Моя челюсть напряглась.

— Сэм, ты прекрасный человек, но я не думаю, что могу сейчас ходить на свидания. Ты знаешь, что это значит? Моя жизнь определенно в беспорядке.

Он выпустил нервный смешок и кивнул в понимании.

— Я понял. Я просто… — он положил руки на колени, и наши взгляды встретились. — Я хотел попробовать. Просто хотел сделать все возможное.

— Я рада, что у тебя получилось.

— Так ты сказала, что не готова к свиданиям? Ты уверена, что это никак не связано с твоими чувствами к Тристану? — спросил он.

— Что?

Улыбка появилась на его губах.

— Я читаю людей, помнишь? Я вижу, как ты смотрела на него в своем доме. Он делает тебя счастливой. Я думаю, это замечательно.

— Мы просто друзья, — ответила я.

Он продолжил улыбаться, но не сказал больше ни слова об этом.

Я подтолкнула его локтем в плечо и сказала:

— Ты уверен, что не хочешь выйти и потанцевать?

Он сплел свои пальцы вместе и посмотрел на землю.

— Я не самый хороший танцор. Я больше наблюдатель.

— Давай, — сказала я, держа вытянутую руку перед ним. — Это будет весело.

Сэм немного сомневался, прежде чем потянулся и взял мою руку. Мы вышли на танцплощадку, и я видела, что он нервничает все больше и больше. Его взгляд был сосредоточен на своих теннисных туфлях, и я могла видеть, как он считает шаги у себя в голове.

Один.

Два.

Три.

Один.

Два.

Три.

— Зрительный контакт помогает, — предложила я. Он не ответил. Он просто продолжил считать, в то время как его лицо становилось краснее и краснее. — Ты знаешь, я пойду и принесу немного воды, — сказала я. Сэм поднял свой взгляд и подарил мне ухмылку.

— Я могу принести для тебя, — сказал он, благодаря этому он мог больше не танцевать. Я вернулась на свое место, и, когда он вернулся с водой, предложил ее мне и сел. — Мило, не так ли?

— Да.

Он прочистил горло и указал на кого-то еще на танцплощадке.

— Вон там Сьюзи. Я думаю, она была чемпионом по поеданию хот-догов на городской ярмарке. А вон там…

— Что насчет тебя, Сэм? Расскажи что-нибудь о себе.

В его глазах мелькнуло замешательство, затем он моргнул и пожал плечами.

— Нечего рассказывать обо мне.

— Я уверена, что это ложь, — предположила я. — Почему ты работаешь в кафе, когда твой отец предложил тебе работу на полную ставку в его бизнесе?

Он изучал мое лицо, и я смотрела на него. Его глаза были такими прекрасными, но я могла сказать, что ему по каким-то причинам было неудобно.

Сэм разорвал зрительный контакт.

— Мой отец хочет, чтобы я вошел в семейный бизнес, но это не то, чего я хочу.

— Чем ты хочешь заниматься?

— Быть шеф-поваром, — сказал он. — Я думал, что работа в кафе будет стартом для меня, чтобы изучать что-нибудь новое до тех пор, пока не накоплю денег для школы, но меня никогда не допускали до кухни, так что это вроде как провал.

— Я могу сказать Мэтти, чтобы он позволил тебе работать на кухне иногда, — предложила я.

Настоящая улыбка расцвела на его губах, и он поблагодарил меня, но отклонил предложение, говоря, что должен добиться этого сам. Затем он встал.

— Ну, на мой взгляд, это слишком, доктор Фил, так что я собираюсь пойти и взять еще немного сома. Тебе что-нибудь нужно? — спросил он. Я покачала головой, наблюдая за тем, как он уходит. (Примеч. Доктор Фил — подразумевается, что они перешли на философские темы).

— О, слава Богу, ты еще жива, — пробормотал знакомый голос рядом со мной. Я обернулась, когда Тристан проскользнул на место Сэма.

— Что ты здесь делаешь? — я так счастлива, что ты здесь. Я люблю, когда ты здесь. Задай мне снова вопрос про поцелуй.

— Ну, — он начал объяснять. — Когда друг идет на свидание со Сталкером Сэмом, твоя ответственность — проверить этого друга.

Друг.

Он отправил меня во френдзону. Задай мне вопрос о поцелуе! Пожалуйста.

