— Вы встретили.

— Мне сказали, что вы в курсе событий. Я говорила с вашим адъютантом капитаном Сиено.

— Ясно. Это все объясняет. Капитан Сиено был убит перед самым моим отлетом.

— Примите мои соболезнования, полковник.

— Приняты, — Ведж вновь торжественно кивнул.

Воспользовавшись положением и вздорным нравом полковника, Ведж вдруг закапризничал и отправил за багажом Паша и женщину-теха. Затем женщина вывела их к одному из челноков, на борту которого красовалась эмблема биомеханической клиники. Багаж разместили на внешней раме, пассажиры забрались внутрь, и машина отвалила от площадки космопорта. Далеко внизу замелькали здания.

Женщина села к ним лицом.

— Минут через пятнадцать будем на месте. Можно было бы быстрее, но…

Ведж улыбнулся, насколько позволяла ему маска.

— Осторожность прежде всего, ясно. А маску снять можно?

— Будьте как дома, не стесняйтесь, полковник.

Ведж с наслаждением отодрал металлического монстра от липа, стянул с правой руки перчатку и принялся бешено чесаться, как блохастый ворнскр.

— Интересно, как Люк уживается со своим протезом? Тренировки, наверное…

Паш вежливо хихикнул, но женщина отреагировала более бурно. Она выпрямилась, со всхлипом втянув в себя воздух. Некоторое время она в изумлении наблюдала за безуспешными попытками Веджа привести в порядок всклокоченную шевелюру. Затем покраснела и отвела взгляд.

— Простите меня. Мне сказали, что вы — важная птица, но я не поняла, насколько… Я знаю ваше лицо. Видела на листовках с объявлением о награде. Вы — Антиллес, верно?

— Награда большая? — не утерпел Ведж. Женщина прыснула было, но тут же прикусила губу.

— Листовки имели ограниченное хождение, — сказала она. — Диктат может поддерживать Империю, но не все кореллиане думают одинаково, — женщина протянула руку. — Я — Йелла Вессири. Рада познакомиться с вами, «полковник».

Йелла Вессири? Знакомо звучит. Почему? Ведж пожал ей руку и, сделав вид, что засмотрелся на красоты Корусканта, предоставил Пашу возможность поговорить с их провожатой. Ему нужно было подумать. Идиот. Так звали партнера Коррана…

— Вы видели эти листовки в КорБезе, — брякнул он, перебив Кракена.

Йелла моргнула. Помолчала. Медленно кивнула.

— Конечно, — она смущенно потерла переносицу, — вас должны были ввести в курс…

— Нет, — перебил ее Ведж. — Просто слышал о вас. Только не спрашивайте, от кого.

— Не буду, — согласилась девушка.

Налаженный было контакт начинал разваливаться. Паш переводил недоуменный взгляд с одного на другого. Ведж заставил себя беспечно улыбнуться.

— Скажем так: то, что я слышал, заставляет меня думать, что миссия и дальше пойдет так же гладко, как началась.

Вот уже много часов, как Корран Хорн чувствовал себя самым несчастным существом в Галактике. Да что там в Галактике — во всей Вселенной! Легенда потребовала напялить на себя ворох одежд, в большинстве своем неимоверно тяжелых и не пропускающих воздух. Корран буквально плавился под многочисленными пурпурно-алыми балахонами, волочащимися следом и подметающими палубы почище робота-уборщика. Воротник нижней рубашки садистской удавкой впивался в шею, да так, что Хорн едва мог сипеть. Апофеозом издевательства над личностью Хорна была нелепая круглая высокая шляпа, украшавшая его голову. А неудобство, причиняемое отсутствием под всеми этими юбками штанов и белья, не шло ни в какое сравнение с той боевой раскраской, которая украшала физиономию кореллианина. Особенно Эри-си удалась подводка глаз и тени на веках.

И надо было постоянно помнить, что благовоспитанный тельбун с Куата может позволить себе высунуть из рукавов лишь самые кончики наманикюренных ногтей. И еще: что он постоянно молчит и благостно всем улыбается. К середине путешествия на комфортабельном лайнере «Драгоценность Чарбы» Корран Хорн чувствовал себя несчастным, потным и мечтал ответить колкостью на очередной завистливо-сочувственный взгляд.

