— Ах, ты меня помнишь? — сказал он с явным облегчением на лице. Поскольку я выгляжу как маленькая девочка, я уверена, он боялся, что я начала бы плакать, если бы я проснулась и увидела его, — тогда бы он просто не знал, что делать.
— Конечно же я не забыла вас!
Этот человек, в конце концов, является одним из немногих культурных людей в этом мире, а также человеком, который будет (надеюсь) учить меня читать и писать.
Я попыталась сымитировать их воинское приветствие, коснувшись моей груди кулаком. Отто криво улыбнулся, взъерошил в ответ мои волосы, и объяснил мою нынешнюю ситуацию.
— Капитан привез тебя сюда некоторое время назад, выглядя при этом крайне сконфуженным. Видимо, ты упала в обморок прямо в повозке. Он сказал, что придет, чтобы забрать тебя, как только он доделает дела в деревне.
Я не знаю, как долго займет разделка свиньи, но, по моей скромной оценке, навряд ли мало, особенно учитывая, какая она была огромная.
…Теперь, когда я задумалась над этим, я вспомнила, что Тули, кажется, упоминала, что у нас будет ужин из свежего мяса, не так ли?
Мне кажется, я смогла бы сидеть здесь в течение долгого времени. Ах, если бы мне привезли высушенные стебли для изготовления моего псевдопапируса! К сожалению, их у меня сейчас нет.
— Что случилось, Майн? Тебе одиноко оттого, что твои мама с папой не здесь?
— …Нет, мне просто интересно, что же я должна делать, пока жду?
Я случайно проговорилась о своих истинных мотивах. Отто посмотрел на меня немного, потом пробормотал что-то о том, что я выгляжу на пару лет младше, чем я могла бы быть на самом деле.
— У меня есть только вот это, Майн. Как насчет того, чтобы убить время с этим?
— Эй! Это же та самая каменная табличка!
Отто протянул мне ее. Он наверняка знал, что я буду около ворот сегодня, так что он принес ее с собой, чтобы отдать мне. Образованный, тактичный, добрый, он просто удивительный человек!
— К сожалению, я вынужден покинуть тебя. Сегодня я стою на страже в воротах, — сказал он, написав имя Майн в верхней части таблички, — как насчет того, чтобы для начала потренироваться в этом?
Он протянул мне грифель и тряпочку, а затем вышел из комнаты. Я смотрю на него с огромной волной уважения и блестящей улыбкой на лице, как можно сильнее прижимая табличку к груди. Как только он закрыл за собой дверь, я уставилась на мой приобретенный инвентарь.
Табличка в моей руке была похожа на своего рода мини-доску, размером примерно с лист бумаги формата A4. Это была тонкая плитка из темного камня, окруженная простой деревянной рамкой. Писать можно было на обеих сторонах, а на одной из них тонкими линиями были прочерчены прямые полосы, скорее всего, чтобы практиковать написание.
Теперь изучим, собственно, то, чем я собираюсь писать. Это жесткий, прохладный на ощупь камень, но мои глаза представляют длинный, стройный кусок мела. Также у меня в руках немного грязная тряпка, и кажется, я буду использовать ее вместо ластика.
Буквы, написанные Отто в верхней части таблички стали немного нечеткими после того, как я провела случайно задела ее своей рубахой.
Господи, я так нервничаю, что у меня сердце колотится!
Я положила табличку на стол и взяла мел. Как только я вложила его в пальцы словно карандаш, биение сердца начало отдавать в ушах еще сильнее.
Во-первых, я пытаюсь скопировать совершенно незнакомые буквы, которые Отто написал для меня. Психическое напряжение слишком сильно выражается в кривоватости и искаженности написания. Если бы это произошло в Японии, учитель тут же отругал бы меня и заставил бы все переделать с самого начала. Однако, время от времени останавливаясь, чтобы стереть написанное с доски, я слишком счастлива, чтобы думать об этом.
Я заставила себя сделать глубокий, медленный вдох, а затем использовала ткань, чтобы мягко вытереть левую сторону доски. Я тщательно выписала еще одну линию, и на этот раз гораздо лучше, чем раньше.
