Кейр приближается, практически прижимается грудью к моей груди и пристально смотрит мне в глаза.

— Я люблю тебя, Серена, но все испортил. Признаю это. Я несу полную ответственность за разрушение того, что у нас было, но ты должна знать, что Вероника меня подговорила. Она заплатила нам троим много денег. Тебя подставили.

Мне становится нехорошо. Меня сейчас стошнит. Смотрю в полный раскаяния взгляд Кейра и не чувствую ничего, кроме гнева, наполняющего мои вены. Я бы ударила его, если бы не фотографы.

— Ты же любил меня, — повышаю я голос. — Как ты мог, Кейр?

— Я спрашиваю себя об этом каждый день. — Я едва слышу его из-за воплей папарацци. — Позволь мне зайти внутрь и объяснить? Я расскажу все, что тебе нужно знать.

Мне хочется закричать ему в лицо и отказаться, но у него есть информация, которая мне нужна. Информация, которая поможет Дереку и нашему делу против Вероники.

— Объяснение, и больше ничего.

Я поворачиваюсь и иду через двери вестибюля, доставая свой кошелек из клатча и глубоко вздыхая.

Касаясь рукой моей спины, Кейр шепчет мне на ухо, что позаботится о номере сегодня вечером. А потом просит меня идти в бар, говоря, что мне нужно выпить, прежде чем мы начнем.

Дерек

В субботу вечером я укладываю дочку и стою рядом с ее кроватью, наблюдая, как она спит. Ее светлые волосы разметались по розовой подушке, под левой щекой сложены в молитвенном жесте ладошки. Мне все равно, что кто-то усомнится, но Хейвен Роузвуд — ангел. Мой ангел. Я бы убил за эту девочку, и это говорит о многом, учитывая, как усердно я работаю на светлой стороне закона.

Мы провели весь день вместе, занимаясь всем, что она пожелает. Мороженое. Парк. Детский музей. Велосипедная прогулка с бабушкой Блисс. Пицца. Лего. Барби.

Десять минут назад Хейвен попросилась спать, а она никогда этого не делала.

Весь день я концентрировал внимание на своей дочери, делая все возможное, чтобы игнорировать поток вопросов, бушующих в моей голове в фоновом режиме. Я провел час, чувствуя, мне нужно узнать, что делает Серена. С кем она. Собирается ли она вообще вернуться. А потом отругал себя за это, прочел душевную речь сам себе и напомнил, что личная жизнь Серены Рэндалл — не мое дело.

Она мой клиент. Я ее адвокат.

Не парень.

Я даже не хочу быть ее парнем.

Из-за подобного у отношений дурная слава. Люди проводят слишком много времени, зацикливаясь на других людях, вещах, которые им не подвластны, настолько, что уже не могут быть по-настоящему счастливы. Они проводят свою жизнь, зависая на грани взлетов и падений.

Это не жизнь, и я определенно не намереваюсь так потратить остаток своей единственной жизни.

Закрыв дверь в спальню Хейвен, опускаюсь в кожаное кресло в гостиной и вытаскиваю телефон. Мои пальцы зависают над экраном, когда я проверяю сообщения.

У меня есть сообщения, но не от нее.

Кесли: Я снаружи! Впусти меня.

Я: Снаружи… где?

Кесли: У твоей двери, идиот. Поторопись. Я не молодею.

Ворча себе под нос, поднимаюсь с кресла, тащусь к двери и смотрю в глазок. Ну, конечно же, она там. Кесли Блэк с невероятно сексуальными формами. Я встретил ее вскоре после развода, мы оба недавно покончили с браком, и ни один из нас не искал серьезных отношений. Она не из Рикстон Фоллс, но время от времени приезжает сюда по делам и всегда ищет меня, когда находится в городе. Кесли — истинное олицетворение секса без обязательств, и в этом отношении она на вес золота.

Но впервые с тех пор, как я с ней познакомился, мой член почти не реагирует, когда я смотрю в глазок и вижу маленькое узкое платье, облегающее изгибы, которые делают ее такой хорошенькой.

Я открываю дверь, и она ныряет в мои объятия, прижимаясь ко мне сиськами четвертого размера и подпрыгивая на своих высоченных каблуках.