— И с каких пор ты ответственный друг? — спросила я, изображая равнодушие, несмотря на тот факт, что мой живот кувыркался и делал сальто, пока единороги и кошечки танцевали внутри меня.

— С тех пор… — он взглянул вниз на невидимые часы на своем правом запястье. — Пять секунд назад. Это так весело, наблюдать за тобой и Сэмом, выставляющих друг друга полными дураками, — он постучал пальцами по коленям, избегая зрительного контакта со мной.

О, мой Бог…

Он ревнует.

Хотя я не стала насмехаться над ним по этому поводу.

— Потанцуешь со мной? — спросила я.

Когда его рука дотронулась до моей, мое сердце пропустило удар. Я вложила свою руку в его, и он повел нас на танцплощадку. Он покружил меня один раз перед тем, как прижать ближе к своему телу. Мои вдохи стали короткими и быстрыми, когда я посмотрела в его глаза. О чем ты думаешь, штормовые глаза? Он стоял в нескольких сантиметрах от меня, не позволяя своей хватке сжимать меня сильнее. Я могла чувствовать взгляды каждого глазеющего на нас человека. Я почти могла слышать их осуждение, их шепот.

Я опустила голову и уткнулась взглядом в землю. Я почувствовала, как его пальцы приподнимают мой подбородок, и он вынуждает мои глаза встретиться с его прекрасными глазами. Мне нравилось смотреть на него и нравилось то, как он смотрит на меня. Хотя я не была уверена в том, что это значит — мы смотрели друг на друга и видели друг друга такими, какими были на самом деле.

— Ты соврал мне, — сказала я.

— Никогда.

— Ты соврал.

— Я не лжец.

— Но ты соврал.

— О чем?

— О белых перьях. Я видела чек на них. Ты сказал, что нашел их в магазине мистера Хенсона.

Он ухмыльнулся и нахмурился.

— Я должен был соврать тебе об этом.

Я придвинулась к нему поближе, остановившись в секундах от того, чтобы поцеловать его, в секундах от нашего первого поцелуя, когда он это он, а я это я.

Я прижала руки к его груди, и могла почувствовать его сердцебиение под своими ладонями. Я почти могла разглядеть душу в его глазах. Песня закончилась, но мы остались стоять близко к друг к другу, дыша синхронно. Наши вдохи были тяжелыми и нервными. Восхищенными и напуганными. Большим пальцем он пробежался по моей шее, и придвинулся еще ближе. Мне нравилось, как близко он был. Я боялась того, как близко он был. Он слегка наклонил свою голову и подарил мне маленькую кривую улыбку, глядя на меня так, как если бы пообещал никогда не отворачиваться.

Они все предупреждали меня о Тристане, умоляя держаться от него подальше. «Он мудак, он дикий и он сломлен, Лиз», — говорили они. — «Он ничтожество со страшными шрамами прошлого», — предупреждали они.

Но на самом деле они не видели или решили игнорировать, что я сама была немного дикая, чуточку сумасшедшая и полностью разбитая.

Как минимум я сама была поврежденным товаром.

Но когда я была с ним, по крайней мере, я помнила, как дышать.

— Не возражаешь, если мы поменяемся партнерами? — хорошо знакомый голос оторвал меня от того, чтобы погрузиться во вкус Тристана. Я посмотрела вверх, чтобы увидеть улыбающегося Таннера, держащего за руку Фей.

Я улыбнулась, несмотря на то, что мне хотелось нахмуриться.

— Конечно.

Когда Таннер взял мою руку, Тристан взял руку Фей. Я уже скучала по нему, хотя он был всего лишь в нескольких шагах от меня.

— Не выгляди такой разочарованной, — сказал Таннер, притягивая меня ближе к себе. — Я знаю, что у меня обе ноги левые, но я все еще могу отлично двигать бедрами, — пошутил он.

— Я помню, что случилось на одной вечеринке, где ты выиграл награду лучшего худшего танцора.

Он сморщил нос.

— Я все еще думаю, что мой танец магазинной тележки должен был помочь мне выиграть награду, но твой муж был судьей, и я знал, что облажаюсь.

Я засмеялась.

— Магазинная тележка. Не хочешь повторить?

Сделав два шага назад, Таннер начал представлять, что он толкает тележку и складывает в нее товары. Потом он начал выкладывать их на невидимую линию контроля, где он сканировал свою еду и упаковывал ее. Я не могла перестать смеяться. Он усмехнулся и направился ко мне, возвращаясь в наш медленный и простой танец.