Итак, жизнь наладилась. Дэйв вставал рано и торчал на работе допоздна, чтобы не скучать одному дома. На выходной приезжала жена, и они традиционно навещали Хитволов. Дэйв придумал проводить там регулярные Уроки для местной верхушки. Делал он это легко инепринуждённо, темы выбирал интересные, слушателей не утомлял. Зато после окончания следовали угощения и развлечения, тут царила Элеонора. Вскоре «хитволовские» вечера приобрели большую популярность, и попасть в число приглашённых считалось за честь. Дэвид привлекал людей из разных слоёв, в том числе зажиточных горожан и фермеров. Кроме того, на каждом Уроке появлялась заезжая знаменитость вроде Василия Хитвола или Роберта Давыдова, познакомиться с которыми мечтали многие. Как-то раз тесть захватил сына двоюродного брата, молодого человека, выпускающегося из Академии Экономики. Парня планировали определить инженером на местный завод и привезли познакомиться с производством. В итоге познакомили с Кларой Хитвол, и начавшийся роман явно устремился к созданию ещё одной родственной связи между двумя фамилиями. Что до Роя, то общение с Дэйвом и Василием решительно настроило его пойти по стопам отца и поступать в Высшую военную школу. Майкл не возражал, мать же всячески препятствовала решению сына. И Дэйв заслужил её бесконечную благодарность, так как в один из вечеров, беседуя с мальчишкой, вдруг отчётливо увидел картину гибели молодого Роя в бою. Видение, столь убедительное, подвигло Дэйва на реализацию долгосрочного плана, имевшего целью переориентировать парня на гражданскую специальность. Постепенно совместными усилиями Роя, обладавшего безусловными способностями к точным наукам, убедили стать конструктором военной техники. Роберт Давыдов клятвенно обещал, а Дэйв дал слово офицера, что «протолкнут» родственника на самый интересный и важный для армии участок работы, естественно, сопряжённый с множеством опасностей и требующий незаурядного личного мужества.

Дабы не обременять семью Майкла, Дэйв под благовидным предлогом перегнал для мероприятий пару секций Дома и оплачивал расходы сам, не влезая в кошелёк Майкла или бюджет района. День тянулся за днём, пролетело шесть месяцев, и «выздоровевший» районный Историк появился на рабочем месте. Удивительным стечением обстоятельств за сутки до этого пришёл приказ о переводе Дэвида Хитвола. Дэйв сдал дела, тепло попрощался с коллективом и роднёй и, несколько опечаленный расставанием со столь милым краем, отправился в столицу за назначением.

Новое место службы оказалось очень престижным. Расчётливый Игнат Хитвол провёл сына через должность помощника, предоставил стаж работы исполняющего обязанности руководителя и теперь с полным основанием ставил его во главе района. И не простого района, а номер три, окружавшего столицу с двух сторон и давно превратившегося в её пригород. Естественно, новоиспечённому начальнику присвоили следующее звание ‑ майор. Дэйв, по наивности ожидавший увидеть нечто подобное 183 району, столкнулся с совершенной иной ситуацией. Даже предварительное знакомство с делами показало ‑ положение критическое. Расположенный подле столицы, район 3 впитал прелести и недостатки центра планеты. С одной стороны, экономика превосходила 183-й в разы, достаток населения был очевиден. С другой, нигде до этого Хитвол не сталкивался с подобным разложением системы Порядка. В общем управлении давно укоренилась язва ‑ безответственность, соединённая с чиновничьим равнодушием к делу. Все жили спустя рукава, как будто всякое дело должно идти само собою, и начальники в той же мере, как распустились сами, распустили своих подчиненных. Не было, кажется, такого идиота и такого непригодного человека, кто не мог бы целые годы благоденствовать в своей должности в совершенном бездействии, не подвергаясь никакой ответственности и ни малейшему опасению потерять своё место. Все уже до того привыкли к этому положению, что всякое серьёзное вмешательство Дэйва в эту спячку воспринималось каким-то нарушением прав. Вскоре у Хитвола сформировался стандартно-усреднённый портрет служащего третьего района: это самая ничтожная во всех отношениях человеческая личность, дошедшая до известных степеней и званий только потому, что бессловесная. Самое изысканное подобострастие, соединённое с полной бездарностью, ‑ вот справедливая характеристика канцеляриста, который не имеет иной цели, как проворачивание личных делишек. Появление Хитвола восприняли в штыки. То есть внешне подчинённые выражали полное почтение и абсолютную преданность, только Дэйв-то знал: он им кость в горле устоявшегося «Порядка». Не теряя времени, Дэйв начал менять персонал на местах, убирал засидевшихся городских Историков и ставил новых, помоложе и сохранивших желание работать во благо Порядка. Кандидатуры подбирал сам, часто советуясь с отцом.

