- Послушайте, - начала закипать Даниэль, - я тут случайно и не имею никакого отношения к вашему предмету.

Она никому не позволит так с собой обращаться! Еще бы от волнения и возмущения нашлись нужные слова, но девушка никак не могла подобрать достойный ответ.

- Не испытывай моего терпения, - холодно улыбнулась блондинка и посетовала: - Я и так слишком мягка. Окажись ты у некромантов, Антуан наказал бы за каждое мгновение пререкания.

Придерживаясь за перила, больше для видимости, Даниэль не сомневалась, женщине не требовалась опора, преподавательница сошла вниз и остановилась подле девушки. Она вытянула ладонь, и от нее к щеке обомлевшей леди Отой заструилась черная дымка.

- Вот видишь, ты темная ведьма, никакой ошибки, - довольно заключила блондинка.

Оставалось только гадать, на основании чего она пришла к подобным выводам.

Женщина отстегнула часы и закрутила их, словно маятник. На мгновение Даниэль показалось, будто преподавательница сошла с ума, но, когда их затянуло в темную воронку, поняла: блондинка открыла портал. Существовал не один способ это сделать, и темная ведьма выбрала нетривиальный.

Портал вынес обеих прямо к доске. На ней действительно красовалось имя блондинки, выведенное идеальным округлым почерком: Амалия Раккет. Ведьма развернула Даниэль за плечи и заставила прочитать.

- Ну вот и познакомились, - довольно кивнула она и заняла свое место, поставив жирную «птичку» возле единственной пустой клеточки в журнале.

- Можете занять свое место, - спохватившись, милостиво добавила Амалия.

Словно оплеванная, леди Отой поплелась к единственному свободному стулу. По иронии судьбы он снова оказался на первой парте. Злой рок какой-то!

- Итак, девочки, - дождавшись, пока последняя подопечная достанет письменные принадлежности, Амалия вновь поднялась и прошлась между рядами, - теперь несколько формальных моментов. Ко мне можно обращаться «мэм» или «госпожа Амалия». Все просто, верно? И на «вы», разумеется. В свою очередь мне удобнее называть вас по имени и на «ты», это обычная практика на младших курсах. Кто знает, - задумчиво добавила она, - может, придет день, и среди вас окажется та, которая заслужит почтительное «вы».

Даниэль умела читать между строк и поняла, что на самом деле хотела сказать преподавательница. Все они пока недоросли, существа второго сорта. В Дорсете такое считалось немыслимым, учителя почтительно относились к подопечным и их происхождению.

- Я могла бы начать со скучной теории, - продолжила Амалия, - углубиться в пространные рассуждения о сути темной науки, но для этого существуют учебники. Уверена, все из вас умеют читать и подготовятся к теоретической части экзамена. Нет, я начну с практики, чтобы вы знали, к чему стремиться.

Блондинка попросила всех не двигаться и распахнула окно. В класс ворвался свежий, но еще теплый воздух ранней осени.

- Иди ко мне, милая! - поманила Амалия любопытного воробья, присевшего на карниз второго этажа.

Доверчивая птаха запрыгала к ней, надеясь на угощение. Ведьма подпустила ее максимально близко и произнесла всего одно слово: «Архемус!» Воробушек окаменел и непременно бы упал, если бы Амалия его не подхватила.

По классу пронеслось дружное: «Ах!» Пара девочек украдкой всплакнули. Даниэль тоже было жалко птичку. Зачем с ней поступили так жестоко?

- Теперь вы видите, на что способная темная магия. Пусть темные ведьмы никогда не достигнут вершин, покоренных нашими коллегами-магами, но мы тоже можем многое. Например, не убить того, на кого наложили заклятие. Иридай!

Воробей в ладонях Амалии встрепенулся и, испуганно чирикая, улетел прочь.

- Надо сделать кормушку и насыпать туда просо, - обращаясь неизвестно к кому, пробормотала ведьма и закрыла окно. - Пичужка заслужила.

- Итак, к пятому курсу вы должны уметь обращать свой дар в слово, - повысила голос Амалия и обернулась к подопечным. - Но начнем мы с азов, поглядим, что досталось каждой из них. Назовем урок знакомством. Вам практически ничего не придется делать, только помогать мне.

