– В таком случае тебе повезло, что они не воспользовались этим умением.

– Действительно, мне очень повезло.

В разговор вступил старший сын Кесен.

– Можете ли вы научить меня драться так же умело и беспощадно, сэр?

– Полагаю, что твой отец хотел для тебя совсем другой судьбы, парень, – проворчал Калам. – Подобные сражения становятся работой тех людей, которые не смогли преуспеть в чем-либо другом.

– Однако умение драться – это не то же самое, что военная служба, – сказал Кенеб.

– Это действительно так, – согласился убийца, почувствовав себя немного задетым тем пафосом, с которым капитан произнес эти слова. – Солдаты ценят уважение, однако порой им приходится драться – это правда. Тем не менее военная служба подразумевает твердость характера и умение быстро принимать ответственные решения, если того потребуют обстоятельства. Поэтому, парнишка, если ты все же до сих пор не передумал научиться хорошо драться, то первоначально следовало бы понять основы военной службы.

– Другими словами, слушай своего отца, – произнесла Минала, бросив на Калама быстрый горячий взгляд.

Вслед за тем жестом или взглядом, который Калам, видимо, не разобрал, Сельва подняла мальчиков на ноги и отправила их в лагерь для того, чтобы закончить приготовления к походу. Как только они отошли на достаточное расстояние, чтобы не слышать разговоров, Кенеб спросил:

– Неужели Арен находится от нас на расстоянии трех месяцев пути? Дыханье Худа, капрал, ну ведь должен же быть хоть какой-то город или крепость, находящаяся в руках малазан, где-то поблизости?

– Те новости, о которых я слышал, не могли сообщить ничего утешительного, – произнес Калам. – На всем протяжении к югу до самой реки Ватар живут дикие племена. Убарид находится довольно близко к реке, однако, боюсь, его уже прибрал к рукам Апокалипсис Ша'ики – слишком уж ценным является этот порт, чтобы оставлять его без внимания. Во-вторых, скорее всего, случилось так, что все дикие племена до самого Арена вступили под флаг Камиста Рело.

Удивившись, Кенеб переспросил:

– Рело?

Калам нахмурился.

– Бандиты говорили о том, что он сейчас находится к юго-востоку от этих мест…

– Скорее всего, ближе к востоку, чем югу. Рело охотится за кулаком Колтайном и Армией Седьмых. Вполне возможно, что Камисту удалось выгнать их и закрепиться на восточном берегу реки Секалы.

– Что ж, тебе известно о последних событиях гораздо больше, чем мне, – ответил убийца.

– Мы же имели слуг титанси, – объяснила Минала. – Они были очень верными.

– И заплатили за это своими собственными жизнями, – кивнул головой Кенеб.

– В таком случае армия Апокалипсиса, вероятно, находится к югу от нас?

Капитан вновь согласился:

– Да, она готовится к походу на Арен. Убийца нахмурился.

– Ответь мне, капитан… тебе когда-нибудь приходилось слышать слово «джистал»?

– Нет, в языке Семи Городов подобного слова не значится. А что?

– Бандиты говорили о том, что джистал находится внутри Арена, – помолчав немного, убийца вздохнул: – А кто командует их армией?

– Этот ублюдок Корболо Дом. Глаза Калама сузились.

– Но он же кулак…

– Являлся таковым до тех пор, пока не женился на местной женщине, которая по иронии судьбы оказалась дочерью последнего священного покровителя Халафа. Корболо впал в измену и уничтожил практически половину собственного легиона – тех, которые не пожелали последовать примеру своего командира. Остальная половина переоделась в униформу империи, провозгласила себя группой наемников и заключила с Корболо контракт. Именно эта компания разбила нас в Орбале. Они называют себя как-то вроде Легион Вихря, – Кенеб поднялся и разметал последние тлеющие угольки костра. – Эти люди приблизились к нам как союзники – мы даже ничего и не поняли. Калам почувствовал: это был не полный рассказ. Вздохнув, убийца пробормотал:

– Я помню Корболо.

– Конечно – он же стал заменой Вискиджака, не так ли?

– На какое-то время после путешествия по Рараку. Он был прекрасным тактиком, однако, по мнению большинства, оказался слишком жадным до крови. По крайней мере, так считала Лейсин, которая только по этой причине загнала его в Халаф.