Зато Эриси блаженствовала. Она купалась в море всеобщего внимания и цвела на глазах. Голубые лосины так туго обтягивали ее стройные ноги, что она могла их вовсе не надевать, а просто покрыть оные ноги нужного цвета краской. А на просторной блузе, собранной на поясе ремешком, застежка отсутствовала как факт, поэтому каждый, кто обладал чуть более развитым интеллектом, чем ковакианский примат, мог представить себе, как Эриси выглядит неглиже. От желающих разделить с ней каюту не было отбоя. Но место было занято — размалеванным чучелом в пурпурно-красных юбках и балахонах,

Хотя находились такие, кто смотрел на Коррана с жалостью. Не из-за нелепых одежд: Галактика велика, и обычаев в ней нет числа. Хорна жалели те, кто видел и слышал, как с ним обращается спутница. Эриси разражалась бранью по каждому поводу, а иногда и без оного. Это в тех случаях, когда вообще замечала его присутствие. Большую часть времени Хорн следовал за ней бессловесной почтительной тенью, платил за ее покупки, приносил забытые или требуемые вещи, подбирал оброненное и отвешивал поклоны тем, кого Эриси ухитрялась обидеть. А Эриси, похоже, в открытую наслаждалась и черпала силы из жестокого обращения с ним. И с окружающими.

Сейчас эта фурия нетерпеливо постукивала ногой, пока полная неповоротливая женщина в форме таможенного офицера проверяла документы у пассажиров. Когда наконец дошла очередь и до них, Эриси сложила на груди руки и презрительно выпятила нижнюю губу. Офицер помедлила, потом выжала холодную профессионально-вежливую улыбку. Вспомнила, видимо, что власть здесь принадлежит ей, а Эриси теперь придется расплачиваться за неуважение к закону.

Таможенная дама разглядывала персональную деку так, словно силилась найти на дисплее хоть одну знакомую букву.

— Рис Дарск? — в конце концов осведомилась она.

Эриси кивнула, сохраняя ледяное величие.

— Я вижу визы и отметки о прививках в ваших документах, но на вашего спутника у меня ничего нет.

— Он — Дарск Ристель, — Эриси расплела руки и пренебрежительно махнула в сторону потупившегося Хорна. — Вон он стоит.

— Мне предоставлены документы лишь на одного пассажира.

Эриси соизволила ткнуть пальцем в нужную строчку.

— Вот, — обронила тайферрианка. — Там, где багаж.

Тонкие губы таможенной дамы сложились в кислую усмешку.

— Цель приезда в Центр Империи?

— Личные дела.

Официальная усмешка стала елейной.

— Недостаточно для въезда в столицу. Эриси коротко глянула на Хорна.

— Я развлекаюсь. Я должна была развлекаться, хотя на данный момент не испытываю никакого веселья.

Если она рассчитывала пробить брешь в невозмутимости служащей, то не рассчитала сил. Таможенница повернулась к Хорну.

— Цель приезда в Центр Империи, сэр? Корран не поднимал головы, крепко сжав губы. За него ответила Эриси:

— Деловая поездка.

— Деловая поездка и развлечения? Разве это не различные понятия?

— Нет, — Эриси явно теряла терпение. — Только не в том случае, когда мои развлечения являются его делом. Он — тельбун.

Таможенная дама некоторое время недоверчиво разглядывала Коррана, а тот впервые за поездку радовался румянам, пудре и тональному крему, густым слоем покрывавшим его физиономию.

— Тельбун?

— Совершенно верно. По семейной традиции мой тельбун привез меня в столицу. Все женщины нашего рода приезжают в Центр Империи для зачатия.

— Зачатия? — переспросила таможенница. — Ребенка?

— Кого же еще?!

— Значит, тельбун. Ясно, — она вновь глянула на Коррана и отвела взгляд. — Тельбун.

Хорн с такой ненавистью и потому с великим тщанием изучил свою легенду, что мог теперь читать лекции. Некоторые семьи среднего достатка на Куате воспитывали своих детей особенным образом. От них требовались безукоризненные манеры, академические знания и прекрасная физическая форма. Когда дети достигали определенного возраста, их подвергали тщательному тестированию. Они должны быть здоровы, умны, надлежащим образом воспитаны и не иметь генетических изъянов. После одобрения тельбуны поступали в богатые дома, где обязаны были сделать ребенка представительницам рода. Ребенка усыновляла семья матери, он становился наследником, а родители тельбуна богатели, получая немалую плату за услуги своего отпрыска.