Я пишу свое имя, стираю, потом снова пишу, затем снова стираю… когда я устаю, я переключаюсь на писание хокку, которые я всё ещё помню, затем стираю, потом снова пишу, затем снова стираю…
Аааа, это чистое блаженство. Чтение и письмо — это так хорошо…
Несмотря на то, что в комнате горел огонь, холодный сквозняк все-таки каким-то образом смог прокрасться внутрь. Прошло несколько часов, прежде чем родители вернулись обратно и забрали меня, игравшую с табличкой все это время. Мое слабое здоровье снова подвело меня: кажется, моя лихорадка постепенно возвращается назад.
— Твоя температура не спадает, так что оставайся в постели. Не вставать!
— …Хорошо.
Мои родители беспрерывно курсировали по маршруту «туда-обратно», занося целые кучи овощей и складывая их в комнаты для подготовки к зиме. На кухне из фруктов, которые Тули собрала в лесу, варится варенье. Впервые с момента прихода в этот мир, я почуяла запах сладостей, и это делает меня еще счастливее.
В самый разгар приготовлений пришла Тули, неся с собой плошку супа. Я отложила мою табличку в сторону и взяла поднос из ее рук.
— Прости, Тули. Просто это так интересно…
— Я же говорила тебе!
— Тули, Тули, можешь не рассказывать маме с папой об этом?
— Не знаю, не знаю…
То есть, она не делает обещаний. В любом случае, каких обещаний я жду?
В то время как семья завершает подготовку к предстоящей зиме, я валяюсь в постели, строча на доске, что Отто дал мне. Я практикую написание своего имени.
Я действительно хочу научиться писать. Если я настолько счастлива просто от того, что могу написать что-либо, то я буду еще счастливее, если я смогу прочитать книгу!
Но пока мне нужно отработать то, что я могу на данный момент.
Том 1 Глава 12.0 Поражение от Древнего Египта
В то самое время я еще не была до конца уверена в том, закончили мы свои приготовления или нет. Зима внезапно ворвалась на улицы нашего городка, и огромные пушистые хлопья снега начали падать на улицы. В такие дни целые кварталы заблокированы снегом, так что мы вынуждены отсиживаться дома, за исключением особо ясных дней.
Ах, если бы у меня были книги! Тогда бы я смогла сидеть взаперти на протяжении многих и многих месяцев и не иметь с этим никаких проблем. К сожалению, у меня нет ни одной бумажки. Смогу ли я справиться со столь долгой изоляцией без них?
А снег все продолжал падать, иногда превращаясь в настоящий буран, заставляя нас прикрывать дверь как можно плотнее и садясь как можно ближе друг к другу. Так мы старались согреться, не позволяя холоду проникать сквозь щели в двери и прорези в одежде.
— Ух-х-х….. Ну и темнотища…
— На дворе метель как-никак, — произносит Тули, — ничего не поделаешь.
Единственными источниками света в комнате служили наши самодельные свечки да свет горящих в печи поленьев. Даже в дневное время ставни были закрыты так плотно, что ни единый луч солнца не проникал внутрь. Это первый раз, когда я сижу в темноте так долго, без возможности зажечь лампочку хотя бы для того, чтобы увидеть ближайшую стену. Даже когда в моей предыдущей жизни во время шторма я сидела дома, у меня был мой мобильный, которому требовалось совсем немного времени для подзарядки. В такой своего рода ловушке мне ничего не оставалось, кроме как хмуриться.
— Ма-а-ам… Неужели везде сейчас так темно?
— Ну, знаешь… Кто при деньгах, может позволить себе купить несколько ламп для освещения… Кстати, у нас тоже есть, правда только одна.
— О! А давайте зажжём!
С укором взглянув на меня, мама глубоко вздохнула. Ну, а теперь-то что?
— Мы должны как можно бережнее относиться к имеющимся запасам и не тратить их понапрасну.
Когда речь заходит об экономии, ее не переспоришь. Кстати, в Японии моя мама тоже придумывала различные способы и схемы, чтобы сэкономить. В этом они очень похожи. Чтобы сэкономить электроэнергию, она постоянно отключала телевизор на время, когда он не использовался (хотя потом она постоянно засыпала под занудное бормотание диктора). Она использовала минимум воды во время чистки зубов, чтобы сэкономить на счетах, хотя «Ниагарский водопад» во время мытья посуды у нее был вполне обычным явлением. Интересно… а как бы она поступила в этой ситуации?