– Я катался верхом в своем парке.

– Это все девчонка Обри! – потрясенно воскликнула Оливия. – Это перед ней ты рисовался. Перед этой... овцой!

– Ну и что с того? – На губах Эшби на мгновение возникла улыбка, а потом померкла. – Если ты будешь распускать сплетни обо мне и мисс Обри и если они дойдут до виконта, она станет моей женой на следующий же день. А ведь это совсем не на руку твоему брату, не правда ли? – Эшби направился к двери. – У тебя пять минут. После этого я пришлю лакея, чтобы он тебя выпроводил, в одежде ты будешь или без нее.

* * *

– Проснись, Джон! Нам нужно поговорить. – Резкий приказ ворвался в сон Джона, а в глаза ударил свет. Недовольно бормоча, молодой человек перевернулся на живот и зарылся лицом в подушку. Чья-то рука принялась трясти его за плечо. – Твоя толстая овца крутит роман с Эшби!

– Что? – Узнав голос сестры, Джон повернул голову и, прищурив глаза, посмотрел на Оливию. – Господи, Лив, сейчас ночь! Что за бес в тебя вселился?

Глаза Оливии горели злобой.

– Сегодня вечером я пошла к Эшби и увидела, как от него выходила Изабель.

Сев на кровати, Джон провел рукой по спутанным волосам.

– Ты ходила к Эшби? Но зачем?

– Это не имеет значения. Я же говорила, что она тебе не пара. Нужно было продолжать-ухаживать за девицей Толбот. Она в пять раз богаче мисс Обри, да и хлопот не доставляет.

– Луиза Толбот, – с отвращением бросил Джон, – несносное, надоедливое насекомое, имеющее в качестве дяди огромного американского паука. Ты же знаешь, его люди уже сунули нос в наши дела. Если я начну вновь ухаживать за Луизой, он не моргнув глазом смешает наше имя с грязью на страницах газет. К тому же мне нравится Изабель. Она вполне удобоварима.

– Говорю же тебе, болван, она попала в сети, расставленные Монстром!

Джон испытующе посмотрел на сестру:

– Я думал, тебе противно даже смотреть в его сторону.

Оливия не поднимала глаз.

– Я подумала, что если вновь заставлю его влюбиться в меня...

– Он решит наши финансовые проблемы? Лив, я же говорил, что обо всем позабочусь.

– Как в прошлый раз? – укорила брата Оливия.

– Мне жаль, что так получилось с Брэдфордом. – Джон вздохнул. – Нужно было лучше изучить состояние его финансов, вместо того чтобы слушать его глупые россказни.

Оливия встала и принялась расхаживать по комнате.

– Не могу поверить, что я была такой идиоткой! Он выглядит... он выглядит намного лучше теперь. Почти такой же, как и раньше. Я...

– Что толку корить себя за то, что ты тогда чувствовала. По крайней мере, лицо Брэдфорда можно терпеть за столом.

– Можно терпеть? – Оливия гневно взглянула на брата. – Мать сказала, он так напился сегодня, что едва не утонул в тарелке с супом. Даже его запах меня оскорбляет.

– Расскажи мне о своем визите к Эшби. Он тебя видел? Ты с ним говорила?

–Да! Он меня выгнал, и теперь я знаю почему. – Оливия изобразила жестами силуэт Изабель. – Все дело в этом милом существе, за которым ты ухаживаешь. Каким-то образом ей удалось окрутить и Эшби. – Она вновь уселась на кровать. – Джон, тебе пора обратить свое внимание на кого-то другого. Изабель так глупа, что даже ее наследство теряет всякую ценность. Любая дебютантка ухватится за возможность заполучить Золотого Ангела. Например, Имоджин Блейкли. Ее отец продаст душу за то, чтобы обрести такого титулованного зятя, как ты.

Джон сморщился от отвращения:

– Леонард Блейкли – торговец, Лив.

– А как насчет мисс Майлз? Ее дед был виконтом. Джон потянулся за полупустым бокалом бренди, стоящим на прикроватном столике.

– Изабель вряд ли предпочтет Монстра. Я уверен, что ее визит к нему абсолютно невинен.

– Тогда почему она улизнула из дома, никому не сказав, куда направляется?

