– Алекс, – обратилась Альда к ребенку, присев на краешек кровати. – Как ты думаешь, почему я тебя сегодня с собой не взяла? Если ты полагаешь, что только из-за того, чтобы с тобой не возиться, то это совсем не так. Мы были в подземельях, и поверь, что это в вашем замке не самое приятное и безопасное место. И дело не в каких-то там призраках. Там очень темно и путаная система коридоров, в которой может затеряться не только маленький мальчик. Ты знаешь, что в вашем подвале пропал один из слуг, а остальные теперь не хотят в него спускаться? Нет? Значит, тебе просто об этом никто не говорил. Твои предки, которые для чего-то все это понастроили под землей, вполне могли понаставить там ловушки. Мне и так было страшно, еще не хватало трястись там из-за тебя. Если бы я тебя не любила, какой мне смысл тебя останавливать? И твоя обида за мою заботу больно ранит меня в сердце.

– Прости, мама! – сын выбрался из-под одеяла и уткнулся лицом ей в колени. – Я был не прав.

«И за что мне такое счастье?» – думала Альда, прижимая к себе не рожденного ею, но от этого не менее любимого сына.

– Хорошо, что ты меня понял и больше не сердишься. А теперь марш под одеяло, не то замерзнешь.

Она подошла к своей кровати, на которой обнаружила полученные от Джолина и забытые за заботами письма. Лампа светила достаточно ярко, и, усевшись на свою кровать, Альда принялась за чтение. Первым она прочитала письмо сестры герцога. Лани написала много обо всем, но после прочтения ее письма в голове осталось только то, что она скучает по ней и брату. Письмо Джока было очень коротким.

« Альда, – писал он. – С вашим отъездом в замке стало скучно и уныло. Многие здесь к вам привязались. До сих пор наибольшим успехом пользуются рассказы о ваших подвигах. Мне вас тоже очень не хватает, и я сильно завидую вашему отцу, рядом с которым есть такая замечательная дочь. Мне это, к сожалению, не дано. Пока много работы, но я обязательно выберу время к вам наведаться. На этом все. Любящий вас...»    Дальше шла неразборчивая закорючка. Письмо Джока вызвало на ее лице улыбку, которая не погасла и тогда, когда девушка легла в постель и затушила лампу. Хорошо, когда есть настоящие друзья. Никакие призраки их этой ночью не беспокоили.

Утром, перед самым завтраком, Альда подошла к о чем-то беседующему с отцом Джолину и протянула ему несколько писем.

– Извините, что вмешиваюсь в разговор, но вы после завтрака собираетесь уезжать. Не передадите эти письма герцогине и барону Лишнею?

– Конечно, баронесса, – улыбнулся ей Джолин, забирая конверты. – Они, несомненно, будут рады.

Джолин уже получил рапорт о результатах обыска на постоялом дворе, и больше его в замке ничего не держало. Поэтому, как только все поели, гости пошли седлать лошадей, и вскоре через широко распахнутые ворота замка Ксавье выехала карета в сопровождении четырнадцати всадников.

Альда стояла рядом с отцом, который проводил кавалькаду задумчивым взглядом и повернулся к дочери:

– Как бы ни аукнулось нам это золото. Что-то у меня со вчерашнего дня плохое предчувствие. Решу с Альбертом несколько вопросов и засяду в библиотеке. Хотя ключ от большинства тайн этого замка наверняка спрятан не там.

– Что ты имеешь в виду, отец?

– Хотя бы регулярные прогулки старого барона в подземелье. Рано или поздно, мы что-нибудь найдем. Только не уверен, что эта находка принесет счастье. Не бери в голову, дочка. Все старики время от времени брюзжат.

– Какой из тебя старик? Вот погоди, мы тебя еще женим.

– Иди, иди, занимайся своими делами, пока я тебя сам работой не загрузил. Что сегодня думаешь делать?

– С утра навещу кузнеца. Есть у меня к нему одно дело. А после поеду к отшельнику.

– Все-таки не передумала? Зря. Охрану в таком случае обязательно возьми.

– И охрану возьму, и Гала со мной хочет поехать.

Еще когда Алекса приводили в порядок после сна, Альда ему сказала, что собирается в деревню к кузнецу и предложила присоединиться. Сын в замке страдал от скуки и с радостью согласился. Охрану для поездки в деревню Альда брать не стала, выехала вдвоем с Галой, посадив сына к себе. Дорога много времени не заняла, и вскоре девушки уже привязывали своих лошадей во дворе кузни под бдительным присмотром большого, лохматого пса.

