— Забери меня, пожалу-уйста!

Я сильнее прижимаю её к себе.

Утыкаюсь в её макушку губами и невесомо целую.

Чувствую горечь на душе. Разочарование. А ещё злость. На призрачную такую, нереальную. Родителей виню. Что тогда в ливень в деревню поехали. Несмотря на то, что мы просили их остаться. Как итог… Сорвались с мокрой дороги. И в овраг.

— Не плачь, — успокаиваю её. — Я что-нибудь придумаю.

Глажу успокаивающе по голове и шепчу ей добрые слова. Реветь нет ни сил, ни возможностей. Арчи появляется спустя пятнадцать минут и зовёт к себе в зал.

Мне приходится оторваться от сестры и пойти за ним.

А потом ещё сидеть весь вечер, раздумывая над тем, как мне поступить с Ликой…

Мы возвращаемся домой под ночь.

Переступаем через порог квартиры, и я скидываю с себя зимнее пальто. Сапоги. Иду тут же в душ. Я вся потная, грязная. Салфетки не помогали.

И тело требует душ. Но останавливаюсь, когда рядом с дверью, к которой я подхожу падает ладонь.

Оборачиваюсь. Встречаюсь с голубыми глазами, затуманенные алкоголем.

Он пил…

Жди беды.

— Пойдём вместе, — тянет слова.

— Нет. Ты пойдёшь в аптеку. И купишь мне таблетки, — говорю резко. Возможно, Перебарщиваю. Но пусть. Мне беременность ни к чему. Как и ему.

— Отказываюсь, — равнодушно кидает.

— Что? — удивляюсь. — Ты с ума сошёл? Зачем? Это ещё одна изощрённая месть Волкову? На, смотри, она носит в себе моего ублюдка, да? Как ты на неё теперь посмотришь?

Я не сдерживаюсь в выражениях. И не собираюсь.

Хоть он уже опускает горячую и твёрдую ладонь мне на спину.

— Возможно.

Одно слово. И разряд злости, словно электричества бьёт по всем струнам моей души.

— Ты не имел никакого права кончать в меня! Я не хочу от тебя ребёнка! Даже если это тупая месть!

Он пьян!

Вот и не понимает, что говорит и творит!

— Ты теперь моя жена, — победно усмехается, резко дёргая меня на себя. Воздух из лёгких выбивает. — И я имею на тебя полное право. На это тело тоже. И если я захочу — ты будешь носить под сердцем моего ребёнка. И я буду продолжать делать с тобой всё, что захочу. Хотя я уже успел сделать с этим телом многое…

Не понимаю о чём он. Громко сглатываю и отвожу взгляд в сторону.

— Что ещё ты сделаешь ради своей цели? Этого всего недостаточно?

Я даже замуж за него вышла…

— Нет, — холодно чеканит. — Этого мало. А пока раздевайся, жёнушка, я жажду нашей первой брачной ночи.

— Ты с ума сошёл?

Он молчит. Наклоняется.

— Эх, Ди, — пьяно проговаривает. — Уверяю, это не то, о чём ты должна думать сейчас.

Я со стоном вздыхаю.

— Арчи, давай я в аптеку схожу… — пытаюсь его разбудить от алкоголя. — Ты пьян. На эмоциях.

— Я не пьян, — дотрагивается до моего уха языком. — Нет смысла бояться, Ди.

Мириады мурашек пробегают по спине.

— И беспокоиться.

Чувствую, как его улыбка расплывается в улыбке.

— Я уже кончал в тебя. Поэтому, расслабься, Валевская. И раздевайся. Примем душ вместе.

Арчи

Я прижимаю девчонку к себе и кусаю её за ухо. Ожидаю бурной реакции. А у самого от предвкушения пальцы покалывают. И в груди всё поднимается.

Как же ты отреагируешь на это заявление, а, Ди?

— Повтори.

Я усмехаюсь и отстраняюсь от неё.

— Повторю, — довольно натягиваю улыбку. — Я кончал в тебя. Ещё в первый раз.

— Зачем? — распахивает свои голубые, удивлённые глаза. — Для чего?..

Вижу эту потерянность и смакую её. Мне нравится. Заводит, как хрен знает кого. Мне весело наблюдать за любой её реакцией. То, как она подаёт себя. Как отвечает.

Это, сука, возбуждает каждый раз.

Но почему кончил в неё в первый раз ответить не могу, хотя ответ знаю — увлёкся. Слишком удобная и узкая киска умело управляла моей головой. Нижней. Верхней я не думал. Кончил, а потом и отпустил это. Вообще забыл. Для меня это неважно.