Второй допрос Бирбака обещал стать формальностью. Хитвол основательно поработал, и дело было практически готово. Дэйв прогнал подозреваемого по полному циклу Диспансеризации и сразу же выявил нестандартный уродливый цвет кожи. Далее не составило труда выяснить, что нужного результата инженер достигал, используя для воздействия на организм редкий препарат, позволявший обмануть Контроль и «наверстать» необходимые 1,32 процента несоответствия. Реально Хитвола интересовал лишь один вопрос, где Бирбак получал данное средство. В быстром ответе Дэйв не сомневался и даже приказал подготовить машину для транспортировки задержанного в районный центр. Вопреки ожиданиям, события развернулись иначе. Дэйву сразу не понравился сосредоточенный вид осунувшегося Бирбака, и он почти не удивился, услышав:

‑ Я ничего не скажу. Кто мне помогал, не выдам.

Дэйв не спеша прошёлся по кабинету и встал за спиной сидевшего на одиноком, расположенном в центре комнаты спецстуле для допросов Бирбака. Воцарилось молчание. Инженер втянул голову в плечи, явно ожидая пыток и побоев, на коротко стриженных волосах, шее блестели капельки пота. Но Хитвол думал совсем об ином. Помощник сообщил новость, которая озадачивала и меняла планы. Система Контроля не обнаружила в поведении Бирбака за последние два года ничего противозаконного, и, тем более, отсутствовала информация о происхождении препарата. Следовательно, Контролёр Бирбака подвергся воздействию, изменившему его функции, а так как сам Бирбак сделать такое не может, следовательно, речь опять идёт о группе преступников, и преступников со значительными возможностями. Дэйв вернулся на рабочее место. Хитвол смотрел на Бирбака, Бирбак уставился в пол. Тишина звенела. Прошло минут пять.

‑ Сходите пообедайте, ‑ предложил Хитвол задержанному. Бирбак удивлённо уставился на Учителя. Подобного предложения

он не ждал.

‑ Сходите, сходите, ‑ продолжил Дэйв. ‑ Я вижу, вы плохо завтракали.

‑ Я не голоден, ‑ выдавил Даниэль. ‑ Спасибо.

‑ Тогда чаю? ‑ предложил Дэйв в том же отеческом тоне.

Бирбак нерешительно замахал головой.

Не давая возможности произнести и слова, Хитвол приказал подать кофе.

‑ Извините, я уточнил, вы предпочитаете именно этот напиток. Робот поставил чашку, распространявшую ароматный запах, перед инженером и по разрешению Дэйва освободил тому руки.

Дэйв глотнул из своей и приглашающе кивнул. Бирбак, разминая затёкшие кисти, осторожно отхлебнул и замер.

Дэйв весело уставился на него:

‑ Вы что?! Отравления, что ли, боитесь? Бирбак ожил:

‑ Нет. Кофе…

‑ Кофе?

‑ Кофе натуральный. Великолепно. Я пил подобный только раз в жизни.

«Точно, ‑ сообразил Дэйв. ‑ Ему кофе не по карману».

‑ Так угощайтесь. Ни в чём себе не отказывайте.

Бирбак сделал глоток.

‑ Вы засадили меня в тюрьму, чтобы потчевать элитными продуктами?

Дэйв обрадовался: кажется, контакт налаживается.

‑ Начнём с того факта, что это не тюрьма, а КПЗ. Да и не я Вас посадил. Вы сделали это сами, нарушив Правила Порядка.