- Мгм… - то ли согласился, то ли откашлялся Королев.

- Глядя на вас, хочется сказать только одно… Я, уверена, все меня поддержат… - Котлета сделала демонстрационную паузу и, смахнув хрустальную слезинку, громко воскликнула – ГОРЬКО!

Егор уронил вилку. Макс – сбился с аккорда. Соня сфальшивила все до единой ноты. Семеновна презрительно поджимала окруженный морщинами рот.

Повисла неловкая тишина. Похожее ощущение бывает перед надвигающейся грозой, когда уже сверкнула ослепляющая молния, и ты точно знаешь, что в следующие несколько секунд грянет раскат грома.

- Ну, же, ребята, поддержите меня! – не унималась Котлета, с еще большим усердием принявшаяся выкрикивать заветное слово, - ГОРЬКО! ГОРЬКО! ГОРЬКО!

Ах, ты ж, фарш пережаренный!

ЕЩЕ И ПОДМИГНУЛА МНЕ, СТЕРВА!

Нестройными голосами подхватили ее ГОРЬКО и остальные присутствующие – Максим, Соня, Егор…

ЕГОР!

Ну-ну!

И тебе горького захотелось, котеночек?!

Вениамин Аркадиевич сиял, как звезды на погонах праздничного кителя! Весьма фальшиво, надо сказать. Улыбался так неестественно широко, что его губы вот-вот норовили растрескаться. Хуже того – он встал и потянул меня за собой, будто мы и есть настоящие жених и невеста на свадьбе, и каждый приглашенный гость считает своим долгом требовать у молодоженов поцелуй.

Все вокруг внимательно смотрели на нас и ждали, с застывшими лицами и, не верящими до конца в реальность происходящего, глазами. Так маленькие дети ждут огней на праздничной елке после волшебной мантры «раз, два, три, елочка, гори!»

Поцелую быть – это совершенно очевидно.

Неминуемо.

Как гибель Помпеи с момента извержения Везувия.

- Милая…

Я, как могла, изобразила подобие улыбки, положив ладони на гусиные плечи, и в следующий миг холодные пальцы Вениамина запутались в волосах, притягивая ближе голову, а сухие губы впились в мой рот.

От страха у меня замерло сердце, а глаза автоматически зажмурились.

Спасибо! Спасибо, Господи, что он не сует в мой рот язык!

Именно об этом думала я в течение тех пяти секунд, пока губы начальника таможни прижимались к моим в весьма целомудренном поцелуе. Было страшно выдать искреннюю реакцию, ведь я реально опасалась, что почувствую глубокое омерзение от одного только прикосновения, что меня затошнит, если язык Гуся, касавшийся его потемневших от времени зубов, протолкнется внутрь, что мне захочется с хлоркой промыть свой рот, чтобы навсегда избавиться от вкуса его старческой слюны.

Так оно и было.

Я не обманулась ни в чем.

Разве только в том, что меня затошнило и без проникновения его языка.

Впрочем, Вениамин тоже явно не испытывал какого-либо удовольствия. Каждая мышца на его теле напряглась. Я чувствовала их твердость под ладонями, лежавшими на плечах начальника таможни, ощущала скованность, неприятие и немного раздражения.

Но удивиться реакции мужчины при этом не получилось. Я и раньше, по вполне понятным причинам, догадывалась, что Гусь совершенно не жалует данный вид ласки. Это вообще-то наш первый поцелуй! И тот вынужденный.

Спасибо, КОТЛЕТА!

Драная ты кошка!

Однако, много размышлять на эту тему я не собиралась. У этого мужчины столько сумасшедших тараканов в голове, что такой пустяк, как нелюбовь к поцелуям, просто-напросто теряется среди прочих особенностей Вениаминовских пристрастий. Я вообще-то причислила эту странность к числу достоинств. Впрочем, как и размер его микропениса.

- Ура! – вопила Виолетта, звонко хлопая в ладоши, словно попала в цирк на первый ряд и взирает на дрессированных обезьянок, сверкающих красными попками из-под нарядных юбочек.

Не так активно и не так радостно, но все же громко хлопали и остальные. Внезапно Егор встал и вышел из-за стола. Не говоря ни слова, парень стремительно покинул беседку и скрылся за широкой дверью дома. Его проводили шесть пар глаз.

