Была в его манере какая-то непринужденная легкость, не оставлявшая того ощущения, которое я испытывала, слыша заигрывания Илая Морено. Логан оставался все тем же Логаном, который танцевал со мной на вечеринке, обращаясь со мной как с хрупкой, хоть и весьма неповоротливой драгоценностью. Драгоценность… Я так хотела быть хоть для кого-то драгоценностью. Не солдатом и не курсантом, которому впереди предстоит долгий и нудный разбор полетов, а просто нужным человеком, которого хотелось бы беречь.

— А знаешь, давай попробуем, — сказала я спокойно. — Но учти: Уолтер Берк уже научил меня классическим приемам захвата за шею.

— Буду знать, — Логан щелкнул меня пальцами по лбу. — Тогда — до вечера.

И пошел своей дорогой, не спросив, куда я иду и почему у меня такой потрепанный вид. Я подумала, что, возможно, ему известно о нашем с Элли демарше, но он просто не хочет говорить об этом. А может быть, и нет, и тогда для меня же лучше, что мне не нужно было лишний раз пересказывать эту историю… Я немного постояла, провожая его взглядом, и поднялась наверх. Кабинет майора Рамирес находился прямо передо мной.

Вариантов было множество — разной степени наглости. Немного подумав, я прислонилась головой к двери и попыталась подслушать, о чем они там разговаривают, но не получилось: дверь была стальная, за которой нельзя было услышать даже пушечный выстрел. Я закрыла глаза, набираясь храбрости, и постучала, но мне никто не ответил. Звук оказался гулкий, как грохот моих сапог по гладкому полу коридора. После еще двух-трех попыток я додумалась поднять глаза и увидела наверху кнопку звонка с встроенной видеокамерой. Коротко вздохнув, я нажала ее — и выпрямилась, ожидая, что за мной немедленно придут.

Через пару секунд дверь открылась, и на пороге предстала майор Джоан Рамирес собственной персоной. На ее бесцветном лице, как ни странно, мелькнула короткая тень удивления.

— Курсант Темпл? — спросила она. — Я вас не вызывала.

— Я старший солдат сектора, мэм, — парировала я, внезапно осмелев. — И я пришла за тем, чтобы объяснить свою точку зрения на ситуацию с курсантом Амберсон, мэм.

Пару секунд мы молча смотрели друг на друга. Краем глаза я увидела, как сидящая за столом Элли удивленно вскинула брови. Она явно не ожидала, что я приду. И никто из них не мог ожидать того, что я собиралась сказать.

— Заходите, — Рамирес отодвинулась, так как ее крупная фигура занимала чуть ли не весь проем. — Можете встать сюда, курсант Темпл.

Я послушно заняла отведенное мне место и снова выпрямилась, заложив для верности руки за спину. В кабинете было ужасно душно, и я понадеялась, что успею сказать самое важное, прежде чем грохнусь в обморок.

— Итак, курсант Темпл, — начала майор, садясь в свое кресло. — Курсант Амберсон уже изложила свое видение ситуации, и теперь, пользуясь возможностью, я хотела бы послушать вас.

— Госпожа майор, — сказала я тоном адвоката на суде. — Не знаю, упомнянула ли об этом курсант Амберсон, но это я первой ослушалась приказа мистера Берка. И сейчас я, как зачинщица этого дела, хотела бы взять вину на себя.

Элли сделала мне страшные глаза. Взгляд Рамирес остался таким же тупым и отсутствующим, как и всегда.

— Что ж, сознательная молодежь — это приятно, — произнесла она таким голосом, от которого в кабинете стало еще более душно. — К сожалению, я вынуждена высказать вам обеим свое неодобрение. Не забывайте, что все действия руководства Гарнизона направлены исключительно вам на благо. То, что вы пока не можете этого понять — это, простите, ваши проблемы, — сквозь ее голос прорезались жесткие нотки. — Считайте, что вам повезло. Ваш проступок не столь серьезен, чтобы за ним последовало соответствующее наказание, но практика показывает, что все начинается с малого. Так что подумайте над этим, уважаемые дамы.

Мы с Элли переглянулись: и это — все?..

