Неужели… Спасение?

Слышится щелчок замка. Дверь открывается, и я вижу на пороге Арсанова. Стоит в белой рубашке. Уверенно, нагло. И всем своим видом показывает, что ему глубоко наплевать на меня.

Он опирается плечом о дверной косяк и смотрит на меня с таким холодом, что я даже забываю про змею, что уже забирается мне на бёдра и лезет к талии.

— Убери её! — в страхе восклицаю и поднимаю руки, только бы она их не касалась.

— Я же сказал не заходить сюда, — прожигает голубыми огоньками, что зло сверкают на свету. — Ты ослушалась. Теперь это не моя вина. Выбирайся сама.

— Что? — срывается. — Выбирайся сама? Она меня сейчас укусит!

Он вообще понимает, что говорит??

— Может, лезть перестанешь, куда тебя не просят, — внезапно отвечает.

Я съёживаюсь от одного только противного шевеления у меня по коже. И снова хнычу, поджимаю губы и кричу уже сквозь стиснутые зубы:

— Я больше не буду! — приходится сказать эти слова.

— Даже если и так, урок ты из этого должна получить.

Он продолжает стоять на месте. Наблюдать за моей истерикой и мукой, которая продолжается. Змея ползёт выше, достигает моей шеи. И я уже вскрикиваю, теряю всю свою гордость и воплю:

— Я сделаю, что захочешь! Убери её только, убери!

Я подписываю себе приговор. Но кожа горит таким огнём, будто ее касается раскалённая кочерга. А я ее чувствовала! Шрам остался! Ни с чем не спутаю!

Тварь внезапно останавливается. Поднимается в воздух прямо напротив моего лица.

А я молюсь.

Чтобы в обморок упала. И я просто этого не видела. Но нет.

Я сглатываю, когда она смотрит на меня так хищно, опасно, высовывая наружу свой язык.

— Арчи? — говорю уже не своим голосом. — Ч-что она делает?

У меня сердце разрывается на куски.

Пока этот человек делает спокойный шаг вперёд.

— Говоришь, сделаешь всё, что я захочу? — морозный тон, и провокационные слова никак на меня сейчас не влияют.

Я как загипнотизированная смотрю в эти жёлтые глаза и не могу пошевелиться.

Приоткрываю в тумане страха губы.

— Всё-всё сделаю, — выпаливаю. — Поторопись.

— А волшебное слово? — усмехается.

Зачем оно бандиту вообще??

— Пожалуйста! — вскликиваю и зажмуриваюсь. Боюсь, что она сейчас нападёт, Укусит. Но нет, она этого не делает. Продолжает смотреть на меня.

А Арчи спокойно подходит, касается её своей руки и полностью убирает с моего тела.

— Дважды на одни и те же грабли, — хмыкает. — Но, возможно, до тебя дойдёт, что меня надо слушать. Я запретил тебе сюда заходить только из-за поломанной крышки в её клетке. И она могла спокойно вылезти.

Так вот оно что…

— Я-я… — всё ещё сижу на месте и не могу пошевелиться. — Думала уйти, а там дверь… Заклинило.

— Это я её закрыл.

Поднимаю в шоке взгляд вверх. Смотрю на мужчину, что отходит от меня и погружает змею обратно в стекло.

Я не спрашиваю зачем. Поскольку уже знаю ответ. Чтобы проучить. Он ведь запретил лезть сюда, а я полезла.

Но все же не могу держать язык за зубами.

— Она могла убить меня!

— Не смеши меня, — он словно закатывает глаза и говорит это самое «да ладно?». — Это радужный удав. Он не опасен и довольно-таки милый. А ещё очень красивый на свету. Но ты меня разочаровала. Я не покажу тебе всю его красоту.

— Красивый? Милый? — не сдерживаюсь. Пытаюсь встать, что и делаю успешно. Немного пошатываюсь, опираюсь о стол и когда вижу маленькую змейку, зыркающую на меня — отпрыгиваю от неё. — Она чуть не бросилась на меня!

— Изучала, — отрезает. — Они любопытны. И впервые видят такую визжащую на всю комнату дуру.

Я проглатываю его оскорбление.

— Не укусила бы. Я не дурак, чтобы содержать в квартире змей, которые могут убить меня. Хотя скажу честно… Один ядовитый экземплярчик у меня имеется.

Он резко оборачивается. Опирается руками и ягодицами о стол. Снова скрещивает руки на груди. Показывает свое превосходство во всей этой ситуации.

