— Но я не брошу тебя! — возмутился скелет, яростно блеснув красными огоньками глазниц.

— Если я погибну, должен будешь бросить, кому-то же нужно будет присматривать за моим домом, Каратом и Тимошкой! — улыбнулась я. — Но пока я жива, так что пошли. Даст Бог, все сложится наилучшим образом!

Стараясь не спотыкаться на разбросанных всюду мелких камнях, мы двинулись вперед, направляясь от разрушенной городской стены в не менее разрушенный центр Мертвой пустоши. Гнетущая тишина ощутимой тяжестью давила на плечи, Я старалась идти как можно быстрее и меньше смотреть по сторонам, полагаясь на свой слух.

Не успели мы пройти и десяти метров, как среди безмолвия развалин раздался громкий плач. Робин дернулся на звук.

— Стой! — едва успела я схватить его за плечо.— Не ходи! Вспомни: здесь нет живых, кроме нас. Только мертвые. Все, что мы слышим и даже видим, вполне может оказаться иллюзией.

Скелет послушался и остановился,

— Будь осторожен! — попросила я его.— Нам ни в коем случае нельзя разделяться, движемся только вместе. Пойми: здесь каждый шаг, даже осторожный, может стоить нам жизни.

— Извини. Не волнуйся, мы справимся, — тихо, но твердо сказал Робин, глядя мне в глаза.

Но плач не прекращался. Наоборот, перешел в визг. Он раздавался впереди, а нам все равно было в ту сторону.

— Давай мы осторожно пройдем это место, не трогая ничего и никого,— предложила я.

Робин согласно кивнул. Так, наугад отличая центр улицы от развалин домов, то и дело спотыкаясь о камни, которые были рассыпаны всюду, мы побрели дальше. Несмотря на теплую погоду и плащ, меня слегка знобило.

По мере нашего продвижения плач в воздухе становился более громким и ощутимо резал уши. Наконец мы поравнялись с тем местом, откуда доносились звуки. Справа показались обычные на вид развалины. Оттуда из-за камней доносился порядком надоевший звук. Казалось, плачущий устал, и теперь подвывания слышались вперемешку со всхлипами. Отвернувшись, я пошла дальше.

Но через пару шагов меня обжег жгучий стыд. Что же я за женщина, если бросаю в беде самое драгоценное — ребенка! Ведь это плачет ребенок! Ему нужна моя помощь! Он боится, он устал и наверняка хочет к маме! Не раздумывая и не слыша больше ничего, Кроме этого плача, я бросилась на крик, увязая в песке.

«Подожди, маленький, я иду! Я здесь! Я рядом! Я помогу!» — мысленно говорила я слова утешения.

Я не ошиблась, плакал ребенок. На вид ему было года два, не больше. Он сидел в камнях и плакал, размазывая слезы маленькими пыльными кулачками. На заплаканном личике виднелись грязные раз воды, Я подошла ближе.

— Иди, маленький, на ручки! — наклонилась я к нему.

В ту же секунду подбежавший Робин встряхнул меня за плечи:

— Лайса, ты меня слышишь? Очнись! Немедленно очнись!

Мой взгляд прояснился, и я моментально накинула на себя и Робина защитный купол. И теперь, пребывая в ясном уме, я стояла и смотрела, как нечто, пару секунд назад имевшее облик ребенка, бросалось на меня, не обращая никакого внимания на мою защиту. К тому же, получается, здесь она не действовала! Поскольку мои добротные и, к счастью, достаточно высокие сапоги превращались в лохмотья с каждым новым прыжком агрессивно настроенного существа.

Атаковавшая меня тварь имела отвратительную красную пасты с острыми зубами и черное, похожее на змеиное, тело с конечностями, заканчивающимися острыми копями.

«Сейчас она подскочит повыше, и когти располосуют тебе бедро! — предупреждающе заорал внутренний голос.— Просыпайся и шевелись!

От столь жизнерадостной перспективы мой минутный шок прошел, и я запустила в тварь пульсаром. В разные стороны брызнули мозги, и этот кошмар закончился. Что интересно, останки твари тут же растаяли в воздухе, будто их и не было. Я перевела дух, и мы продолжили путь.