Никто даже не успел должным образом возмутиться странному поведению Королева, как он уже выскочил обратно во двор, неся в руках то ли какой-то сверток, то ли коробку.

Вернувшись за стол, Егор взял свой стакан, безжалостно выплеснул на траву любимую минералку со льдом, которую цедил весь вечер и щедро наполнил емкость шипящим шампанским.

- У меня есть тост! – неожиданно очень бодро сказал Королев, глядя то на отца, то на меня.

- Ой, как здорово! – вновь всплеснула руками Виолетта, - Обожаю семейные торжества! Особенно, когда дети желают счастья родителям! Это всегда так трогательно и волнительно!

Словесный понос Котлеты нескончаемым потоком лился в мои уши, отравляя сознание. На самом деле у меня отличные нервы и прекрасная выдержка, и все же этой красной девице с первой секунды удавалось пробить эмоциональную броню и взбесить абсолютно каждый нерв. Мое состояние было сродни несчастной гитары, по струнам которой безжалостно со всей дури долбит малолетний хулиган, делающий это лишь с одной целью – проверить, насколько крепкий ему достался инструмент. Как никогда до этого мне хотелось заткнуть рот Котлеты первым, что попадется под руку – березовым поленом, смолистыми сосновыми шишками, пряными свиными ребрышками...

Чем угодно, лишь бы она замолчала!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Вид у Егора же, честно говоря, был слегка неадекватный. Он щурился, улыбался и складывал домиком брови. В целом от него веяло какой-то решимостью, азартом и интересом. Мы все послушно вслед за ним взялись за свои бокалы и внимательно уставились на парня в ожидании продолжения его сольного выступления.

Долго ждать не пришлось.

- Отец, я честно хочу признаться, что ровно до этого момента очень сомневался в собственных чувствах, считал их неправильными, недостойными, даже в некотором роде детскими. Отрицал очевидные вещи. Не желал признавать неоспоримые по своей сути факты. Слушал чужое мнение вместо голоса собственного разума. Но не теперь…

Если честно, я силилась понять смысл его слов, но они были так туманны и пространны, что могли таить за собой все, что угодно. Поэтому, лишь постаралась бросить анализировать, и стала просто слушать. И запоминать. В целом создавалось впечатление, что Егор дает свое благословение на отношения отца со мной.

- Женева, - синие глаза с отблесками костра немного смущали своей прямотой, - Я рад приветствовать тебя в этом доме. Однако, считаю своим долгом тебя предостеречь. Жених тебе, Женева, достался непростой, а очень и очень… занятой. Уж мне ли не знать! Так вот, впереди у тебя будет много времени, пока папа пропадает на работе. Поэтому хочу сделать тебе подарок – он поможет тебе развеять скуку и, возможно даже многому научит. Но, пожалуйста, используй его только в минуты одиночества, не хочу, чтобы мой сувенир стал причиной ссор между молодоженами! Держи!

И протянул мне…книгу.

Издевательство, которое тянет на 80 левел!

Спасибо, котеночек!

Я осторожно взяла подарок в руки - Роберт Седжвик «Фундаментальные алгоритмы C++. Анализ. Структуры данных. Сортировка. Поиск».

Так себе литература.

Вполне устаревшая.

Серьезно? – именно с таким выражением на лице я взглянула на Егора, но тот и бровью не повел.

- Тебе понравится, - уверенно заявил котеночек.

Вениамин мельком глянул на учебник и сочувствующе посмеялся. Взял его в руки и развернул первые страницы.

- Кажется, эту книгу купил тебе я, - хмыкнул Гусь, глядя на сына.

- Я уже все изучил, так что пусть теперь читает Женева. Итак, тост! Предлагаю выпить за свободу выбора, за то, чтобы мечты сбывались и за торжество искренних чувств над любыми преградами!

И под очередные вопли Котлеты «Ура!» решительно осушил бокал до дна.

Даже не чокаясь.

Если эта сучка вновь заорет «горько», я утоплю ее в бассейне!

- ГО… - раскрыла пасть Виолетта, но Егор ее грубо перебил.

- ГОВНО это ваше шампанское! Макс, спой-ка нам что-нибудь романтичное!