— Да с чего бы⁈

— Потому что он шантажировал и меня! Заставил сделать твои фотки в душе! Иначе бы он показал наши с ним Виталику! Я и согласилась — что мне делать было⁈ А Виталик всё узнал и сказал, что не может быть с такой, как я! И бросил меня! — она приблизилась ртом к моему уху и проскрежетала, плюясь прямо в него. — А всё ты! Дала бы этому дебилу носатому — и всё! Он же как получал, что хотел, сразу перегорал! Что — тебе сложно было это сделать⁈ Но нет, ты хотела невинной остаться, сука! А теперь Виталик меня из-за этого бросил!

— Слушай, но я тут причём? Это ты же сама…

— Я⁈ Я⁈ Сдохни, курва!

Она отпустила мой наплечник и пнула под зад, так что я ласточкой нырнул в дыру.

— Ха-ха-ха, я наконец-то почти счастлива! — летел мне вслед Ирин голос.

А я и понять ничего не успел, как рухнул на дно дыры. И вроде бы удачно, упал на ноги, вот только двадцать метров высоты и куча железа на теле сделали своё дело — мои ноги с хрустом сломали, не выдержав падения. Голень левой ноги перекосило, а кость правой прорвала кожу и высунулась наружу, у перевшись в поножи.

Меня пронзила такая боль, что я не мог ни дышать, ни звуков издавать. Просто лежал, парализованный болью, и смотрел в яркое отсюда небо. Не знаю, сколько я так пролежал, пока, наконец, не смог вздохнуть, а потом закашляться. От удара болели не только ноги, но и всё тело, и позвоночник, и внутренние органы. По правой ноге текла кровь, натекла бы уже целая лужа, но впитывалась в песок.

Я попытался если не встать, то хотя бы сесть, чтоб осмотреться, когда из дыры неподалёку вылезла серая морда ящера, похожего на гигантского варана. С любопытством посмотрев на меня, ящер понюхал воздух и целенаправленно зашагал ко мне.

Бежать! Больно, но это пока живой! Когда съедят, то будет небольно, но что-то этого не хочется!

Оглянувшись, нашел за своей спиной дырку в скале, в которой вроде бы никого не было. Другого всё равно нет, так что стал лихорадочно загребать песок руками и отталкиваться коленями, ползя туда. Ощущения, когда ты пытаешься двигать ногами, а они не двигаются, только волочатся за тобой, были даже страшнее, чем боль из-за них.

Я успел только потому, что ящер сначала подошел к песку, в который натекла моя кровь, и обнюхал его. А когда побежал ко мне, то я уже полностью заполз в небольшую пещерку, куда ящер бы не поместился. Правда, глубже она расширялась, но всё равно не протиснулся бы. Варан заглянул ко мне одним глазом, другим, потом вдруг вытянул длиннющий язык, схватил меня за ногу и потащил к себе!

— Ааааааа! — заорал я, ощущения были такие, будто мне правую голень просто отрывают!

Так, думай, дума! Хрен с ней, с голенью, её можно будет отрастить у Целителей! Самому бы выжить. Так! Надо растопырить ноги у опереться на выступающие части каменных стен коленями. Так я и сделал.

И почти вздохнул облегчённо, как заметил шевеление вокруг. Присмотрелся, глаза уже привыкли — ко мне ползла гигантская, в руку толщиной, сколопендра, с коричневым телом и угольно-чёрными лапками. Подползя, подняла верхнюю часть тела и стала смотреть мне в лицо, шевеля жвалами. Я застыл, боясь шевелиться. Даже боль в ногах слегка отступила от нового приступа ужаса.

Сколопендра пошевелила жвалами, прошлась по ним усиками, и вниз упала желтая капелька, прямо на моё лицо. Это был точно какой-то яд, потому что ощущения были, будто в меня кипятком плеснули.

Я дёрнулся, вскрикнул от неожиданности, и сколопендра мгновенно впилась мне всеми своими жвалами мне в лицо!

Я вцепился в сколопендру руками в попытке оттолкнуть, оторвать её от моего лица, откинуть в сторону, но всё было бесполезно — казалось, что я пытаюсь статую из полированного камня голыми руками сломать. Её острые ножки из твёрдого хитина рассекали кожу у меня на пальцах и ладонях, пуская кровь, щёки, пронзённые жвалами, горели болью, но в то же время лицо будто замораживалось, теряя чувствительность — это яд сколопендры начинал действовать. Моя правая нога вспыхнула выворачивающей наизнанку болью, это ящер продолжал попытки вытащить меня из пещеры.