Джон говорил себе, что подобные мелочи не должны его беспокоить. Он не был влюблен в Изабель. Ему нужны были ее деньги. И все же мысль о том, что женщина предпочла ему отшельника с изуродованным лицом, невыносимо задевала за живое.

– Когда я спросила его о ней, – продолжала Оливия, – он предупредил, чтобы я не распускала сплетни, иначе братец выдаст ее за Эшби в мгновение ока.

Холодная ярость охватила Джона.

– Он прав. Нужно действовать очень осторожно. Иначе никто из нас не получит желаемого, Лив.

– А как ты думаешь, чего хочу я, кроме жизни, которой заслуживаю? – раздраженно спросила Оливия. Джон зевнул.

– Зная тебя, готов поставить последний пенс на то, что ты хочешь вернуть Эшби.

– Ты ошибаешься! – Оливия вскочила на ноги и направилась к двери. – Пусть сдохнет, мне плевать!

– И все же, если я женюсь на Изабель, место подле него освободится, чтобы...

Оливия остановилась и посмотрела на брата.

– Ты действительно так ее хочешь? – потрясенно спросила она.

Джон забрался под одеяло. Изабель не была и наполовину такой сногсшибательной, как Оливия или большинство его почитательниц, и все же было в ней что-то, что не давало ему покоя и держало в напряжении. Она сумела увидеть в нем что-то кроме красивого лица и популярности, и это что-то, кажется, совсем не впечатлило ее.

– Интересно, почему он решил предупредить тебя? – задумчиво протянул Джон. – На ум приходит лишь одно объяснение. Эшби настроен несерьезно и вовсе не хочет быть связанным по рукам и ногам после того, как наиграется с Изабель. – Джону претила мысль о том, что Эшби стал первым мужчиной Изабель, но он заставил себя мыслить холодно и рационально. Нет смысла терять сейчас голову. Тем более из-за девицы, к которой не питаешь никаких чувств.

– Нам это может быть на руку, Лив.

– Да? И каким же образом?

– Когда Изабель надоест Эшби, к кому она побежит за утешением? Женщина с подмоченной репутацией и разбитым сердцем очень послушна и сговорчива. Я даже подтолкну ее в объятия Эшби.

– Но как ты это сделаешь? Предполагается, что тебе ничего не известно.

– Оставь это мне. А твоя задача – держаться подальше от Эшби. И не смотри на меня так, Лив! Ты хочешь его, и ты его получишь. Даю слово. Ты посеяла семена сомнения в его голове. А теперь сиди и жди. Когда ему надоест новая игрушка, он обратит внимание на тебя.

Уголки губ Оливии изогнулись в улыбке.

– Иногда я забываю, каким хитрым ты можешь быть, Джонни. Стилгоу, без сомнения, увеличит приданое вдвое, когда узнает, что его сестренка – товар не первой свежести.

– Я рад, что мы, наконец, поняли друг друга. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответила Оливия и вышла из спальни брата.

Джон рассматривал видавший виды балдахин. Рассказ Оливии не слишком поразил его. В некоторой степени он помог ему восстановить поруганную гордость. Изабель не питала к нему никаких чувств, Джон уже понял это. По крайней мере, теперь он знал почему. Не потому, что он утратил привлекательность, а потому, что кто-то опередил его. Джон предпочел бы оказаться тем, кто заставит Изабель заплатить за то, что из-за нее он усомнился в собственных силах, и со временем так и будет. Теперь Джону было мало просто жениться на Изабель. Он заставит Изабель страдать. Ей придется полюбить его, потому что она совершила непростительный грех, заставив его возжелать только ее и никого другого.

Парис Николас Ланкастер был самоуверенным и чертовски неотразимым мужчиной.

Изабель отправила ему законопроект с одним из конюхов Обри и за все время пребывания в Восточном Суссексе воздерживалась от визитов к нему. Она боялась не сдержаться и броситься в его объятия.

Последние три дня в замке Хауорт тянулись невероятно долго. Непогода и мрачное настроение Хэнсонов на всех навевали тоску. К концу недели все члены семьи Обри были более чем счастливы вернуться на Дувр-стрит, семь.

– Не понимаю тебя, Иззи, – набросилась на нее мать, когда вся семья собралась за столом по возвращении домой. – Джон готов был сделать тебе предложение, а ты ему помешала!