— А ты давно работаешь в «Золотой утке»? — спросила, пока стояли в очереди за балыком.

— Два года. — Лита угрюмо изучала список.

— То есть почти с самого открытия?

— Почти.

Да, похоже, кто-то не настроен мне отвечать. Но и я останавливаться не собиралась!

— А Гил — он всегда такой?

— Какой? — ведьмочка отвлеклась от списка.

— Грубый, — попыталась я подобрать нужное слово.

— Гил-то? — Литалия округлила глаза. — Нет, Ненси, он не грубый. Но хочет, чтобы его требования выполнялись вовремя и точно. Поэтому тебе просто следует постараться. У нас было много новичков за это время, и большинство не выдержали испытательного срока. Гил — он… несколько эксцентричен, наверное. На первый взгляд. А на второй понимаешь, что так и надо, иначе в нашем деле никак.

Подошла очередь, и Литалия ввязалась в спор с торговкой, убеждая сделать ей скидку. А я молча отошла в сторонку, в который раз спрашивая себя — во что ввязалась? А главное — зачем? Впрочем, второй ответ был очевиден — из-за денег. А вот первый… С одной стороны, было безумно интересно. С другой — страшно. И с третьей — хотелось бежать куда глаза глядят, потому что сердце чуяло подвох. Может, и не сердце, но не в этом суть. Было что-то странное в самой редакции, в ее сотрудниках, в том, как был устроен рабочий процесс, и…

— Вот. — Литалия втиснула в руки сумку с балыком. — Неси, новенькая. Что у нас тут дальше? Ах да, сыр!

В итоге поговорить за время покупок так и не получилось. Зато назад мы ползли — впереди Лита, что-то напевая под нос, а позади — я с кучей сумок. У ведьмочки же было всего по пакету в каждой руке. Но я промолчала. На первый раз. Не хотелось сразу ссориться и выяснять отношения. Может, они просто так испытывают меня на прочность? Почему-то эта версия казалась наиболее правдоподобной. Или же я им с первого взгляда не понравилась.

— Что плетешься, как черепаха? — обернулась Лита. — Передвигай ногами!

— Сумки тяжелые, — ответила я. — Зачем вам столько продуктов?

— А что, впроголодь сидеть? — Ведьма округлила глаза. — И на рынок не набегаешься. Бывает столько работы, что свету белого не видишь. Шевелись, говорю!

Но «шевелиться» я как раз и не могла. А когда передо мной оказалась лестница, и вовсе спасовала.

— Может, позовешь ребят? Пусть заберут сумки, — попросила Литу.

— Сама донесешь, — откуда-то сверху ответила она.

Гадюка! Но я так просто не сдамся. Поэтому схватила сумки и потащила наверх, а затем плюхнула их в центр комнаты.

— Кухня там. — Гил махнул рукой на соседнюю дверь. — Разложи на полки.

— Сам раскладывай, раз тебе так нужно, а я с места не сдвинусь, — ответила нахалу, возвращаясь за рабочий стол. — Я сюда не служанкой нанималась, а корреспондентом.

— Прежде, чем работать корреспондентом, надо научиться писать, а писать ты не умеешь. Научишься, конечно, но платить тебе деньги просто так я тоже не намерен. Поэтому, Ненси, бери сумки и займись обедом, раз уж толку с тебя нет, — отчеканил начальник.

— Еще чего! — фыркнула я. — Или, скажешь, в договоре написано, что обязуюсь готовить, стирать, убирать?

— Не написано, — признал Гилберт. — Но это — мои распоряжения. А они не обсуждаются.

— Тогда я увольняюсь, — пожала плечами. — Будь так добр выплатить мне неустойку, связанную с несоответствием навязанных обязанностей занимаемой должности.

— Что? — Гил даже отвлекся от бумаг.

— Неустойку, — с благодарностью вспомнила профессора Арриган, которая была нашим куратором и частенько говорила: «Помните, начальник всегда прав. А если он не прав, увольняйтесь и требуйте неустойку». А затем перечисляла пункты закона, которые позволяют нам это сделать.

— Хорошо. — Гилберт лучезарно улыбнулся и подошел к шкафу, из которого извлек несколько связок газет. — Хочешь, чтобы обязанности… соответствовали? Вот тебе предыдущие выпуски «Золотой утки». Рассортируй их на три части: где упоминается король или королевская семья, где упоминается высокая аристократия и где никто из них не упоминается.