Часа через три бесконечного блуждания по пустоши у меня закружилась голова от однообразной картины перед глазами.

Интересно, что это за сокровище такое, неужели оно стоит таких бешеных денег! — размышляла я вслух, чтобы хоть как-то разрядить гнетущую обстановку.

— А денег много пообещали, если не секрет? — поинтересовался Робин.

— Мм... много! — мечтательно закатила я глаза.— Я с тобой поделюсь, и все равно останется много!

— Да мне как-то и не надо,— пожал плечами Робин.— Что я с ними делать буду?

Я не ответила, поскольку смотрела в другую сторону. Там, невдалеке, в воздухе, примерно метрах в десяти над развалинами, завис человеческий череп огромных размеров. Я сморщила нос. Подобным зрелищем меня уже не напугаешь.

— Робин, смотри, твой полублизнец! — спокойно указала я на черепушку.

Скелет повернулся и смерил громадину заинтересованным взглядом.

— Действительно! А почему «полу»? — развеселился он.

— А у него деталей не хватает! — улыбнулась я в ответ, с любопытством рассматривая череп в небе.

— Интересно, из чего он? — озадаченно почесал голову Робин.— Вряд ли бывают люди подобных размеров.

В процессе нашей беседы мы не сразу заметили, что череп стал медленно приближаться.

— Вот сейчас и узнаешь! — снизив голос, прошептала я Робину.— Убегаем или стоим? — задала я глупый вопрос с не менее глупой улыбкой на лице.

Тем временем череп приблизился и завис над нами, слегка наклонившись вперед. Забавляясь, Робин помахал ему рукой:

— Привет, большой брат!

Провалы глазниц черепа расширились, видимо, от возмущения нашей бестактностью, и он завыл. Да так оглушительно! Заунывный звук отдавался эхом по пустым развалинам, усиливая и без того нехилую громкость.

— Пожалейте, я же оглохну! — простонала я, закрывая уши. Мало мне какой-то черной мерзости, громко прикидывавшейся ребенком, так теперь и это нечто решило потерзать мои барабанные перепонки!

Но небесная костяшка продолжала громко выть басовитым тоном, совершенно игнорируя мою просьбу. Впрочем, я и не надеялась, что меня послушают. Наконец, спустя некоторое время вой оборвался.

— Не страшно? — громко и удивленно спросил череп.

— Ничуть! Нисколечко! — на два голоса бодро соврали мы. На самом деле было не страшно, а скорее неприятно стоять под громадиной, непонятно как висящей в воздухе. Ну и, разумеется, подвергать такому испытанию свои уши было неприятно вдвойне.

— Надо же, а ты живая! — удивился череп, вдруг резко заинтересовавшись моей персоной.— Я живых тут давно, очень давно не видел! И зачем пожаловала? — проявил он любопытство.

— Нам тут надо одну улицу отыскать,— честно ответила я, решив спросить правильное направление. Поди, давно здесь обитает, должен все улицы знать.— А на ней дом. Точнее, то, что осталось от дома.

Но костяшка быстро прервала мои расспросы, грубо и оглушительно расхохотавшись.

— В чем дело? — удивилась я.— Вроде ничего смешного я не сказала!

— Ищи! — сквозь смех надменно выдал череп.— Здесь полно улиц, только от них ничего, как видишь, не осталось. Так что желаю удачи!

— Мне нужно, и я найду! — обидевшись, фыркнула я, едва удержавшись от того, чтобы не показать язык насмешнику.

— Все равно не имеет смысла! — ответил череп.

— Это еще почему? — удивилась я.

— А ты все равно умрешь! — заявил он.— Здесь нет живых и не будет.— С этими словами он попросту растаял в воздухе.

— Да уж, очень оптимистично сказано,— скептически прокомментировала я.— Подумаешь, не было! Уже есть! Вопреки всем устоявшимся правилам.

Мы двинулись дальше по дороге. За нами в пыли потянулась цепочка наших следов. Вдруг в моем кармане, где лежала карта, я ощутила сильную пульсацию. Брезгливо вытащив карту двумя пальцами, я развернула ее. Метка нужного мне дома пульсировала, окрасившись красным цветом.