— Никогда по-настоящему не думал, кто я есть, — честно признался я. — И понятия не имею, что должен делать. Знаю только одно — я должен выяснить, что должен делать. Вот! — Окончательно запутавшись, я умолк.

Шиара недоуменно уставилась на меня:

— Не верю. Никто не приходит в Заколдованный Лес просто так, без всякой причины.

— А ты? Разве, спасаясь от колдунов, обязательно надо было забегать в Заколдованный Лес? — Честно говоря, я уже устал всем объяснять то, что мне и самому не было ясно. И все мне не верили.

— А это не твое дело! — Шиара опять нахмурилась. Потом резво вскочила на ноги и взглянула на меня сверху вниз. — Я хочу уйти отсюда, — заявила она. — Прямо сейчас.

— Хорошо, — согласился я. — Но мне казалось, что ты не можешь продраться сквозь живую изгородь.

Шиара топнула ногой, и короткие язычки пламени выскочили из густых рыжих волос, словно дрожащие рожки.

— Сама не могу! Да! Отвори колючки! Сейчас же! — Она по-настоящему взбесилась, и волосы ее просто раскалились. Но еще не пылали. И то хорошо. Очень неприятно, когда рядом с тобой стоит кто-то с пылающими костром волосами.

— Видишь ли, пока мне не хотелось бы открывать живую изгородь, — сказал я осторожно. — Да и смогу ли? Кроме того, это опасно. В лесу волки. Становится темно. И призраки вот-вот появятся. Это, может быть, не пугает Огненных ведьм, но...

— Я тебя ненавижу! — вскричала Шиара. И кажется, она не лукавила. Я даже поспешил подняться и отойти на пару шагов.

— За то, что я не хочу быть съеденным волками или задушенным привидениями? — удивленно спросил я. — Но что в этом плохого?

Шиара, ни слова не говоря, просто повернулась ко мне спиной. Я постоял минуту, а потом решил сесть. Все в моей голове перепуталось. Я заблудился в Заколдованном Лесу без воды и пищи. У меня есть волшебный меч, но понятия не имею, что с ним делать. Завтра или, самое позднее, послезавтра за мной начнет охотиться колдун. До сих пор так и не знаю, почему мама отправила меня из родного дома в опасный путь. А тут еще и Шиара.

Огненные ведьмы встречаются редко. Никто не может стать ими по желанию или с помощью самого могущественного волшебства. Или ты родилась Огненной ведьмой, или нет. Они очень могущественны. Могут сжечь все, а сами огня не боятся. Они могут научиться всякому волшебству, какое только существует на свете. И умеют разрушить любое заклинание. Поэтому их так не любят колдуны. Огненным ведьмам подчиняются даже Стихии. Правда, не всегда. И вот передо мной Шиара — Огненная ведьма. Ей ничего не стоило сжечь посох самого Главного колдуна!

Мне вовсе не хотелось бы сердить ее.

Но как все исправить? Да и чем я ее рассердил? Что сделал не так? И как надо разговаривать с рассерженной Огненной ведьмой?

И тут я услышал приглушенное всхлипывание. Шиара плакала. Вздохнув, я вытащил носовой платок.

— Я не хотел сердить тебя, — виновато произнес я, глядя, как промокает насквозь платок у ее глаз. — Это не нарочно. Будет проще нам обоим, если ты скажешь, что я сделал не так.

Шиара отняла от лица носовой платок и посмотрела на меня:

— Ты не испугался? И хочешь поговорить со мной? — Она снова скомкала платок. — Да? Совсем-совсем не боишься?

— А почему я должен бояться тебя? — пожал я плечами.

— Ладно. Я расскажу тебе все, — сказала она со вздохом.

Беда Огненной ведьмы в том, что она по-настоящему становится ведьмой и волшебницей только в тот момент, когда рассердится, а еще лучше, разозлится, и того пуще, если разгневается. В остальное же время ни одно ее заклинание не имеет силы. Именно поэтому Шиара не могла прожечь в колючих кустах даже щелочки до того, как здесь появился я. Она только пугалась и плакала. И на помощь ей никто не пришел бы, потому что у Шиары совсем не было друзей. Еще бы! Все побаиваются Огненных ведьм. Никогда ведь не знаешь, что рассердит ее, разозлит или, чего доброго, разгневает. И тут уж Огненная ведьма собой не владеет. Спалит любого.