— Зачем? — спросила я, обозревая около сотни выпусков.

— Для отчетов. Вперед!

И Гилберт вернулся к столу, а я уставилась на газеты. Чтобы их рассортировать, надо сначала их прочитать или хотя бы просмотреть. Да, придется возиться до конца дня! Я сгрузила связки на стол и достала первую газету…

До конца дня? Как бы не так! Стрелки близились к трем, а я еще и половины не разобрала. Потому что заголовки интриговали настолько, что с головой погружалась в очередную статью. И вместо того чтобы быстро перебирать номера, перечитывала их от корки до корки. То хохотала как ненормальная, пока на меня не шикали. То, наоборот, переживала за героев репортажа как за родных. Стоит признать, у Гилберта и Микаеля был талант. Настолько яркий и искрометный, что я не понимала, как газета до сих пор не находится на пике популярности.

— Я пойду, — первой сказала Литалия, потягиваясь и отодвигая какой-то справочник. Даже не заметила, откуда она его взяла.

— И я, — тут же засобирался эльф.

М-да… А мне, похоже, сидеть тут до девяти, пока Гилберт не соизволит захватить меня на вылазку к нашему поэту. Мрак…

— Ненси, можешь идти, — окликнул меня начальник. Что?

— А газеты? — осторожно спросила я.

— А что газеты? Оставь, завтра закончишь. Ровно в девять чтобы была здесь, и надень то, что не жалко.

Я вглядывалась в безмятежное лицо начальника и пыталась понять, что он за человек. То очаровывает, окутывает магией, то дерзит и унижает. А теперь вот отпускает на все четыре стороны, чтобы я отдохнула перед ночной вылазкой. Странный он, Гилберт Максен. Впрочем, не менее странный, чем его сотрудники.

— С квартирой что-то решила? — Голос Гилберта отвлек меня от размышлений.

— М-м-м… Нет, — призналась я. — Можно все-таки взглянуть на комнату, которую ты предлагал?

— Можно либо туда переехать, либо нет. — Гил пожал плечами. — Выбирай. А просто так разгуливать по моему жилищу не позволю.

— Тогда я еще подумаю. — Вспомнила количество наличных в кошельке и приуныла. Неужели придется согласиться? Эх… — До вечера.

— До вечера, Ненси. Не опаздывай.

Я задумчиво кивнула и пошла прочь. Перед нашей небольшой прогулкой не мешало бы отдохнуть. И подумать, что уж там. Мыслей было слишком много. Они роились в голове, будто осы, и жалили, жалили. Я пыталась понять, что происходит, и не могла. Странное место, странные люди. Может, и я такая же странная, раз туда попала? Откуда знать…

В девять часов я возвращалась в редакцию со смешанными чувствами. С одной стороны, было обидно. День выдался нервный, начальник рычал без причины, коллеги тоже не горели желанием общаться, хотя до этого вели себя миролюбиво. В чем же дело? С другой — было любопытно! И где-то в груди уже разливался азарт. Потому что мне понравилось представление, которое Гил разыграл в кафе. И работа начинала нравиться. Если бы еще не некоторые личности…

Подниматься в редакцию не пришлось. Гил ждал у двери. В темноте виднелся огонек его сигары, а в воздухе пахло горьковатым дымом.

— А, это ты, наконец. — Гилберт шагнул на свет и критически оглядел мое коричневое платье. — Отлично! Именно то, что нужно. Готовы к приключениям, лиа Ритани?

— Готова, — кивнула, поправляя шляпку.

— Тогда вперед.

Мы свернули за угол — и наткнулись на старомодную коляску, запряженную двумя лошадьми. К моему удивлению, Гилберт остановился, о чем-то перемолвился с кучером и обернулся ко мне.

— Прошу. — Махнул рукой в сторону коляски.

— Благодарю, — шутливо ответила я, забираясь на сиденье. — Доедем с ветерком?

— Береги шляпку, — подмигнул Гил.

Он снова в хорошем настроении! Счастье-то какое! На сердце сразу стало легче, а предвкушение чего-то необычного только возросло. Никогда не подозревала в себе склонности к авантюризму. Оказалось, что она есть, да еще и какая! Поэтому, когда коляска остановилась на нужной улице, я выпрыгнула из нее первой, не дожидаясь Гилберта.