— Мр… — растерялся Рева и замолк.

Гражданский лайнер отличается от военного крейсера многим. В первую очередь у него нет столь мощной брони и силовых полей. Оборудование, включая двигатели, на пару поколений старее, следовательно, скорость полёта ниже. К тому же, он не летит напрямую к точке назначения. У него имеется чёткий маршрут и график полёта. Он залетает во множество систем, где стоит на орбитальной парковке шесть часов для высадки и посадки пассажиров. В это время корабль заправляют и ему проводят технический осмотр.

До пункта назначения ещё одиннадцать промежуточных остановок. Лайнер по графику доберётся до места через пять суток. Это намного дольше, чем полёт на графской яхте. Последняя долетела бы туда всего за восемь часов в крейсерском режиме, а если на форсаже, то за шесть. Но такое турне кажется долгим лишь на первый взгляд. Если сравнить с передовыми военными кораблями хуманов, то те на всех парах преодолеют такое же расстояние за шесть с половиной месяцев.

Время на лайнере течёт быстро. Не в прямом смысле. Тут, как и на земных круизных морских лайнерах, целый небольшой город развлечений. Бассейн, множество водных заводей с разными температурами и солярий для любителей водных и солнечных процедур. Казино для желающих спустить деньги на азартные игры. Множество заведений питания. К люксовым местам отдыха могут получить доступ лишь пассажиры первого класса, но заведения попроще открыты для всех. В столовой можно получить бесплатное питание, цена которого на самом деле включена в билет. Это простые блюда, созданные обычным пищевым синтезатором, выбор которых сильно ограничен. Гурманам в кафешках придётся расчехлить электронный кошелек. Помимо этого тут есть фитнес-центр, игровые голографические залы и голографический кинотеатр с новинками кино. Почти всё бесплатно, за исключением еды и выпивки, которой на судне хоть по брови залейся.

Игорь хотел попробовать всё. Несмотря на протесты телохранителя, он отправился в турне по кораблю. За пять дней он побывал во всех доступных местах и спустил несколько тысяч кредитов в казино. Мог бы потратить и несколько миллионов, если бы не легенда. Из-за конспирации ему сделали документы на личность другого сполота и согласно низкому социальному статусу на счёт положили небольшую сумму. Было бы странно и подозрительно, если бы недавний подросток, который ещё не работает и имеет в опекунах небогатого дядю-техника, распоряжается миллионами. Большую часть средств он спустил на азартные игры и кафешки, в которых опробовал множество блюд.

Кредит — международная единая валюта Содружества. Ею пользуются все члены этого объединения. Покупательская способность у кредита очень высокая. На потраченные Игорем почти пять тысяч простой техник, чья зарплата колеблется в районе от пяти до пятнадцати тысяч, может полноценно жить месяц, ещё при этом расплачиваться по кредитам или откладывать небольшую сумму.

С девушкой-техником он больше не пересёкся. Впрочем, он выкинул её из головы уже на следующий день, когда просаживал деньги в казино.

Несмотря на опасения телохранителя, лайнер без происшествий добрался до Циклона, а его подопечный не пострадал, если не считать похмелья.

— Дядюшка Рева, — хмуро щурился Игорь, стоя на пороге каюты и источая запах перегара, — займи племяннику сотню на оплату медкасулы. Процедура лечения стоит триста кредитов, а у меня всего пара сотен осталась.

Медицина неожиданно оказалась дорогим удовольствием. Она бесплатная для несовершеннолетних и в случае экстренной помощи. Всякие пластические операции и всё, что не связано с лечением серьёзных болезней, за отдельный прайс. На деле это означает, что взрослым приходится платить почти за всё, в том числе и за снятие синдромов похмелья. И цены очень даже кусачие.

— Нет, — твёрдо ответил телохранитель. Но собеседник уловил в его тоне нотки злорадства. — Нечего было тратить все деньги и напиваться. У меня деньги строго на операционные расходы, а личные средства тратить на алкашей не собираюсь.

— Мне кажется, или ты наслаждаешься моими страданиями?

— Тебе кажется, племянничек, — иронично ухмыльнулся Рева.

