Калам пнул его для верности ногой. Трое воинов, которые еще не вступили в бой, а также охранник Борду решили отойти назад для перегруппировки. Их действия подсказали Каламу, что они решили, будто их атаковала целая армия. У убийцы было преимущество, и пока его ничего не понимающие противники гонялись за собственными тенями, он спокойно прикончил воина с рассеченным лицом.

– Быстро распределиться! – прошептал один из воинов. – Джелем, Ханор, возьмите арбалеты…

Дальнейшее ожидание, решил Калам, будет смерти подобно. Практически в ту же секунду он обрушился на человека, который взял на себя обязанность командира. Тот в отчаянии принялся пятиться назад, беспорядочно размахивая своей саблей во все стороны, пытаясь таким образом достать неуловимого противника. Однако через некоторое время инстинкт воина подсказал ему, что пора переходить в наступление.

Именно этого момента Калам и дожидался. Как только нападающий сделал свой первый выпад, убийца ловким движением всадил острие кинжала в его запястье. Мужчина вскрикнул от боли; пальцы разжались и выронили оружие прямо на песок.

Следующим движением Калам воткнул лезвие длинного ножа в грудь свой жертвы, затем подпрыгнул, чтобы уклониться от удара саблей охранника Борду, который решил поспешить на выручку своему собрату. Подобное изменение хода битвы оказалось неожиданным: убийца даже не предполагал, что у охранника окажется столько мужества. Наверное, в этот момент он был ближе всего к смерти – только мгновенная реакция, выработанная годами тренировок, спасла жизнь Каламу. Убийца вытащил кинжал и нанес еще один удар чуть ниже пряжки широкого кожаного ремня, по предплечью потекла теплая, вязкая жидкость. Охранник вскрикнул, согнулся и вцепился мертвой хваткой в рукоятку ножа.

С великим сожалением Каламу пришлось расстаться со своим оружием. Оставив позади очередного поверженного противника, он бросился вперед. На расстоянии двадцати шагов стояла оставшаяся пара воинов, которые тщетно пытались зарядить арбалеты. Они были изготовлены малазанами, поэтому заряжающий механизм оказался этим людям абсолютно незнакомым. Сам Калам был в состоянии привести это оружие к бою в течение четырех секунд.

Однако убийца не оставил солдатам и этого шанса, практически мгновенно покрыв разделяющее их расстояние. Один из них до сих пор пытался закрыть задвижку; внезапно рука дернулась, и, вздрогнув от ужаса, он увидел, как стрела выпрыгнула из паза и упала на песок. Другой воин отбросил оказавшийся бесполезным арбалет и с яростным криком выхватил кривую саблю как раз в тот момент, когда Калам бросился в атаку. Оружие воина превосходило боевой инструмент Калама по размерам и по массе, однако даже этот факт не смог помочь ему при виде бешеного лица убийцы. Воин стал как вкопанный.

– Пожалуйста…

Это слово было последним в жизни солдата. Калам мощным ударом отбросил саблю в сторону и рубанул пару раз зазубренным краем ножа по горлу неприятеля.

Не прекращая движения лезвия, убийца развернулся и полоснул им по груди единственного оставшегося в живых солдата. Нож рассек кожаный жилет, ребра и застрял в легком. Закашлявшись, воин осел на песок, и убийце уже не составило труда прикончить его ударом сверху.

За исключением слабых стонов охранника Борду, крутом стояла мертвая тишина. Через некоторое время из рощи молодых деревьев, расположенных в тридцати шагах вниз по течению, донеслось слабое щебетанье птиц, пробуждающихся с рассветом. Калам припал на одно колено и вдохнул полной грудью прохладный чистый воздух.

Услышав цокот лошадиных копыт со стороны южного берега, убийца развернулся и увидел приближающуюся Миналу. Наконечник стрелы ее арбалета переходил с одного мертвого тела на другое, до тех пор пока она не заметила Калама. Расширив глаза, она прошептала:

– Я насчитала восемь.

Все еще не придя в себя от крайнего возбуждения, убийца медленно кивнул. Затем он протянул руку, вытащил из тела последней жертвы свой нож и принялся методично вытирать с него кровь, воспользовавшись воротником телабы другого воина.

Охранник Борду в конечном итоге затих.

– Восемь.

– Как себя чувствует капитан?