— И если ты не перестанешь вопить и не будешь слушаться — я запру тебя вместе с ней в одной комнате. И поверь. После змеиного яда умирают медленно и мучительно. Под конец я дам тебе антидот, конечно, наверное…

Наверное???

— Но, если будет ещё не поздно.

Он меня что, таким способом пугает? Учит? У него хорошо получается. Это работает. Безотказно.

— Я поняла, — цежу сквозь зубы. Дальше уже не слушаю. Быстрыми шагами иду на выход из комнаты.

— Я тебя ещё не отпускал.

Останавливпюсь.

И сжимаю с силой кулаки.

— Мне нужно в душ.

Смыть с себя это присутствие противной чешуи.

— Как только закончишь — придёшь ко мне в спальню.

Я испуганно смотрю вперёд.

Мне же послышалось?

— Не одевайся.

Или нет?..

— Что? — понимаю, что это глупый вопрос. Но он сам слетает с губ.

— Ты сказала, что сделаешь всё, что я захочу. Поэтому пошевеливайся. Я жду тебя в своей спальне. Голой. У тебя десять минут. Время пошло.

Время пошло? Это он говорит девушке, что только что испытала стресс?

— И да. От волос избавься.

Я еле держу себя в руках, чтобы не психануть.

Но да. Я пообещала ему, что сделаю всё. Но не думала, что он воспользуется этим так скоро…

Проклятый придурок. Да чтобы у него член не встал. Нет, лучше пусть его змея ему откусит. Но этого ведь не будет, да? Полнейшее разочарование в жизни!

Поэтому сейчас беру бритву в руки. Мне так хочется его ослушаться. Сделать всё назло и наоборот. Но вместо этого я лезвием прохожусь по коже. Я сама не любительница растительностей, но он… Меня доводит.

Делаю всё быстро. Купаюсь, намазываюсь гелем, отмывая присутствие змей.

Господи, у него даже увлечения дурацкие! Что дальше будет? Расчленёнка? А если они в сексе такие же… Чёрт!

Но, надеюсь, до интима не дойдёт. Всё же он дал неделю.

Ага, и утром обмолвился, что чхал он на свои слова.

Я разочарованно выдыхаю. Как выжить в этом месте и не сделать ничего хуже?

Вытираюсь полотенцем и обматываю его вокруг тела. Да, он сказал выйти к нему голой. Но хотя бы маленькую вещичку я всё же беру.

Иду в его спальню. Пальцы на руках немного подрагивают. Мне страшно. Что сейчас будет. А ещё мерзко. Потому что, судя по началу — Арчи что-то задумал. И явно неприятное.

Но злоба всё перекрывает.

Я сама дура виновата. Не полезла бы туда — сейчас бы лежала в своей новой комнате. Или ела, что я очень сильно хочу. А не открываю дверь в спальню Арсанова.

В этот раз она открыта.

Перешагиваю порог, поднимаю взгляд с пола и врезаюсь им в спину, обтянутую белой рубашкой. Которую он снимает с себя и кидает на пол. Свинья.

— Я же сказал, чтобы ты пришла без тряпок.

И как он узнал? Даже не повернулся. Смотрит вперёд, кидает пачку сигарет на кровать. А сам отходит от неё и опускается в массивное чёрное кресло.

И вот теперь переводит взгляд на меня. Сильнее стискиваю полотенце пальцами под одним его вниманием.

— Снимай, — одним словом он словно кидает меня под пресс. Надавливает.

Но и я не сопротивляюсь. Много факторов удерживают меня, чтобы не кинуться и не расцарапать ему всё лицо ногтями, которые искусала за всё время, что была здесь.

Он согласился на наши мирные отношения, поэтому злить его не хочу. У него слишком много давления на меня. Которые он может использовать.

И ещё… Я всегда держу своё слово. Это такая противная черта моего характера. Если я сказала то, что мне не подвластно — я всё равно выполняю.

И я пообещала ему, что выполню всё, что он попросит. Всё это — дело принципа.

Поэтому скидываю с себя махровое полотенце. Оно падает в ноги, немного согревает холодные от волнения пальцы.

Не шевелюсь. И не прикрываюсь. Он всё видел.

Но его изучающий всё равно скользит мне на грудь. Потом на плоский живот, который я рефлекторно втягиваю. Не для того, чтобы стройной показаться. Просто от его глаз хочу убраться.