– Да, а тем временем приблизила к себе Дуджека, – улыбнулся капитан. – Однако и тот сейчас оказался объявленным вне закона.

– В мире царит несправедливость, о которой мне как-нибудь придется поведать вам, – произнес Калам, поднимаясь на ноги. – А сейчас пора отправляться в путь. Те всадники, которых нам удалось победить, возможно, имеют где-то поблизости друзей.

Приблизившись к своей лошади, Калам почувствовал со спины пристальный взгляд Миналы и немного забеспокоился. Ее муж погиб всего двадцать четыре часа назад, а эта женщина уже практически о нем не помнит. Калам оказался тем человеком, который принял на себя командование, несмотря на тот факт, что ее зять значительно превосходил убийцу по армейскому положению. Вероятно, эта женщина впервые почувствовала, что без него у них нет никаких шансов выжить. Да, подобную ответственность Каламу брать на себя не хотелось. «До сих пор я всегда предпочитал способных женщин. Однако интерес ко мне этой женщины через такое короткое время после смерти мужа похож на цветок с засохшим стеблем. Такой цветок привлекателен, однако на очень короткий срок». Эта женщина, без сомнения, была очень способной, однако если произойдет то, чего она так сильно добивалась, то подобное ощущение пройдет. «А это будет не очень хорошо для нее. Кроме того, у меня сразу же пропадет всякое стремление сближения. Лучше оставить все как есть. Лучше держать ее на расстоянии».

– Капрал Калам, – услышал он позади себя голос Миналы.

Обернувшись, убийца резко произнес:

– Что?

– Я вспомнила про поруганных женщин. Мне кажется, их нужно обязательно похоронить.

Калам помедлил, а затем развернулся и принялся вновь подтягивать подпругу своей лошади.

– У нас нет времени, – проворчал он. – Давай лучше позаботимся о живых, а не о мертвых.

В голове женщины послышались металлические нотки.

– Я не согласна. В нашей группе есть двое будущих мужчин, которым постоянно нужно напоминать об уважении к людям.

– Только не сейчас, – взглянув на нее вновь, он продолжил: – Уважение парням не поможет, если из-за нашей медлительности их кто-нибудь настигнет и убьет. Как только увидишь, что все готовы к отправлению, можешь садиться в седло.

– Здесь отдает приказы капитан, – ответила женщина, бледнея.

– Ему пробили голову, и он думает, что мы здесь, наверное, собрались на пикник. Посмотри в глаза Кенеба, когда он приходит в себя, – в них виден только страх. А ты хочешь взвалить на его ослабевшие плечи еще и эту ношу. Даже малейшее напряжение в данный момент может сорвать его хрупкое равновесие – и что тогда ты будешь делать? Все вы?

– Прекрасно, – отрезала она, бросившись в сторону. Калам посмотрел женщине вслед. Сельва и Кенеб стояли подле своих лошадей; они были слишком далеко, чтобы разобрать слова, однако все же догадались, что между Миналой и Каламом пробежала черная кошка. Через несколько секунд из темноты появилась лошадь, несущая на спине двух необычных всадников: сзади сидел семилетний юнец, который обхватывал руками своего младшего брата. Оба выглядели гораздо старше своих лет.

«Уважение к жизни. Несомненно. Однако другой урок заключается в том, как дешево некоторые люди ценят эту жизнь. Может быть, первый факт вытекает из второго… В таком случае, эти дети вскоре смогут постигнуть нехитрую суть своего бытия».

– Готовы, – произнесла Минала ледяным тоном.

Калам легко запрыгнул в седло и посмотрел в сгущающуюся темноту. «Находись неподалеку, Апт. Но только не слишком близко».

Они оставили позади ложе реки и отправились в сторону поросшего травой Сдана. Калам ехал впереди. «К счастью, демон оказался весьма застенчивым».

Невиданная волна – тяжелая стена болотистой воды, которая перескочила через перила, – отбросила их от левого борта и обрушилась на самый центр главной палубы подобно куску глины. В течение нескольких секунд вода заполнила щели и начала подниматься вокруг людей. Фелисин с остальными путешественниками, которые оставались на палубе, в мгновение ока очутились по колени в ужасно пахнущей темной жиже. Пирамида отрезанных голов превратилась в бесформенную кучу.