- Напрасно вы так, леди, - укоризненно заметил стихийник, - вы ведь только благодаря мне живы.

- Скорее вопреки вашим стараниям, - съязвила в ответ девушка и посторонилась, пропуская магов и пленника наверх.

Леди Отой никак не могла понять, отчего Антуан притащил ученика Натана сюда, почему не в кабинет ректора, подвал с толстыми стенами, наконец. Он ведь опасен, его нужно скорее сдать властям.

- Вовсе нет, именно я во младенчестве спас вашу жизнь, спросите у отца.

Даниэль замерла с открытым ртом. На мужчин слова стихийника произвели схожее впечатление.

- Я все расскажу, - опустив голову, обещал Гедеон и первым ступил на лестницу. - Скрывать уже нечего, вы поняли, что меня связывало с Натаном Олбреком. Но запомните, милорд, - он отыскал взглядом ректора, - я никогда не желал стать таким, как учитель, именно поэтому забросил некромантию. Это страшно, поверьте мне!

Скованный магией по рукам и ногам, Гедеон Буст откинулся на прохладную кладку астрономической площадки и спокойно, словно ему нечего скрывать или просто не страшась смерти, смотрел в глаза лорду Уоррену - именно он взялся вести допрос. За спиной ректора маячил де Грассе. Темный маг потерял возле кладбища большую часть резерва, но не подавал виду, будто ослаб. Третье действующее лицо, Даниэль Отой, притаилась за неплотно прикрытой дверью и внимательно ловила каждое слово. Она рвалась в обсерваторию, но мужчины ее не пустили.

- Не ожидал от вас, Гедеон.

Роберт укоризненно глянул на убеленного сединами стихийника.

- Думали на мальчишку? - устало усмехнулся старик.

- Но уж точно не на старейшего преподавателя академии! Вам ли не знать...

- Я знаю, - оборвал его на полуслове Гедеон, - и повторю: я не одержим служением злу и давно раскаялся в прежних помыслах.

Ни один из магов ему не поверил, факты свидетельствовали против стихийника.

- Сомнительное раскаянье! - Де Грассе сжал и разжал пальцы, проверяя их чувствительность. Она еще не восстановилась должным образом, кожа не порозовела, ну, да это дело времени. У магов, подобных Антуану, быстрая регенерация. - Вы сами признались в планах избавиться от Мала Дворчека, затем пытались убить нас, искали защиты на кладбище...

- Искал, - не стал отпираться Гедеон. - Что мне еще оставалось? В безвыходной ситуации идешь к тому, кто способен спасти, даже если за это придется дорого заплатить. А вы действительно хороший маг, Антуан, гораздо лучше меня в вашем возрасте. Признайтесь, - стихийник пристально заглянул ему в глаза, - дело не только в тренировках и медитации.

Де Грассе пропустил мимо ушей намек на то, что он урожденный. Гедеон не первый и не последний задавал этот вопрос, Антуан успел привыкнуть. Дар просто был, и де Грассе не унаследовал его от родителей.

- Не надо улить, Гедеон. - Роберт навис над стариком и зажег на ладони драконье пламя. - Не вынуждайте меня идти против воспитания. Драконов учат уважать старших, но ради вас я сделаю исключение.

Стихийник сник и низко опустил голову. Его браваду словно ветром сдуло, перед магами вновь оказался безмерно уставший от жизни старик.

- Он заставил. - Слова прозвучали глухо, сдавленно. - Пришел и не оставил мне выбора. Грозил придать огласке прежнее занятие. Вы же первым уволили меня, милорд, и передали в руки властей.

Рука де Грассе дернулась. Так хотелось залепить Бусту пощечину. Трус! Ради спасения собственной шкуры он готов был обречь на смерть глупого студента. Антуан отвернулся, чтобы не видеть лица Гедеона, и медленно досчитал до десяти. Дыхание выровнялось, и темный маг снова мог мыслить здраво.

Ректор же продолжал по капле выжимать из стихийника правду. Готовый помочь на словах, на деле Гедеон не спешил с раскаяньем. Он большей частью молчал и вздыхал, мысленно сожалея о содеянном. Только вот каком именно? Может статься, стихийника печалил неудавшийся план воскрешения лича. Однако, когда он наконец заговорил, на деле оказалось иначе.