– Пришел в сознание. Однако его лихорадит, и он еще очень слаб.

– На расстоянии около сорока шагов к востоку имеется еще одна поляна, – произнес Калам. – Думаю, что нам было бы полезно остановиться там хотя бы на один день – мне обязательно нужно немного поспать.

– Конечно.

– Однако до этого момента нужно скрыть следы недавних событий, которые произошли прямо здесь… Все тела…

– Не беспокойся. Калам. Мы с Сельвой сделаем все, что потребуется – ты же знаешь, нам не свойственно чувство отвращения. В любом случае…

Заворчав, убийца поднялся на ноги и пошел в сторону трупов, подбирая по пути свое оружие. Провожая его взглядом, Ми-нала произнесла:

– Кроме твоих противников рядом находилась еще пара человек.

Убийца замер над одним из мертвых тел, затем обернулся и переспросил:

– Что?

– Они охраняли лошадей. Однако, похоже, им повезло еще меньше, чем твоим противникам, – помедлив, женщина зловеще продолжила: – Такое впечатление, что они были разорваны на куски. Огромные рваные раны… Следы зубов.

Калам вновь что-то проворчал, а затем медленно поднялся на ноги.

– В последние несколько дней мне еще ни разу не пришлось нормально поесть.

– Возможно, это был равнинный медведь, – продолжала свои рассуждения Минала. – Знаешь, такой огромный, бурый… Воспользовавшись всеобщей суматохой, он подкараулил этих охранников в засаде. Ты слышал хотя бы раз ржанье лошадей?

– Возможно, – посмотрев на лицо Миналы, он задумался, что же в данный момент скрывалось за этими серебристыми глазами?

– Лошадей я не слышала, однако со стороны сухого ложа реки порой доносились какие-то странные, ни на что не похожие звуки. В любом случае их можно связать с теми кусками мяса, которые остались от пары охранников. Как ты думаешь?

– Вполне возможно.

– Хорошо. В таком случае, мне нужно съездить к своим, – произнесла женщина. – Мы долго не задержимся.

Она развернула свою лошадь в противоположную сторону, ни разу не схватившись за поводья: в руках Минала до сих пор держала огромный арбалет. Поначалу Калам не был уверен, удастся ли ей этот маневр, однако, вспомнив танец вокруг седла, который эта женщина продемонстрировала несколько часов назад, убийца отбросил свои сомнения. «Эта женщина умеет обращаться с лошадьми».

Как только она скрылась за высокой растительностью на берегу. Калам продолжил осмотр поля боя. Однако через несколько минут в изнеможении он уселся на землю.

– Худ возьми, – выдохнул убийца. – Мне нужен отдых.

– Это тот Калам, который совершил путешествие с Вискиджаком по всей пустыне Рараку, – покачал головой капитан Кенеб и принялся ворошить угли в костре.

На степь опустился закат. В этот момент убийца уже проснулся от долгого, глубокого сна. Первый час был самым неприятным – начали ныть суставы, старые раны… Да, старые раны любили напомнить о себе именно в часы ночного сна. Сельва заварила крепкий чай и передала Каламу большую чашку с дымящимся, ароматным напитком. Убийца неотрывно смотрел на угасающее пламя костра.

– А я никогда раньше не верила, что один человек способен убить восьмерых, причем в течение нескольких минут, – произнесла Минала.

– Калам входил в состав Когтя, – произнес Кенеб. – А подобное большая редкость. Обычно они набирают маленьких детей, а затем долго их готовят.

Я – Готовят? – проворчал убийца. – Да нет, это превращается просто в образ жизни, – взглянув на Миналу, он продолжил: – Успешная атака нескольких воинов не такое невозможное занятие, как ты полагаешь. Просто, если ты один, то нужно крепко помнить: никто за тебя эту работу не выполнит. Еще одна истина: всегда атакуй первым. Девять, десять человек… Они представляли себе, что смогут просто окружить меня и без особых трудностей уничтожить… Однако кто сделал первый шаг? Все они стояли на открытом пространстве и выжидали. Меня с молоком матери научили следить за тем, чтобы любое открытое пространство в бою всегда находилось под неусыпным вниманием. Только в этом случае есть шанс принять правильное решение. Принимая во внимание тебя, капитан, я рискну сказать, что каждый хороший ветеран точно знает, как правильно работать в паре…