Устроившись на берегу, я направил сон на стрелка и врубил единство с природой. Пусть пока мана с энергией восстановятся, без них я совершенно беспомощен. Прошло несколько минут, прежде чем магическая энергия и бодрость восполнились до краев. Я прервал медитацию и открыл глаза.

Каст вернулся и сидел рядом со Стефаном, а вот Виллем еще спал. Ожоги на его теле почти затянулись, но здоровье пока не восстановилось до максимума. Да, здорово его потрепали те шары. Заманить бы жабу на них… Хотя, учитывая, что их в болоте полно, а на ее теле куча таких же наростов, только поменьше, ей эти шары вряд ли причинят вред.

— Ну ты и выдал! — протянул Каст, глядя на меня. — Какой толк от твоего сорняка, если жаба невосприимчива к ядам? Видел, как Виллема ее шаром зацепило? Эта тварь их по всему болоту разбросала. Как созреет железа, так и сбрасывает ее где-нибудь, незваных гостей отгоняет.

— Ага, а одна такая железа стоит не меньше полтинника серебром, — заметил Стефан. — Вот только я туда больше не полезу.

— А как же Шарт?

— Ему уже точно не помочь, а мне отряд беречь надо, — отозвался наемник. — Как только он придет в себя, уходим. Хватит нам и одного потерянного бойца.

— А что это за жаба вообще такая?

— Хозяйка здешних болот, — отозвался Каст, который, как оказалось, знал очень много об этом месте. — Живет здесь, да наводит страху на людей. Не дает им травы да ягоды собирать на болоте, а если кто ближе подойдет, только хряп! И как Шарта слопает.

Стефан не стал дожидаться, пока тело стрелка полностью восстановится. Он подошел к нему и принялся ворошить.

— Эй, старина, поднимайся! Некогда лежать, надо скорее убираться отсюда.

Шорох в кустах заставил меня обернуться. Что-то огромное и темное выскочило и молнией направилось к нашему командиру.

— Стефан, сзади! — я крикнул слишком поздно. Яроклык уже прыгнул, и через мгновение приземлился на спину наемника. Его острые клыки тут же вонзились в шею, а челюсть рванула в сторону, вызывая кровавые брызги.

Наемник зажал рану руками и завалился на спину. Я ни за что не успел бы его вылечить. К тому же, прикончив жертву, яроклык бросился на меня.

— Тернии! Ядоплюй!

Хищник принялся барахтаться в призванных корнях, а воинственный цветок открыл счет по урону в этой битве. Время от времени он промахивался, но меня это пока мало волновало. Рядом второй зверь обрушился на Виллема, а третий рычал, уставившись на меня.

— Тихо, киса! Успокойся…

Скастовал усмирение зверя, но оно не подействовало. Даже с учетом камня, дающего бонус к мане, у меня осталось ее ровно на три заклинания. Вторая попытка оказалась успешной. Зверь свернулся клубком и мирно засопел.

Так, лечение на Стефана! Я направил в него исцеление, но ничего не произошло. Даже мана не потратилась. Что за ерунда? Неужели кто-то наложил ауру запрета на создание заклинаний в этой области? Попробовал еще раз — ничего.

Понимание ворвалось в голову, словно гром среди ясного неба. Стефан мертв. Виллем пришел в себя, но яроклык даже не дал ему подняться. Стрелок распорол брюхо дикой кошке, но та рухнула на него всем телом.

— Помогите! Эта тварь меня придавила! — завыл наемник, но помочь ему было некому. Я был слишком далеко, а кроме нас с Виллемом на поляне не осталось никого из наемников.

Моего ядоплюя разрывали на салат, а еще одна кошка готовилась вырваться из терний. Виллем продолжал орать и тщетно пытался высвободиться. Зря он закричал, только привлек к себе внимание. Когда с мистером Колючкой было покончено, хищник бросился на Виллема и перегрыз ему горло. Все, теперь я остался один! Решение пришло само собой. Мозг еще не успел отойти от шока, когда ноги сами понесли в болото.

Сюда кошки не сунутся. Преследовать жертву по брюхо в воде не так-то и легко, да и скорее всего кошки понимают, что это территория водяниц и не станет ссориться с жабами. Я и сам бежал по колено в болотной жиже, с трудом передвигая ноги, но сетовать на это не приходилось. Перед лицом смерти и не такое будешь творить.