- Я действительно подавал большие надежды в некромантии, строил грандиозные планы. - Прикрыв глаза, Буст устремился в прошлое. - Нас было четверо, четверо любимцев Натана Олбрека. К последнему курсу осталось двое.

- И вы в том числе?

Ректор похлопал по личному делу студента Гедеона Буста. Он уже не стоял, опустился на треногу перед астролябией. Антуан примостился на узкой лавке у противоположной стены, зрительно контролируя все помещение. Он заметил притаившуюся за дверью Даниэль, но не стал ее прогонять: раз девушка замешена в темной истории, пусть слушает. Наверняка Роберт заставит дать клятву о неразглашении, иного способа посвятить ее в детали не предвидится. Стихийнику тоже разрешили сесть на табурет, немного ослабив путы заклинания.

- Нет, - покачав головой, тускло улыбнулся Гедеон. - Я разочаровал учителя, как и другой ученик, отказался участвовать в его эксперименте. Мы ведь были нужны ему вовсе не ради науки - Натан банально нас использовал, превратил в кузнецов своего будущего величия. Я же жаждал знаний, а не служения властелину мира, или кем он себя видел. Поэтому и впал в немилость. Натан перестал пускать меня на ночные сборища, начал занижать отметки - словом, мелочно мстил. Он надеялся, я одумаюсь, ради карьеры попрошу прощения и вернусь.

- И как же вы стали стихийником? Это совсем другая специализация.

- Милорд видел мой диплом, он подлинный. Ничего не мешало порвать первый и получить второй, уже далеко от Бресдона. Я выбрал магию, а не смерть. Простите, Антуан.

Буст кинул короткий испытующий взгляд на де Грассе. Тот не шелохнулся и лениво протянул:

- Меня невозможно обидеть нелюбовью к магии смерти. Но ваш учитель оказался прав, вы негодный некромант, раз так относитесь к своему дару.

- Дару! - Гедеон горько рассмеялся. - Я задушил его, чтобы не сеять зло, сумел окрасить в другие цвета.

- Частично, потому что черная сердцевина все равно осталась. Да, ректор не заметит, - лорд Уоррен молчаливо возмутился, послав приятелю предостерегающий взгляд, - но я вижу иначе. Когда тянешь из человека его сущность, обнажаешь все тайны.

- Именно поэтому я стал стихийником. Осторожнее, Антуан!

- Предрассудки! - фыркнул де Грассе.

- Прислушайтесь к старику: осторожнее! - повторил Гедеон и опустившимся голосом добавил: - Даже я не удержался, сделал-таки шаг к Тьме. У вас соблазн и вовсе велик.

Антуан так не думал. Он наблюдал за стихийником и все больше убеждался, причина его бед - слабохарактерность. Человек с сильной волей поступал бы иначе, не заглядывал бы в рот учителю и постыдно не прятал бы диплом. Внешне Гедеон мог казаться кем угодно, себя самого не обманешь. Неудивительно, что личу удалось склонить его на свою сторону. К слову, как? Все оказалось банально: шантаж.

- Надеюсь, вы пошли на преступление не ради карьеры или хотя бы не только ради нее?

Тон Роберта красноречиво свидетельствовал, еще немного, и он потеряет последние крупицы уважения к сединам собеседника. Из опытного специалиста, достойного мага Гедеон превратился в его глазах в жалкое создание, и это всего за час! Совсем иначе он выглядел на поле боя.

- Нет, - оскорбленно вскинулся Буст. Выходит, гордость в нем еще осталась. - Речь шла о жизни моих близких. Я не слизняк, милорд, и не надо возражать, ваше презрение очевидно. Доживите до моих лет, окажитесь в моей ситуации, тогда посмотрим, как поступите вы.

- Не сомневаюсь, - вклинился в разговор де Грассе, - милорд в любом возрасте на вашем месте не окажется: моральные принципы не те.

Гедеон сначала побагровел, потом побледнел. Магические путы впились в кожу, оставляя ожоги, но стихийник, казалось, не замечал их. Он с небывалой, почти безграничной ненавистью уставился на Антуана. Губы беззвучно шевелились.

- Вот так, госпожа Отой, выглядит проклятие, - обернувшись к двери, беспечно прокомментировал темный маг. - Обычная защита на него не действует, надо ставить ментальный блок.