Шиара знала это, потому и опасалась, что я испугаюсь и брошу ее здесь одну. И потом, эти привидения. С детства ей внушали, что с привидениями Огненной ведьме лучше не сталкиваться. Точно не знаю, то ли привидениям не поздоровится, то ли, наоборот, с ведьмой что-то случится. Но Шиара даже слова «привидение» слышать не могла, чтобы не воспылать гневом. Вот ее волосы и запылали, когда я только упомянул об этих, не к ночи будь помянутых, привидениях.

Но колдуны! О, они особенно насолили Шиаре. Прознав, что Огненные ведьмы бессильны, пока их не разозлишь, колдуны решили испробовать на Шиаре свои колдовские заклинания, чтобы получше изучить влияние колдовства на Огненных ведьм. Ведь Шиара казалась такой тихой и нежной девушкой. Колдуны выкрали Шиару, увезли ее из родного города и принялись за дело. Они поставили девушку в центре круга и принялись забрасывать ее заклинаниями, наблюдая, как это на нее действует. Швырялись, кидались, выстреливали заклинаниями, словно камнями из пращи.

— Я просила их прекратить, — пожаловалась мне Шиара, — но они в ответ смеялись и говорили, что я в их руках и не в силах вырваться из круга. Ох как они меня разозлили! Тогда-то я и сожгла посох Главного колдуна.

— И правильно сделала! — воскликнул я.

Она благодарно улыбнулась и продолжала:

— Колдуны гнались за мной до самого Заколдованного Леса. Потом отстали. Но я все равно их боялась и принялась искать здесь, в Лесу, укромное местечко, чтобы укрыться. Так и попала на эту полянку. Как я протиснулась сквозь кусты, и сама не помню. Только потом выбраться не смогла. Я устала, измучилась, мне хотелось есть. Сколько я ни старалась рассердиться, чтобы вспыхнуло во мне огненное волшебство, ничего не получалось. Я только плакала и плакала от бессилья.

Ах, как некстати она упомянула о еде. Тут и я вспомнил, что маковой росинки не имел во рту с самого утра. Но здесь, за колючей оградой, не найти никакой еды. А попробовать раздвинуть кусты и выйти наружу я побаивался. На сегодняшний день мне уже было достаточно всяких приключений. И к тому же день кончился. Становилось темно.

— Теперь твоя очередь рассказывать. Что ты делаешь в Заколдованном Лесу? — спросила Шиара.

— Не знаю, — честно признался я.

— Как это ты можешь не знать? — начала сердиться Шиара. — Признавайся! Я же рассказала тебе, почему оказалась здесь!

Пришлось выложить ей все о моей маме, о колдуне, которого она превратила на моих глазах в мерзкую лужу. Шиара слушала, широко раскрыв глаза.

— Я хочу познакомиться с твоей мамой, — вдруг заявила она. — Хочу научиться ее волшебному умению справляться с колдунами. Ты думаешь, она согласится научить меня растапливать колдунов?

— Не знаю.

Шиара задумалась на минуту:

— Я не понимаю, как ты можешь узнать то, чего не знаешь, просто бродя по Заколдованному Лесу?

— Но ты тоже не очень-то знаешь, что делать, — пожал я плечами. — Так в чем же разница между нами?

— Разница в том, — твердо сказала Шиара, — что я знаю, чего хочу!

— Если бы знала, так эта живая изгородь ни за что тебя не поймала бы, — возразил я.

Шиара нахмурилась. Потом задумчиво произнесла, словно рассуждая сама с собой:

— Что опаснее? Бродить по Заколдованному Лесу одной или с тем, кто не знает, чего он хочет? Одной или вдвоем?

— Кто его знает? — растерялся я. — Двое, конечно, заметнее, чем один. Но и в одиночку в Заколдованном Лесу рано или поздно наткнешься на какую-нибудь опасность. А когда попадаешь в беду, намного легче, если рядом есть кто-то, кто может выручить.

— Тогда почему бы нам после того, как выцарапаемся из кустов, не остаться вместе? — очень умно заметила Шиара. — Раз уж никто из нас не знает, куда направляется, так пойдем в одном направлении!

— Здорово! — Она все-таки молодец. Коли мы нашли друг друга, то глупо расставаться. Когда еще встретишь в Заколдованном Лесу попутчика?