Мурлыкая себе под нос вальс, я выходила из зала под руку с Алексом в великолепном расположении духа. Испортить настроение, казалось мне, было нереально, но я ошибалась. Из соседнего зала, где тоже закончился фильм с Ди Каприо, нам навстречу вышла в обнимку парочка. Рыженькая девица лучилась счастьем и жалась к кавалеру, а невысокий брюнет сносил все прилипания со стойкой гримасой равнодушия. Прятаться обратно в зал было поздно, да и народ на пятки наступал, поэтому встреча оказалась неизбежной.

— Привет, Макс, — первой поздоровалась я.

— И как это понимать? — сурово вопросил он, окидывая нас с Алексом недовольным взглядом.

— Так же, как и твое появление здесь в компании ее, — я кивком головы указала на поджавшую губы Лену.

— Один-один, — согласился парень. — Надо поговорить.

— Обойдешься! — передо мной возникла широкая спина Алекса.

А он повыше Макса будет, с каким-то странным удовлетворением признала я.

— Мальчик, ты кто? — скептически заломив бровь, поинтересовался Макс.

— Встречный вопрос! — Алекс сложил на груди руки и отступать не собирался.

— Отставить петушиные бои! — взревела я и влезла между сверлящими друг друга взглядами парнями. Между ними даже воздух накалился, разве что искры не летели. Я прям какой-то Анжеликой себя почувствовала: из-за меня мальчики чуть ли не в драку готовы. Приятно… Но и стремно, однако. Особенно, когда два немигающих, одинаково злых, взгляда вперились в меня.

— Макс, пойдем, пожалуйста, — заныла Лена и подергала своего кавалера за руку. Тот поморщился и вырвал конечность из цепких пальчиков.

— Алекс, оставь, пусть сами разбираются, — поддержала вражескую позицию Алина, повторяя Ленин маневр с попыткой оттащить парня в сторону.

— Ребята, идите мы вас догоним, — практически приказал мой сегодняшний сопровождающий, не двигаясь с места.

— Но, может… — начал, было, Паша, но был резко оборван окриком:

— Я сказал, догоним. Идите! — и уже чуть мягче: — Все в порядке.

Неохотно народ подчинился и, постоянно оглядываясь, пополз к выходу. Вадим хотел остаться, но был невежливо послан старшим братом. Только Алина осталась стоять, вцепившись в руку Алекса и недобро косясь на меня. Вот достала уже, ей Богу! Я что могу поделать, если он сам ко мне клеится?!

— Макс, что тебе ЕЩЕ от меня надо? — устало потерев лоб, прямо спросила я.

Брюнет оторвал немигающий взгляд от оппонента и перевел его на меня. В глубине черных глаз горели огоньки злости.

— Просто поговорить, — холодно ответил парень.

— Мы плодотворно поговорили вчера и, кажется, все выяснили, — ровным голосом проговорила я. — Поверь, нам нечего больше обсуждать. Оставь меня, пожалуйста, в покое. К тому же, смотрю, ты не особо и расстроился.

От последней шпильки я все-таки не удержалась. Уж очень по Лене было заметно, как она провела сегодняшнюю ночь. Как? Да просто обычно, когда молодые люди спят вместе, их поведение меняется. Немного, но заметить можно. Вот она стоит, прижавшись к нему чуть плотнее, стараясь касаться бедром, смотрит в глаза с ожиданием. Кривится от моего общества: ей не просто неприятно, ей больно от того, что даже наутро он все еще помнит обо мне, хотя по всем законам жанра должен бежать за обручальным кольцом (в мечтах, конечно).

— Ты, я гляжу, тоже не горюешь, — скривился Макс. — Вчера ко мне в койку прыгала, а сегодня уже нового обхаживаешь?

— Что? — Алекс переменился в лице и уставился на меня.

В серых глазах застыло выражение неприязни. Алина была в восторге, она довольно улыбалась, а Макс, не дав мне опомнится, припечатал:

— Шалава! А ведь ты мне действительно понравилась! Как дурак, за тобой бегал, обхаживал, кучу времени и бабла втопил, и что?! Думал, ты нормальная, а ты просто малолетка озабоченная!

Теперь похорошело и Лене, на губах рыженькой заиграла та же довольная ухмылка, что и у Алины. А у меня было стойкое ощущение, что меня избили ногами. Дышать стало трудно, к горлу подкатил ком, даже замутило немного. В животе спиралью начал сворачиваться тугой холодный комок, который медленно перерастал в пустоту. Глаза наполнились слезами, но я не позволила своевольной влаге скатиться по щекам. Такого удовольствия я вам не доставлю! С силой стиснув похолодевшими пальцами ни в чем не повинного мишку, я холодно поинтересовалась:

— Все сказал? — и не дожидаясь ответа: — Прощай, Максим.

Развернулась и, не оборачиваясь, направилась к выходу. Сзади раздался удар, женский визг и звуки возни. Я не обернулась. Да пусть они там хоть поубивают друг друга.

На улице меня встретили семь пытливых взглядов.

— Там… драка, — тихо кинула я и пошла дальше.

Народ не подкачал: все до единого кинулись внутрь здания, чуть не затолкав друг друга в узком дверном проеме.

А я завернула за угол и медленно пошла в сторону железнодорожной станции. До дома сама доберусь. Хочу побыть одна. Подумать о том, зачем меня вообще вернули. Зачем?! Зачем?! За что мне все это?!

Слезы градом покатились по щекам. Я всхлипнула и ускорила шаг, вскоре оказавшись за поворотом аллеи, скрытой густыми кустами.

Из динамиков музыкального ларька лились аккорды песни "Замкнутый круг". Как же подходит под настроение. Я сидела на перроне и ждала электричку вот уже полчаса. По расписанию она должна подойти с минуты на минуту.

Истерика давно прекратилась: не в моем характере подолгу истерить на ровном месте. Ну да, неприятно, что в очередной раз меня окрестили нелестным эпитетом. Причем за благие, можно сказать, намерения. Ведь я просто хотела немного тепла и ласки напоследок. Мне же не четырнадцать лет на самом деле! Только никто об этом даже не догадывается… А я забылась, дура! Надо было еще после истории с Ванькой серьезно задуматься о своей линии поведения, а не пускаться во все тяжкие. Я же не хочу испоганить себе репутацию, ведь мне (прошлой мне) тут еще жить, хотя, не все ли равно?

"Ту-ту. Ту-у-у."

Вот дебилы! Зачем же так орать?! Едва не оглохнув от "приветствия", я спрыгнула с перил, на которых восседала, как на насесте, покрепче перехватила Ричарда, который не лез в сумку, и направилась к прибывающему электропоезду.

"А не порхнуть ли под колеса?" — мелькнула шальная мысль, но я лишь усмехнулась. Неэстетичный труп получится, да и предки расстроятся… раньше времени. И, как ни парадоксально, но умирать совсем не хотелось. Ни сейчас, ни через месяц.

С натужным скрипом двери разъехались в стороны, и я уже было занесла ногу, чтобы перешагнуть "пропасть" между вагоном и перроном, как меня поперек талии перехватили и бесцеремонно вытащили наружу. Тяжко вздохнув, я понаблюдала, как двери захлопнулись, и электричка уехала, помахав мне хвостом с поворота.

— Пойдем! — Алекс мертвой хваткой вцепился в мою руку и потащил по ступенькам вниз.

— Куда? — вяло поинтересовалась у парня.

— Поговорить надо.

— У меня дежавю? — ехидно осведомилась и попыталась высвободить руку.