– Вы его не бойтесь, – сказал им кузнец, когда широко распахнул калитку, чтобы можно было завести лошадей внутрь. – Он только с виду мрачный, а кусается редко. Привязывайте своих лошадок, и милости прошу в дом.

– Может быть, сначала поговорим о деле? – попыталась остановить гостеприимного кузнеца Альда, но не преуспела.

– Дело никуда не денется, – решительно заявил он. – А с холода попить горячего чаю и чего-нибудь пожевать – это первое дело. И наследник вон совсем замерз.

– Послушайте, Свен, мы только что из-за стола...

– Разве я вам предлагал есть? – удивился кузнец. – В этом году много орешков собрали. И мед у бортника Грая вкусный до невозможности. Стало быть, я вам и предлагаю пожевать орешков с медом. Для такого в человеке всегда место найдется. А за едой и поговорим, какая у вас нужда к кузнечному делу.

В горнице их встретила девушка лет шестнадцати с немного грубоватым лицом.

– Это моя дочь, Аниша, – представил ее Свен. – А Гнат где?

– Здравствуйте, – поклонилась девушка и, повернувшись к отцу, добавила: – Твой Гнат в кузне, где же еще?

– Выставляй, дочь, на стол сладости и сообрази нам чай, а я пока поговорю о деле. Садитесь, гости дорогие, и говорите, в чем нужда.

Пока Аниша выставляла орехи с медом и заваривала чай, Альда успела рассказать кузнецу о своей задумке.

– Проволоку я тяну, – задумался Свен. – Кольчуг не делаю, муторное это дело, но в хозяйстве проволока завсегда пригодится. Нож там обмотать или повесить чего. Только та проволока из мягкого железа, и для вас негодна. Ежели я сделаю волочильную доску на нужный размер, то смогу и тонкую проволоку делать. Заготовка будет быстро остывать, и длина той проволоки будет невелика, но вам-то много и не надо. Но железо нужно другое. Если проволоку делать из моего, да еще и растянуть, и дергать, то она сама потянется и провиснет. А калить - тоже не дело, ломкая получится. Стало быть, надо искать хорошее железо. То, что есть у меня, или цепь, которую ваш батюшка приготовил, для дела не годятся.

– И что же тогда делать?

– Не расстраивайтесь, госпожа. Я завтра уговорился с нашими идти в замок за железом, так мы с вами можем поискать нужное среди того оружия, что уже к делу негодно. Там тоже хорошего железа мало, в большинстве все дрянь, но нам нужно совсем мало. Думаю, что-нибудь подберем. Вы кушайте эту сласть, если понравится, я вам еще завтра принесу. А то у вас там небось на все случаи дают одно мясо.

В комнату заскочил мальчишка лет четырнадцати, почти точная копия отца. Даже фартук на нем был точно такой же, что снял в сенях кузнец. Увидев девушек и Алекса, он растерянно замер на месте, не зная, что ему делать.

– Сколько раз говорено, чтобы грязное в горницу не волок, – начал отчитывать сына Свен. – Что стоишь, раззявив рот, поклонись господам, да поздоровайся.

Мальчишка совсем смутился, торопливо поклонился и, что-то скороговоркой пробормотав, выскочил вон.

– Как умерла жена, так совсем с ним нет сладу, – пожаловался Свен. – Хороший растет кузнец, но неслух, а вы его совсем ввели в смущение, так что он и про вежество забыл.

Посидев еще немного и полакомившись действительно очень вкусными лесными орехами и ароматным медом, стали собираться домой. Простившись с дочерью кузнеца, отвязали лошадей и под бдительным взглядом пса вывели их за калитку.

– Просидели дольше, чем я собиралась, – сказала Альда. – Теперь, если поедем к отшельнику, можем не успеть до обеда.

– А если пообедать, а ехать потом?

– Нет. Он сказал, что мне нельзя быть голодной, но и наедаться не след. Ладно, давай поспешим, может быть, и успеем. И учти, Алекс, что в этот раз я тебя с собой не возьму. Спрошу у хозяина, если разрешит, то второй раз съездим вместе. И не смотри на меня так! Ты же был тогда вместе с нами и все слышал сам. И потом кто его назвал страшным стариком? И зачем тогда ехать?