А на них… А на них я! Только голышом. Это же душевая зала, где я занимаюсь ОВП! Чтоб мы потом не бегали потными, там есть душевая. И вот как раз фотки оттуда — я весь в мыле, я весь без мыла, я весь блестящий от воды.

— Как тебе зрелище? А? — Георгий чуть не облизывался, поглядывая в свой телефон.

— И что? — выдавил я, решив взять на «понт». — Оказывается, у меня есть женские гениталии! Удивительно прям, ни у одной женщины нет, а у меня есть! Эти фотки точно фурор произведут!

— Да, они есть у всех. — кивнул засранец. — Но не у всех они выставляются напоказ!

— Бывает. Мне не тринадцать, чтоб из-за этого так переживать. — я пожал плечами, обтёршись о древесную кору. В левое плечо что-то кольнуло, и захотелось почесаться, но я не решился.

— Ты ещё не понимаешь, моя мила. Это — твоё будущее! Тебе же придётся искать команды, чтоб ходить в порталы, верно? И что будут о тебе думать члены этих команд? И даже не сами члены, а их жены! «Это же та шлюха, чьи голые фотки по всему теленету валяются!». Да тебя ни одна нормальная команда к себе не возьмёт, не говоря уж про Аристократов. Кому нужна девка с такой сомнительно репутацией? А если и возьмут, ха-ха, то именно для того, чтоб ты по шлюшьему профилю пошла! Так что у тебя будет два выхода — или стать подстилкой для всей команды, или забыть вообще, что когда-то хотела быть магом! Ха-ха-ха! Ну что, теперь до тебя дошло⁈

— Я…

Честно говоря, перспективы вырисовывались мрачноватые. Мне даже в голову не приходило, что в такой ситуации можно сделать.

— Так что, цыпа, жду тебя сегодня в том самом домике, где мы с тобой так мило пообщались в последний раз. А нет — так эти фотки скоро будет знать каждый как минимум в Академии. И уж поверь, в теленете они окажутся быстрее, чем ты успеешь пожалеть о своей глупости!

Отшатнувшись, Георгий помахал телефоном, развернулся и ушел, насвистывая. А я сполз по дереву, не удержавшись на ставших враз ватными ногах.

Что делать? Что теперь делать⁈

Пришел я в себя, сидя на земле и вытирая слёзы. Так, с этим надо заканчивать — а то так натру морду лица, что на панду стану похож. Не то, чтоб внешность сейчас имела какое-то значение, но и минусов к ней тоже не хочется. Просто для уверенности в себе!

Надо придумать, что теперь делать. Первая острая реакция на угрозы уже схлынула, я успокоился, будто слёзы вымыли из меня негатив и страх. Первым делом, конечно, пришла в голову мысль пойти в полицию. Чтоб как-то поддаться на эти угроз, я даже ни секунды не думал — вот просто из принципа этот ублюдок никогда и ничего от меня не получит! Но где тут полиция, я не знал, просто никогда не интересовался. У Академии была своя охрана, но это ж не полиция. Где у меня на районе участок, я в курсе, но не туда же ехать. Значит, надо что-то поближе — администрация Академии. Они же все если не Дворяне, то Благородные. Ректор вообще маг с четырьмя Благословениями, ему и титул за них дали. Ну не скажут же «да нам пох», если я с этим видео угроз явлюсь пред ними. Точно! Так и сделаю! Но сейчас нет смысла к ним бежать, по летнему времени «канцелярские крысы» до обеда работают или в отпуске, два преподавателя на весь курс, считай. Завтра с утра и пойду!

Вернулся в общежитие и уже хотел было отправиться к себе, как вдруг мне в голову пришла мысль — а он же может разозлиться и как-то проникнуть в нашу с Ирой комнату! Каким-то образом он же сделал фотографии там, где могут быть одни девушки, так кто знает, что это гад может⁈ Нет, к себе в комнату возвращаться нельзя! Пришлось чуть ли не полчаса ездить по ушам вахтёрше, мол, поссорилась с соседкой, вот прям видеть её не могу, мне бы на ночку одну в другой номер переехать, а утром все выспимся и остынем. Даже попытался дать бабульке (кстати, магу одного Благословения) пару купюр, но та презрительно отвергла их, а потом вздохнула и протянула мне ключик от тридцать четвёртой комнаты. На минутку забежал в свою, захватил ноут и сбежал, благо, Иры не было, так что никто мне не мешал. У общаги общий на всех вай-фай, ноутом смогу попользоваться где угодно.