— Еще кое-что, — сказала Рамирес, словно прочитав наши мысли. — На следующей неделе я буду вести у вас социальное воспитание, и, возможно, мы поговорим на эту тему более подробно. А до того момента я настоятельно рекомендую вам не устраивать ничего подобного, ясно? — Мы кивнули. — Свободны. Да, спасибо за ваш визит, курсант Темпл, но впоследствии старайтесь избегать неожиданных вторжений.

— Поняла вас, мэм, — Я наклонила голову, уже радуясь, что все так быстро кончилось. Элли уже исчезла, так же незаметно, как и всегда. — Могу я идти?

— Постойте, — сказала она вдруг, будто резко вспомнив что-то важное. Ее равнодушные глаза внезапно уставились на меня очень цепко и пристально. — Ответьте мне еще на один вопрос, курсант Темпл.

— Хоть на десять, — кивнула я. — Слушаю вас, мэм.

— Я оценила вашу пламенную речь, — Рамирес отложила ручку и сложила руки на груди, — но не услышала самого главного: извинений. Скажите, курсант Темпл, — ее взгляд стал каким-то железобетонным. — Согласны ли вы извиниться за свое поведение и раскаяться в своем опрометчивом поступке?..

Скажите «да». Скажите «да», так и звенело в ее взгляде. Тогда она могла бы победить. Доказать, что ее слова о воле Гарнизона достигли своей цели, что я была неправа, сделав то, что считала правильным. Убедиться, что ее власть распространяется не только на людей, но и на принципы.

Я подняла голову и посмотрела ей в глаза.

— Я не раскаиваюсь, мэм. И не собираюсь.

Как только я переступила порог, все поплыло у меня перед глазами. Я оперлась спиной на захлопнувшуюся дверь и схватилась руками за дверные косяки, чтобы не упасть. Земля под ногами покачивалась и шаталась, как дно ненадежной лодки. Я видела Элли, стоящую на углу, чувствовала ее напряженный взгляд, но ничего не могла сказать. Духота сменилась идеально влажным и свежим воздухом, но даже он не мог привести меня в чувство.

— Эй, ты чего? — Заметив, как меня шатает, Элли поспешила ко мне и схватила меня за плечи. — Что она тебе сказала?..

— Н…ничего… — выдохнула я. — Элл, отпусти, все в порядке, я…

Высвободившись из ее рук, я сделала пару шагов, но вдруг все вокруг стало черным, а в глазах заплясали жгучие искры. Внезапно ноги подкосились, и я, покачнувшись, рухнула на землю. Звук удара моего тела об пол гулким эхом разнесся по коридору и оглушительным звоном отразился у меня в ушах.

— Тара! — Элли тут же оказалась рядом со мной. — Тара, ты меня слышишь? Что случилось? Что с тобой?

Ее перепуганное лицо склонилось совсем близко надо мной, но и оно казалось мне каким-то размытым и нечетким. Я лежала, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, а по голове как будто ударяют отбойным молотком. Каждый звук казался болезненно громким, а себя я не могла заставить произнести хотя бы слово.

— Вставай, вставай, — распорядилась Элли и с трудом поставила мое безвольное тело на ноги. — Пошли, госпиталь совсем близко…

Ее голос расплывался у меня в голове, и различать слова становилось все труднее. Я кое-как плелась следом, из последних сил переставляя ноги, а Элли придерживала меня за талию — тащить меня на плечах даже она бы не смогла. Коридор казался бесконечным, и мне стало совсем плохо от мысли, что придется преодолевать еще и ступеньки — до лифта было слишком далеко. Я слышала нервное дыхание Элли над своим ухом, и внезапно мне отчаянно захотелось, чтобы нам встретился хоть кто-нибудь. Касси, Логан, регулятор Граймс, Илай Мо…

С удивительно четким осознанием того, что его имя может быть последней моей мыслью в жизни, я провалилась во тьму.

Очнулась я уже в госпитале, на койке в кабинете Ронды Уоллис. Сзади меня обдало холодным воздухом из кондиционера, а на потолке вертелись лопасти двух вентиляторов — пару минут я молча пялилась на них, пытаясь сфокусироваться. Слух вернулся секундой спустя: со стороны подсобки донеслись уверенные и гулкие шаги доктора Уоллис. Я поспешно закрыла глаза, все еще боясь оставаться в сознании надолго.

— Ожила уже, да? — раздался ее дружелюбный голос у меня над ухом. — Что ж ты так, девочка…