— Посмотри на себя! Ты выглядишь лучше, чем когда мы виделись в последний раз? — Она скользит руками по моей груди, вдыхает мой запах и встает на носочки, чтобы меня поцеловать, но я не позволяю. Кесли сдувает прядь выбеленных волос, падающую на ее зеленые глаза. — Что не так?

— Во-первых, здесь моя дочь, так что тебе следует вести себя тихо.

— Ой. Черт. Прости. — Она прикусывает губу. — Я не знала.

Мы отступаем, и она сбрасывает туфли на каблуках, мгновенно теряя десять сантиметров роста, и теперь достает мне до подбородка. Она хватает мою руку и тянет меня в гостиную, чувствуя себя как дома, как и десятки раз раньше.

— Чего же ты ждешь? — Кесли поглаживает сиденье рядом с собой.

Я колеблюсь.

— Кес, я не в настроении.

Она дуется, сложив руки на груди, приподнимая ее еще выше, чем раньше.

— Я привела себя в порядок ради тебя. — Она подносит свое запястье к носу, затем к моему. — Даже нанесла твои любимые духи.

— У меня была тяжелая неделя. — Я закидываю руки за голову, переплетая пальцы и зевая. — Вообще-то, я собирался лечь спать.

Она морщится.

— Серьезно? В девять часов вечера в субботу?

— Точно.

— Я не вернусь в Рикстон Фоллс в ближайшие месяцы. Ты собираешься оставить меня ни с чем? — Она снова дуется, как раньше, когда я заставлял ее просить мой член. Кесли любила кое-какие игры в доминирование и покорность, и кто я такой, чтобы не угодить дамской фантазии?

Кесли некоторое время всматривается в мое лицо.

— О Боже мой. Ты встретил кого-то.

— Нет. — Я качаю головой, отводя взгляд, глядя на ночное небо позади нее, и снова задаюсь вопросом, что сейчас делает Серена.

— Лжец. — Она хватает подушку и шутливо швыряет ее в меня. — Какая она?

Я сажусь рядом с ней, расставив ноги и положив руки на колени, и тупо смотрю вперед на мерцающий экран телевизора. Может быть, если утомлю ее до смерти, она сама уйдет.

— Никого нет, — заверяю я, листая каналы.

— Уверен?

— Ага.

— Хорошо. — Она забирается мне на колени, оседлав меня, и проводит запястьями по моей шее. — Я не хочу тебя отдавать.

Кесли наклоняется для поцелуя, но я отворачиваюсь.

Что, черт возьми, со мной не так?

— Дерек. — Кесли садится прямо, убирая руки с моих плеч. — Почему ты такой странный?

— Я же сказал. Не в настроении.

Кесли покорно соскальзывает с моих коленей. Пальцами ловко расстегивает пуговицу моих джинсов, но это все впустую. Мой член просто лежит там, отказываясь вставать.

Она скользит языком вдоль верхней губы.

— Может, я смогу поднять тебе настроение...

Я отодвигаюсь в сторону, встаю и поправляю рубашку.

— Кес, тебе лучше уйти.

Она медленно поднимается, ее щеки горят. Уверен, она унижена, но что есть, то есть. Я пытался предупредить ее.

Убрав прядь светлых волос за ухо, она смотрит на меня сквозь слезы.

— Ты больше не находишь меня сексуальной?

Боже мой.

Вот почему такие девушки, как Кесли, просто подруги для траха. В них не так много интересного, за исключением крайне привлекательной обертки.

Пустышки.

— Ты чертовски сексуальна, Кесли, — заверяю я, накрывая ее ладонь своей.

— Есть кто-то еще. — Ее голос ломается, и теперь я вижу: она надеялась, что наша маленькая договоренность когда-нибудь превратится во что-то большее. Никогда этого не замечал. Она улыбается сквозь слезы. — Ладно. Хорошо. Я просто надеюсь, что она сделает тебя счастливым.

Я не отвечаю, не желая ни подтверждать, ни опровергать ее утверждения.

— Жизнь слишком коротка. Ты встретил женщину, которая заставила тебя нарушить правила, поэтому будь сильным и никогда не отпускай ее.

Я киваю.

— Что-то в этом роде.

Блядь. Всё именно так.

— Береги себя, Дерек. — Кесли направляется к двери, но останавливается и разворачивается ко мне на пятках, а затем прижимает ладонь к моей щеке. — Она счастливая женщина, кем бы ни была. Просто пообещай мне кое-что.