— Ты когда вернешься?

В следующей жизни, наверное. Но этого я не сказала.

— Скоро, — и улыбнулась.

— Лады. Тогда здесь через полтора часа, — скомандовал Егор и поскакал в сторону дома. Надеюсь, что в сторону дома, а не за Алексом выяснять отношения. А я побрела в горки. Пройдусь, проветрюсь, погрущу. Напоследок…

Ушла я довольно далеко. Специально. Последние часы я хотела побыть одна. Эгоистично? Наверное. Но я совсем не желала сейчас видеть даже родных и близких мне людей. Глядя на них я начну рыдать, понимая, что каждое сказанное слово — прощание, а каждый миг — практически последний. Это все. Финал.

Довольно долго я бродила вокруг озера, выискивая место, куда бы присесть, пока не набрела на небольшой полуостров с малюсеньким песчаным пляжем. В середине, рядом с пустым кострищем, валялось толстое бревно. Оно-то и стало моим пристанищем. Я надрала немного лапника, собрала хворост и разломала сухую тонкую рябинку. Сложила новый костерок на месте старого и разожгла спичками, каким-то чудом оказавшимися в кармане джинсов. Пришлось, конечно, поматериться, но с последней попытки, как в пятом элементе, последняя спичка все же подарила мне столь желанный огонь.

И вот я сидела возле костра, зябко ежась, но не от холода и вполголоса напевала песню ДДТ, что давно крутилась в голове. Практически с самого утра.

Не хочу умирать! Пальцы нервно сжались в кулаки. Два месяца назад моя жизнь так нелепо оборвалась, а я даже не подозревала о ее истинной ценности, а сейчас до дрожи в коленках боюсь умирать. Не хочу! Великий дар, отданный нам Богом, я растратила впустую. Спасибо Смерти за подаренный второй шанс, но, к сожалению, и его я упустила. Столько времени потратила впустую! Кулак с силой врезался в бревно, на котором я сидела. На содранных костяшках проступили алые капельки крови, которые я слизнула. Обработать бы, да только мне ли теперь бояться столбняка. Невеселая улыбка тронула губы, чтобы тут же растаять.

Один Шевчук сегодня на уме. Зато как в тему…

Кровь так и не желала останавливаться, металлический привкус во рту начал раздражать, поэтому я повернула руку ранками вниз и стала наблюдать, как капли медленно собираются и капают на землю. Тихим сопрано я не спеша выводила тоскливые строки.

Последние два месяца оказались самыми яркими в моей недолгой жизни, и если бы не Смерть, то и их могло бы не быть. Я вновь ощутила себя живой, в полном смысле этого слова. Я дышала и наслаждалась вкусом воздуха, я купалась, и вода, словно впервые, нежно ласкала тело, я дружила по-настоящему, я вновь стала членом давно забытой семьи и увидела бабушку, пусть она еще и не стала тем, самым душевным, человеком, который спасал меня от тоски и принимал такой, какая я есть. А еще я полюбила. Полюбила, как подросток: с полным погружением в это чувство, и рассудительность прожитых лет не смогла меня уберечь от этого.

Вот только любовь, похоже, не взаимна оказалась. А ведь Алекс мне сразу понравился. Симпатичный мальчик — это с первого взгляда, но я намеренно не обращала на него внимания, чтобы не отвлекаться от поиска "кандидатов". Видимо, предчувствовала, что стоит лишь на миг расслабиться, и я пропаду. Пропала. При более близком знакомстве он оказался еще и надежным человеком. Надежным в плане семьи. А много ли парней готовы ради помощи матери продать свою мечту? И много ли парней ради своей девушки, получившей травму, помчатся к другу за машиной, а потом и за три-девять земель в НИИ, чтобы глупой девчонке вместо гипса наложили более удобную лангету? И многие ли готовы за это сами заплатить, хотя с деньгами в семье напряженка.

Хороший парень… Любимый… Ведь любят не за что-то а вопреки всему… Только эта истина верна, похоже, только для меня. Что такого наплел Алексу Вадим, что он так на меня ополчился?

Да что уж… Теперь неважно.