А во второй раз… Кончил уже осознанно.

Из-за Волкова?

Нет.

Хотел видеть её эту растерянность. Испуг. И впитывать его. Не знаю, отчего, но эмоции этой девчонки стали для меня едой. Её тело — приправой. А в целом — полное блюдо. Любимое.

Я начинаю становиться зависимым. Как от сигарет. С каждой — хочется больше.

Вот и сейчас я хочу что-нибудь сделать. Такое спонтанное. Что шокирует её и выбьет из колеи. Чтобы насладиться.

Это ненормально.

Но чем больше эта девчонка маячит перед моими глазами, тем сильнее начинаю ей увлекаться. Член колом на неё стоит. Постоянно. Даже Еве требовалось немного повилять попой, чтобы завести меня. А этой и секунды не надо.

Когда в платье её увидел — вообще обомлел. Красивая. Очень. С характером. С ней не скучно. И это мне, сука, по душе. Чем затравленная, подчиняющаяся каждому моему слову лань. Я не люблю таких. Только Ева устраивала. Но сейчас…

Что-то щёлкает. Вкус меняется.

Из-за чего-то. Не пойму. В ней нет ничего особенного. Но в то же время она цепляет. Фигурой. Большими сиськами с розовыми сосками. Тонкой талией, которою могу обхватить двумя ладонями. И округлой задницей, на которую хочу кончать. Постоянно. Или на такие же розовые губы, украшенные порослью рыжих волос. Но нет. Их бы убрал. Чтобы наслаждаться этим видом. А потом размазывать свою сперму по её розовым складкам. Вгонять семя в её киску.

Хрен его знает, что происходит.

Но то, что наши пути потом разойдутся, а она останется с моим ребёнком — вызывает странные чувства. И мысли.

Я не знаю, что буду делать. Абсолютно.

Даже думать не хочу. Белый шум в голове.

Хочу только эмоции. И тело. Которое сейчас дрожит в моих руках. Вижу слёзы. Прозрачные, полные, казалось бы, боли. Я стираю слезу пальцем. Не знаю зачем. Хочу. Порой мои действия лишены логики. Многие.

В последнее время — все.

— И что теперь? Чего ты хотел этим добиться?

Я молчу. Прикасаюсь языком к её щеке. Слизываю солёную слезу. Снова.

Что делаю? Хочу попробовать. Насладиться отчаянием.

— Я уже добился, чего хотел.

Кроме одного. Евы так и нет. Но я уже начинаю понимать, что чем больше Волков оттягивает время — тем мне веселей. Я переживаю за Еву. Но с одной стороны хочу, чтобы Слава немного замедлился.

А свадьба…

Она ещё не знает, что штамп ей поставили в настоящий паспорт.

Зачем? Хер знает. Какой под руку попался, тот первый и дал.

— И чего?

Ладони сами оказываются на шнуровке. Развязываю. Хотя порвал бы его в клочья. Ненавижу его. Увидел — уронил на свой же член кофе. Который ноет. Но не от напитка. Нет. Повезло, что тот индюк принёс тёплый кофе.

Она слишком искушающая в нём. И постоянно её хочу. Меня бесит она. Всё в ней. Как она говорит, и что вытворяет. Напилась перед свадьбой. И накинулась с поцелуем, улыбаясь на глазах у фотографа. Дура.

Но, блять, соблазнительная.

Прощаю ей это.

Полностью избавляюсь от шнуровки. А она ладони на мои плечи опускает и отталкивает.

— Не получишь ты ничего, — шипит сквозь зубы. — Не дамся! Пока ты не скажешь, что всё выдумал!

— Я всё выдумал, — легко пожимаю плечами. — Вспомни эти слова, когда через пару месяцев мы увидим у тебя живот.

— Ты придурок… — срывается с побледневших губ.

Я делаю шаг вперёд, впиваюсь в её волосы пальцами. Врезаюсь в её губы поцелуем. На них до сих пор алкоголь. Она пила его весь вечер. И я должен был остановить её. Зная, что кончил в неё. Она уже могла залететь. Но мне было так похуй. Вот вообще.

Я не знаю, что будет завтра. А что через год — не знаю и подавно.

И сейчас пожираю её. Имею языком и снимаю с неё платье. Наслаждаюсь диким поцелуем, на который она с трудом, но отвечает. Впивается своими пальцами в мои плечи и сдавливает. Впивается коготками. И кусает своими зубами. До крови. Этот металлический привкус только сильнее вгоняет в какое-то безумство.