Преподавательница по очереди подзывала девушек к доске и просила встать ровно и не двигаться. По ее команде ученицы закрывали глаза и сжимали пальцами хрустальный шар. Откуда он появился, Даниэль так и не поняла, она могла бы поручиться, еще минуту назад преподавательский стол был девственно чист. Карманы в облегающем платье Амалии тоже отсутствовали, впрочем, шар бы все равно в них не поместился. Он напоминал те, которые встречались у гадалок на ярмарочных балаганах, только не предсказывал будущее, а менял окраску. Чем интенсивнее цвет, тем сильнее дар.

Даниэль оказалась ближе к концу списка, ждать ей пришлось порядочно. Но вот и ее подозвала к себе Амалия. За это время совместными усилиями успели выявить пару обладательниц среднего дара и одну сильного. Остальным предстояло работать и работать, чтобы преуспеть в темной науке.

Леди Отой послушно выполнила команду и сжала холодный шар. Думать о даре, значит? Но как можно думать о том, чего нет? Она воспринимала происходящее как фарс и ждала, когда Амалия засмеется и велит ей покинуть класс. Только минута утекала за минутой, а в аудитории стояла гробовая тишина. Заинтригованная Даниэль приоткрыла один глаз, затем второй и недоуменно уставилась на шар. Он почернел; внутри, в сердцевине, бушевало алое пламя, словно мечтая вырваться на свободу. Изредка шар пронзали яркие всполохи, отдаленно напоминавшие изломы молний.

- Что это, мэм? - Даниэль подняла глаза на Амалию.

- Не знаю, - обескураженно призналась ведьма. - В моей практике никогда не случалось такого. Дар у тебя, определенно, есть, только вот внутри будто сидит нечто другое, необузданное, первобытное. Но, - преподавательница быстро взяла себя в руки, - наверное, просто шар сломался. Садись! Я запишу среднюю степень развития дара.

Однако леди Отой понимала: она солгала. Амалия что-то увидела, и это нечто ее напугало. Немало найдется таких вещей у ведьмы, способной заставить окаменеть доверчивую птичку.

Желание попасть к ректору стало нестерпимым, когда после занятий Амалия отказалась говорить с ученицей по поводу шара. Она велела не задавать глупых вопросов и царственной походкой удалилась, банально сбежала.

Смиренно сложив руки на коленях, Даниэль устроилась в кабинете ректора. Сам Роберт Уоррен на минуточку вышел, чтобы забрать бумаги у секретаря.

Вышедшее из-за облаков солнце отбрасывало косую дорожку на массивный письменный стол с множеством ящиков. На гладкой, без единой трещинки полированной поверхности стояло пресс-папье с дарственной надписью и малахитовый письменный прибор. Даниэль надеялась, его тоже кто-то подарил: не хотелось верить, что еще молодой ректор обладал столь дурным вкусом. С краю примостилась стопка свежих газет. Удивительно, но в Бресдоне их печатали и читали. Заголовки не поражали разнообразием: королевские и местные указы, сообщения о свадьбах и помолвках, отчеты о благотворительных балах, светские сплетни. Особняком стоял «Магический вестник». Ректор читал его, когда секретарь доложила об энергичной студентке, всеми правдами и неправдами рвавшейся в кабинет.

Половина четвертого - раньше попасть к ректору не получилось. Впрочем, какая разница, Даниэль не собиралась в четыре к де Грассе.

- Спасибо, Аманда.

Хлопнула дверь, и в кабинет вернулся ректор. Он совсем не походил на увлеченного наукой человека и, по мнению Даниэль, мог бы блистать на столичном светском рауте. Неудивительно, если вспомнить, что Роберт Уоррен носил титул лорда. На вид девушка дала бы ему около сорока, может, чуть меньше. Шатен с точеными чертами лица, тонким ртом и подвижными серыми глазами. Идеально сидящий темно-серый костюм с эмблемой академии на лацкане, флердоранж в петлице - самый настоящий аристократ. Из образа выбивалась только прическа - короткий хвостик.

- Итак, слушаю вас.