Берег скрылся далеко позади, а в ушах до сих пор звучали испуганные крики Каста и предсмертный ор Виллема. Вот так сходил в поход. Казалось бы, что тут могло пойти не так? Но, когда собирается неопытная компания, которая действует в разнобой, все может пойти наперекосяк от малейшей ошибки. Глядя на моих спутников, я понимал, что по сравнению с ними я еще недурно подготовлен к таким походам. По крайней мере, я еще жив.

Движение впереди заставило меня отвлечься и повернуться вперед. Отскочил в сторону, чтобы не напороться на огромную желто-зеленую железу и по пояс плюхнулся в воду. Вонючая застоявшаяся вода расплескалась во все стороны, а одежду покрыл плотный слой тины. Хотел было подняться и стряхнуть с себя эту гадость, но в этот момент рядом что-то затрещало, и вода вокруг покрылась толстой коркой льда.

Глаза скользнули по водной глади вперед. Метрах в двадцати от меня стояла огромная жаба и смотрела на меня, а рядом крутилась тварь поменьше. Вот ей мне и стоит сказать спасибо за столь пикантное положение.

Положение было хуже некуда. Мало того, что обездвижили, так сейчас Белагонна может проглотить меня, как Шарта, а то и вовсе сбросит железу с ядом и поминай как звали. Стоп! А если существо теряет контроль над телом, его магия рассеивается? Это стоит того, чтобы проверить.

К счастью, хотя бы левая рука оказалась над коркой льда. Я вытянул ее в сторону синей жабы и произнес:

— Усмирение зверя!

Система, родная, жаба — это зверь, я тебя уверяю! Честно-честно, только сработай! Может, это трудности перевода такие? Не хочу верить, что заклинание не работает на лягушках… Водяница замерла, а потом беспомощно шлепнулась в воду. Кажется, сработало. Значит, усмирение работает на всех животных.

Язык Белагонны ударил по треснувшему льду и разнес его на куски. Одним из таких заехало мне по голове, и я почувствовал, как очки здоровья слетели почти до половины. Ждать, пока язык этой твари снова придет в боевую готовность, я не собирался. Как только ноги снова начали меня слушаться и нащупали твердую поверхность, я выбрался на мелководье и побежал подальше от беды.

Маны осталось всего на одно заклинание, нужно применять единство, но точно не здесь и не сейчас. Если я устроюсь где-то среди кувшинок медитировать, то лучше сразу утопиться, чтобы не увидеть богатый внутренний мир огромной жабы. Я бежал вглубь болот, не разбирая дороги и надеялся, что мои атлетические способности помогут унести ноги.

— Ах ты ж зараза! — рядом показалась зеленая лягушка и почти в упор плюнула в меня ядом. Пришлось тратить последнюю ману на устранение яда. Все, я пуст, и энергия скоро закончится.

Надеюсь, впереди нет топи, в которой я застряну, но сбавлять обороты точно нельзя. Сзади, словно катамаран на море, поднимала тучу брызг огромная жаба. Она бежала, вяло переваливаясь с одной лапы на другую, и сотрясала землю. К счастью, огромный вес не позволял ей прыгать, иначе она бы впечатала меня в ил своим весом, тогда фраза «жаба задавила» имела бы прямое значение.

Разок тварь попыталась попасть в меня языком, но я укрылся за камышами. Стоп! Раз есть камыши, значит, берег близко. Я припустил через камыши, и вскоре оказался на небольшом островке, который омывало бурное течение реки. Вот откуда здесь вода! Речушка была совсем крошечная — метров пять в ширину и не глубокая. Местами течение доходило мне всего лишь до пояса.

Стоило мне оказаться на берегу, в глаза тут же бросилось ярко-оранжевое растение. Два стебля были усеянные мелкими цветочками. Я решил, что эта трава должна быть полезной, на ходу выдернул ее вместе с корнем и спрятал в сумку. В несколько шагов добежал до кромки воды и прыгнул в воду. Попытался добраться до противоположного берега, но течение неумолимо уносило меня в сторону.