, чтобы убрать ее. Лихорадки осталось около половины, так что, в отличие от того, что было раньше, я смогла собрать ее в своем ядре и запечатать без особых трудностей. Я запихала ее в глубину своего сердца, как запихивают старые картонные коробки в шкаф, и плотно закрыла за ним дверь. Купаясь в триумфе, наконец-то, закончив эту работу, я почувствовала, что мое сознание постепенно стало возвращаться обратно.

Когда я открыла глаза, я снова находилась в совершенно незнакомом мире. Нет, серьезно. Хотя борьба с пожирателем оставила мое тело полностью и совершенно истощенным, мой ум был так же ясен, как когда-либо. Это не был сон.

Где же я?

Во-первых, здесь темно. Моя первая мысль заключалась в том, что это потому, что солнце зашло, но при ближайшем рассмотрении выяснилось больше, это область вокруг моей головы была темная. У моих ног немного было побольше света. Итак, как только я еще раз оглянулась, чтобы подтвердить то, что я увидела в первый раз, я поняла, что потолок, или, скорее, толстая зеленая ткань, которая покрывала большую часть моего поля зрения, висела вокруг всей кровати. Часть ее у моих ног была разделена, выглядело так, как будто ее можно было бы открыть, как занавес.

Эта ткань не была развевающаяся кружевами, прямо как в сказках о принцессах, она была толстым, тяжелым навесом изготовленная специально для того чтобы заблокировать обзор. Только богатые люди смогли бы позволить себе такое постельное белье.

Погодите-ка, может быть, на этот раз я перевоплотилась в дворянку?!

Сама кровать полностью отличалась от моей. В отличие от соломенного матраса, на котором я обычно сплю, тут были теплые шерстяные простыни, заполненные чем-то мягким и уютным, как толстый теплый футон (п/п: "Футон" — здесь говорится про футон в японском стиле, который представляет собой стеганый матрас, наполненный ватином, в отличие от западных футонов, которые обычно являются раскладными диванами, заполненными поролоном). Ткань была отличной и, кажется, на ней было бы замечательно спать.

Еще в мои дни Урано у меня был пружинный матрас со стеганым верхом и с очень высококачественным одеялом, но в прошлый год полностью изменил мои ощущения в кровати. Лежала здесь, матрас и подушка не шелестели подо мной, пока я осматривала все вокруг. И не было никакой колющейся соломы через простыни. Это показалось довольно странным.

Соломенные матрасы тоже могут быть теплыми. Как только вы привыкнете к ним, вы даже сможете спать, не обращая внимания на укусы клещей и других насекомых. Да, но только когда привыкнешь к ним. Оооо, прошло столько много времени с тех пор, когда я так хорошо лежала на матрасе. Я просто хотела еще немного поспать вот так.

Кровать, которую я делю с Тори, настолько мала, что я должна быть очень осторожна, когда переворачиваюсь во сне, но эта кровать достаточно большая, чтобы я смогла кататься по ней вокруг вообще без проблем. Пока я крутилась, я заметила, что рядом стояли стул и небольшая тумбочка с подсвечником, свет которого давно уже догорел. Ничего из этого я никогда раньше не видела.

Однако, пока я каталась, что-то очень знакомое попало в мое поле зрения: мои собственные руки и мои собственные волосы. Я вытянула руки перед собой и вытянула волосы перед лицом, удостоверяясь, что на самом деле я не превратилась в кого-то, кто не был бы Мэйн.

Значит, я больше не перевоплощалась. Так, серьезно, где я на самом деле?

Я копалась в своих воспоминаниях, пытаясь вспомнить, что случилось со мной прямо перед тем, как я потеряла сознание. Копошась в памяти, я вспомнила, что Бенно сказал что-то о лидере гильдии или мне так кажется.

— …Ах, так, может быть, это дом лидера гильдии?

Я подумала, что ясно помню, как слышала, что у лидера гильдии был некий магический инструмент, который смог что-то сделать с пожирателем, так что это почти наверняка был дом лидера гильдии. Уровень богатства комнаты также подтверждает эту теорию.

— Извините, — закричала я — есть тут кто?

Мое тело все еще было настолько тяжелое, что я действительно не хотела вставать, но я должна была хотя бы понять ситуацию. Я медленно протянула руку на край кровати, слегка натянула висящую ткань похожую на занавеску. Вскоре через занавес проскользнул незнакомый человек, возможно, услышав мой голос.

— Ухх, мммм… — протянула я.

— Одну минуту, пожалуйста, мэм.

— Хах? Ко… конечно.

Хотя я понятия не имела, что происходит, я все еще не могла двигаться. Я завергулась в одеяло, и когда мне стало потеплее, мои веки начали обвисать.

О, нет, я снова начинаю засыпать.

Когда я стала кивать, я услышала звук открывающейся и закрывающейся двери, а затем приближение мягких шагов. Так же, как студент слышит шаги учителя, когда задремал в классе, я мгновенно проснулась.

— Мэйн, ты проснулась?

Часть занавеси раскрыла девушка с розовыми косичками. Она нагнулась под занавесь, неся с собой зажженную свечу.

— …О? Фрейда?

— Да, это я. Интересно, сколько из всего, что случилось с тобой, ты сможешь вспомнить?

Она поставила свечу на тумбочку и уселась на стул рядом с кроватью. Поскольку казалосб, что мы собираемся поговорить, я тоже попыталась сесть, но Фрейда протянула руку, чтобы остановить меня.

— Лихорадка на этот раз тяжело сказалась на твоем теле. Я не против, если ты будешь лежать.

— Спасибо, Фрейда. Хотя, если я буду лежать вот так, пока мы разговариваем, я думаю, что смогу уснуть, так что…