В тридцать четвёртой комнате были только голые стены, кровати да свёрнутые в «рулон» матрасы с подушками без белья. Ну, мне всё равно на одну ночь, не проблема. Развернув один рулончик, уселся на кровати и стал копаться в теленете. Надо было сохранить запись, что я сегодня сделал! Хранить её только на телефоне — опасно, его могут просто вырвать и разбить или ещё как уничтожить, магией, например, тогда я вообще без доказательств останусь. Так что зашел в облачный сервис, сделал демо-аккаунт и залил видео туда. Это позволило слегка расслабиться и успокоиться. Всё, теперь у меня есть страховочный вариант.

Оставшийся вечер я сидел на кровати, подтянув колени к груди и обхватив руками ноги, и читал всякие тупые «женские» истории. Ну они правда же тупые! Но почему-то успокаивали. Наверное, осознанием того, что не один я такой тупой неудачник, попавший в подобную задницу. Эх, жаль, не подумал с собой прихватить еды! Попить можно и из-под крана, тут не ржавая бурда цвета кофе течёт всё же, а вот пожрать тут было нечего, а ведь после занятий хотелось. Но да ладно, потерплю. Когда уже была полночь, я выключил ноут и лёг, глядя в потолок. Обрывки мыслей так и роились в голове, не оформляясь во что-то чёткое, и мешали спать. Но всё же через некоторое время усталость победила.

Утром я почувствовал себя намного легче. Проблемы будто остались во вчерашнем дне, не исчезли, их всё равно нужно было решать, но уже как сам факт, а не как эмоциональную ситуацию.

Выждав до половины десятого, я пошел в администрацию. На занятия сегодня решил забить.

Обратиться я решил к проректору по учебно-воспитательной части Ивану Степановичу Головину. Он был Благородными, магом двух Благословений, а это мне казалось какой-то гарантией, что меня поймут и примут меры.

— Здравствуйте! Можно? — я приоткрыл дверь и заглянул.

— Конечно-конечно. Заходите. — дружелюбно кивнул Головин.

Он оказался невысоким, лысым человеком довольно субтильной наружности, но охотно улыбался и вообще вызывал расположение. Стол завален бумагами, три шкафа с папками вдоль стен, монитор компьютера с клавиатурой, всё это говорило о деловой загруженности.

— Иван Степанович, я Екатерина Малинина, с первого курса. Я к вам по личному делу, очень важному!

— Раз девушка говорит, что дело очень важное, то это точно про сердечные дела. — усмехнулся, пошутив, мужчина. — Я вас внимательно слушаю, Екатерина!

— Понимаете. — я на некоторое время замялся, не зная, как сформулировать. Теперь, когда я должен был рассказать обо всё, меня вдруг захлестнул стыд, смущение и нервозность. Теперь понимаю, что чувствуют девушки, когда вынуждены рассказывать о таком. Неудивительно, что процентах о восьмидесяти преступлений такого рода просто молчат… — Меня угрожали изнасиловать!

— Что вы говорите! — всполошился Головин. — Это у нас произошло?

— Да. И тот, кто угрожал, это студент второго курса — Георгий Кеасян! Знаете такого?

— Георгия⁈ — Головин жутко удивился. — Знаю! Но… Поверить не могу, что это может быть он! Такой положительный молодой человек! Вы уверены, Екатерина, что правильно поняли его? Может, это какое-то недоразумение?

— Да какое тут недоразумение! — вчерашние эмоции, что я пережил в кустах, снова всколыхнулись. — Он… он каким-то образом снял меня в душе! И заявил, что всем разошлёт эти фото, если я с ним не пересплю! А я же… я… я не хочу такого! А он говорил, что у меня из-за этого не будет будущего!

Головин как-то размылся вместе с кабинетом, и я не сразу понял, что это из-за слёз. Проректор услужливо подал мне бумажное полотенце, я вытер слёзы и громко высморкался.

— Ну-ну, Катенька, не стоит так убиваться. Вы молодец, что о таком рассказали! — похлопал меня по плечу Головин.

— Простите, я как вспомню… Спасибо! — я вытер последние слёзы и слегка успокоился, выпил водичке, что мне подал проректор.