– Присоединяйтесь к нам после ленча, – предложил Стилгоу муж Оливии Брэдфорд. – Мы собираемся поохотиться и парке на птиц.

Стилгоу грустно улыбнулся:

– Благодарю вас за приглашение. Но, боюсь, мы вынуждены его отклонить. Иззи сама пристрелит меня, если я прицелюсь в беззащитное существо.

– В таком случае и я перестану охотиться, – объявил Джон, за что был тут же вознагражден одобрительной улыбкой Изабель.

Ей нравилось, что ему всегда удавалось порадовать ее как бы невзначай. Он не дарил ей дорогих вееров, шоколада и безделушек, зато уделял внимание мелочам.

– Но с удовольствием проедусь по парку, – добавил Стилгоу.

Пока Стилгоу вдохновенно повествовал о своих сельскохозяйственных прожектах, ни старый герцог, ни Джон не поддержали его односторонней беседы. Словно их нисколько не заботила собственность. Странно.

– Бесцельные прогулки не по мне, – недовольно вставил Брэдфорд и выхватил у одного из лакеев бутылку с вином. – Других развлечений нет. Лошади не стоят ломаного гро...

– Что за черт... – Стилгоу встал, в то время как его супруга поспешила подхватить на руки Даниэлли.

– О Боже! – воскликнула леди Гиацинта, хватаясь за сердце. – Землетрясение! В Восточном Суссексе!

– Это не землетрясение... – начал герцог, когда невдалеке от того места, где сидели гости, пронесся всадник на вороном жеребце. В белой сорочке, надувшейся на спине от ветра, и с копной черных волос, развевающихся подобно гриве вороного, всадник, казалось, слился со своим конем воедино. Они словно парили над землей, потому что копыта коня едва касались земли. Изабель, которую с детства окружали лихие кавалеристы, еще никогда не видела, чтобы человек владел искусством верховой езды столь совершенно.

– Этот дьявол хорошо известен в здешних местах, – сказал Хауорт. – Вернее, был известен раньше. Это Эшби. Наш сосед. Никто не держится в седле так, как он. Уже десятилетним мальчишкой он скакал наперегонки с ветром. Выдающийся молодой человек.

У Изабель перехватило дыхание.

– Эшби? – выдохнула она и тут же поймала на себе предостерегающие взгляды матери и брата. Но она не обратила на них никакого внимания, пристально всматриваясь в удаляющуюся фигуру всадника. На нем не было маски, но разглядеть лицо на такой скорости не представлялось возможным. Сердце ее колотилось так отчаянно, что едва не вырвалось из груди.

Эшби здесь.

– После гибели родителей он окончательно испортился и совсем отбился от рук, – продолжал тем временем герцог. – Этот попирающий все правила приличий повеса промотал половину состояния, связался с подобными себе распутниками и покрыл позором честное имя своего отца. Потом пару раз попал в очень затруднительное положение. Но он умный человек, да и я направлял его в нужное русло. Словом, беспутная юность осталась позади, и он встал на путь исправления. Когда Бонн завоевал Португалию, он решил посвятить себя служению в армии и стал самым молодым и самым выдающимся полковником из тех, что когда-либо командовали Восемнадцатым гусарским полком ее величества. – Герцог горделиво выпятил грудь. – Он неизменно завоевывал золотые кубки в кавалерийских скачках во время войны на континенте. В один прекрасный день он станет мужем какой-нибудь здравомыслящей леди. – Герцог бросил взгляд на Оливию.

– О чем он только думает? – взвизгнула леди Фанни Хэнсон, в то время как Оливия, фыркнув, вскочила и убежала в дом. – Как он смеет показывать здесь свое отвратительное лицо после того, что сделал?!

– Он имеет на это полное право, мадам! – вскипел герцог. – А если бы ваша дочь обладала хоть каплей здравого смысла...

Джон прошептал что-то на ухо герцогу и, пока тот сердито бормотал себе под нос, поспешил за сестрой.

– Лив, подожди! – крикнул он, прежде чем скрыться в доме.

– Надеюсь, вы довольны, сэр, – прошипела леди Фанни и быстро пошла в сторону дома, таща за собой своего тихого, безропотного супруга. Утомленный разыгравшейся перед ним сценой, Брэдфорд подхватил бутылку и неторопливо направился следом за остальными.