Тело моё металось в ужасе, а вот мозг будто застыл с одной лишь мыслью — неужели я тут умру? Здесь, сейчас? Снова? Не хочу! Почему я должен опять умирать⁈ Зачем я попал в этот мир, просто чтоб снова встретиться со Смертью⁈ Это несправедливо! Я хочу жить! Кто-нибудь, помогите! Хоть кто-нибудь!

Наверное, яд сколопендры уже дошел до мозга, потому что зрение померкло, скрыв сумрачную пещеру, а я будто снова увидел ту божественную сущность. Я снова висел в невесомости перед стальным гигантом. Но теперь я будто чувствовал на себе его взгляд, мол, ты что, идиот? Я же тебе всё уже дал! Чтоб не видеть этот взгляд, отвёл свой — и увидел своё тело, заливающееся металлом Божественной сущности. Металлом… заливается…

Зрение вернулось, я снова был в пещере, а внутри будто что-то слегка взорвалось, объёмный толчок пробежал по всему телу, вслед за ним промчался табун мурашек.

Следующее, что я почувствовал — как мне на лицо течёт какая-то гадость. Я не сразу понял, что это, а когда понял, то удивился — это мои руки сжали сколопендру так, что смял её тело, как бумажное! Каменно крепкий хитин лопнул, лапки ломались, как спички, а внутренности текли на моё лицо. Сколопендра отпустила моё лицо и, извиваясь, свалила в сторону разорванными частями.

Второе открытие — зрение изменилось. Мрак отступил, что вход пещеры, что её глубина были одинаково освещены. Только камни пещеры почему-то горели разными тусклыми цветами — красным, оранжевым, желтым, бурым, коричневым. Сороконожка тоже изменилась, превратившись в какую-то полупрозрачную сосиску, в которой что-то переливалось, как вода в пробирке.

Но самое главное — я не чувствовал боли! Нет, тело ощущалось прекрасно, даже лучше, чем обычно, стал лёгким и послушным. Но ни в лице, ни в поломанных ногах боли не было! Было непонятно, почему, но сейчас есть проблемы и поглавнее.

Кроме первой сколопендры, в пещере были ещё две. Увидев, что их товарищ отвалился от добычи, они решили слегка полакомиться его добычей, мной то есть. И прыгнули на меня с двух сторон. Только делали это всё медленно, будто мы были в воде. Вернее, они были, а я мог двигаться без всяких препятствий. Схватил их обеих за головы, сжал, разжал и брезгливо взмахнул ими, смахивая сукровицу и осколки хитина.

Получив свободу от пещерных гопников, сел на задницу и посмотрел на выход из пещеры. Ящер всё ещё был там, пытался тянуть меня за ногу языком, но ничего у него не получалось. А сам он изменился! Теперь он был таким же полупрозрачным, но внутри оказалась чёткая сеть чего-то пульсирующего, уходящая за край скалы. А ещё были видны кости, только странно, как структуры из дыма.

Это я что — в каком-то рентгене видеть начал? Очень странно…

Да когда ты перестанешь меня тянуть⁈ Я наклонился вперёд, прощупывая ноги через штанины — переломов не было! Даже вздутий каких-то не осталось! Не знаю, что это такое, но мне нравится. А потом схватил язык ящера и резко дёрнул на себя. Ящер упёрся лапами в край пещеры, заверещал — и я вырвал язык с глухим чавканьем.

Ха-ха-ха! А вот не надо чужие ноги облизывать, фетишист хренов!

Так, если я вдруг стал таким сильным, то могу и выбраться отсюда? Правда же? Ну, не попробую — не узнаю. Лезть вглубь пещер и там прятаться среди светящихся мокриц меня совсем не прельщало. Встав на четвереньки, я быстро выбрался из пещеры. Ящер ревел поблизости, плюясь кровью и суча лапами по морде.

Но я смотрел не на него, я смотрел на небо — в новом зрении оно выглядело совсем иначе. Не было странного серо-желтого потолка, там был мрак, бесконечность тьмы, в котором медленно, тяжело ворочались какие-то чудовищно гигантские тени. Я смотрел на них, смотрел и не мог оторваться, как загипнотизированный, пока меня не прервали.

Визжащий ящер, видимо, заметил, как я стою рядом и пялюсь в небо, завизжал ещё сильнее, заклокотал и кинулся на меня, впившись когтями и зубами в броню. Та не поддалась, я почувствовал толчок магии от рун, защищающих мою тушку. Но теперь я сам был с усами!