— Ох, — приложил пальцы к вискам Игорь и поморщился. — Смейся-смейся… — прищурился он. — Но не забывай, кем я являюсь и кем стану в будущем.

— Я работаю не на вас, — тут же растерял всё веселье Рева, став серьёзным.

— Я знаю, на кого ты работаешь, дядюшка, — прорезался сарказм у Игоря, но надолго его не хватило. Вновь поморщившись, он продолжил: — Ладно… Похмелье я как-нибудь переживу, но твой мелочный поступок вряд ли забуду. У меня, знаешь ли, эйдетическая память — мне сложно что-либо забыть…

— А мне плевать, — голос собеседника был холоден. — Моя задача охранять твою жизнь, а не подтирать сопли и лечить от похмелья.

Игорь решил промолчать. Ему с самого начала не понравился Рева, но пришлось терпеть его общество. На самом деле похмелье не так сильно донимало его. Он использовал то, что вложили в него репетиторы — свои знания в психологии. Обычная проверка на вшивость, выявление характера человека с помощью самого примитивного приёма — провокации и угроз. И Рева с его точки зрения проверку не прошёл. Сразу стало понятно, что он ни во что не ставит парня и доверять ему нельзя.

«Не знаю, кто у графа отвечает за подбор персонала, но этого парня выбрали явно не за психическую устойчивость, — подумал он».

Ему Рева казался странным. Да, он не его подчинённый, а графа. Но Игорь его единственный на данный момент наследник. Демонстрировать эрграфу откровенное издевательство крайне недальновидно. Сегодня он эрграф, завтра граф. Нужно обладать непрошибаемой уверенностью в собственной неуязвимости, чтобы грубить такому сполоту. Либо быть непрошибаемо тупым. Но идиотом Рева не является, что усложняет понимание мотивов его поступков. Это равносильно тому, как если бы над наследником Британской короны начал бы глумиться его охранник. Вряд ли после этого он бы сохранил свою должность.

Обычный телохранитель на подобные провокации не повёлся бы. Их учат правильному обращению с важными персонами. Конечно, он не обязан платить из собственного кармана за шефа, но и почти прямым текстом посылать его в далёкие края не стал бы, как и обзывать.

Загруженный мыслями, Игорь перешёл с лайнера на шаттл. Рядом с ним шёл виновник, загрузивший сознание парня глубокими размышлениями.

После приземления сразу стала заметна разница между развитой планетой и далёкой аграрной колонией, которой является Циклон.

Пассажирский космопорт раза в три меньше, чем в системе Клещиков. Зато парковка ничуть не меньше и плотно забита старенькими фермерскими глайдерами. Это грузовые фургоны и аналоги пикапов. Встречаются среди них и такси, но настолько древние аппараты, что для их управления требуется пилот. Такие глайдеры используются в новых колониях, в которых дешевые бортовые искины пасуют перед рельефом местности.

— Я вызвал такси до Пшеничного, — сказал Рева.

— Куда?

— Пшеничный — посёлок такой. Городом у меня язык не поворачивается его назвать. Там нам необходимо обратиться к связному, который отвезёт нас на место.

— Что ж, — со скепсисом рассматривая жёлтый глайдер с пятнами ржавчины, отозвался Игорь, — полетели… Если это корыто долетит.

— Я надеюсь на это.

— Рева, знаешь…

— Что?

— Твои слова не обнадеживают.

— Мр… Эти глайдеры очень надёжные. По статистике поломка приходится на один из десяти миллионов, и это после выработки девяноста процентов ресурса.

— Вновь не слышу уверенности в твоих словах, но деваться некуда, — вздохнул Игорь. — Что-то я не вижу тут чего-то более приемлемого.

— Надёжные, говоришь? — сочился сарказмом голос Игоря.

— Надёжные, — хмурым взглядом сверлил глайдер Рева, — если не выработали свой ресурс пару столетий назад…

Глайдер стоял посреди лесной поляны. Рядом, облокотившись на него, с фляжкой в руках стоял таксист. Мохнатый и чернявый коренастый крепыш в сером потрёпанной комбезе, ненамного старше Игоря в нынешнем теле, невозмутимо приложился к фляжке. В нос землянину ввинтился резкий запах самогона.