Престарелый герцог Хауорт выглядел расстроенным, как генерал, которого только что предали войска. Мать Иззи подхватила его под руку, побуждая встать с кресла.

– Идемте, Оскар, дорогой. Мы и так сегодня достаточно насладились солнцем. Почему бы вам не показать мне свою коллекцию печатей, которой все так восторгаются?

Нежный голос Энджи нарушил последовавшую за этим паузу:

– Я заберу Даниэлли в дом. Моя крошка не выносит беспричинного шума. Кроме того, ей нужно поспать. Ты идешь, Чарлз?

– Да, любовь моя. – Стилгоу подхватил Даниэлли на руки, а потом высвободил одну руку, чтобы обнять жену за талию. Таким образом маленькая семья тронулась в сторону дома.

Изабель осталась на лужайке одна со своими маленькими сестрами. Встав с пледа, она взяла их за руки:

– Идемте.

– Но мы хотим поиграть в кегли! – запротестовала Тедди, упираясь каблуками в землю.

– Ничего не имею против, – бросила Изабель, а потом добавила вполголоса: – А пока поиграем в прятки.

Сестры стояли на обочине обсаженной деревьями дороги длиной в милю и во все глаза смотрели на белый особняк.

– Должно быть, он в тысячу раз богаче, чем этот старый селезень Хауорт, – с благоговейным трепетом прошептала Тедди, озвучив предположение Изабель. Выстроенный в классическом стиле, великолепный особняк Эшби поражал своими размерами. Девушки разглядели изящные колонны и высокие окна.

– Он очень старый, Иззи? – поинтересовалась Фредди.

– Ему тридцать пять лет, – ответила Изабель, дрожа от напряжения, – ведь они были так близко. – Разве вы его не помните? Он довольно часто приезжал к нам, – задумчиво добавила она. – Он был таким добрым и веселым...

– И ослепительно красивым в своем голубом мундире, – протянула Фредди, подражая ностальгическим ноткам в голосе Изабель. – Как, должно быть, ужасно стать уродом...

– Что? – вскрикнула Изабель. – Откуда вы об этом знаете?

– Мы тоже слышим сплетни. Только мы их ни с кем не обсуждаем, потому что мы умные и умеем держать язык за зубами. – Тедди откинула назад голову, увенчанную копной мелких кудряшек, подражая матери.

Изабель угрюмо вздохнула.

– Так мы идем за ним подсматривать или нет? – Тедди ткнула старшую сестру локтем в бок. – Я хочу увидеть его лицо.

Изабель хотела того же, хотя здравый смысл взывал к тому, чтобы она бросила глупую затею и вернулась в замок Хауорт. Проклятое любопытство толкало ее вперед.

– Не забывайте, мы здесь тайно. Поэтому не высовывайтесь из кустов и ведите себя тихо. Понятно?

Девочки покорно кивнули.

– Вы должны пообещать, что не станете доставлять мне хлопот и будете делать то, что я скажу.

– Да-да, конечно, никаких хлопот. Только посмотрим немножко, и все, – еле слышно прошептала в ответ Фредди.

– Нужно определить, где располагаются конюшни, – сказала Изабель и потащила девочек за собой в сторону от дороги.

Прячась в кустах, сестры незаметно обогнули дом, который представлял собой квадрат с четырьмя одинаковыми фасадами и четырьмя одинаковыми входами. Только после этого они заметили конюшни.

Несколько минут спустя появился Эшби, несущийся галопом на лошади. Он перемахнул через ограду и натянул поводья. Он был без маски, но длинные волосы, ставшие влажными от пота, прилипли к лицу. Эшби грациозно спрыгнул на землю и откинул с лица волосы в тот самый момент, когда его лоснящийся от пота вороной тряхнул гривой. Тонкая батистовая ткань сорочки прилипла к широкой спине. Дьявол. Ну почему он стоит к ним спиной?

– Гейвет! – крикнул Эшби, и из конюшни опрометью выбежал конюх с бадьей и стулом в руках.

Гейвет поставил стул рядом с вороным и предложил ему несколько морковок. После этого он схватил щетку и принялся очищать гладкую шкуру коня.

– Справишься? – спросил Эшби конюха.

– Да, милорд. Я его хорошенько почищу, а потом прослежу, чтобы его досыта накормили. Завтра, когда мы поведем его к кобылам, он будет в наилучшей форме.