Мда. Про это стоило подумать.

— Ясно. Ты из-за этого…

— Нет!

Кажется, резкость ответа удивила самого Князя даже больше, чем меня.

— Нет, Александр. В тот день, когда мы встретились с тобой, я отнёсся к тебе так не из-за этого. Более того, я наделся, что этого не случится.

— Всё ещё не особо понятно, знаешь ли.

— Здесь всё настолько запутанно, что я сам порой не знаю, куда стоит ступить, Александр, — ответил Князь, и я услышал искренность в его словах. — Просто хочу, чтобы ты знал: я не стану использовать ни тебя, ни «это» для своих целей.

— Но объяснять мне причины всего произошедшего ты тоже не торопишься.

— Такая информация имеет свою цену…

— Ну да, точно, а то я начал забывать, с кем разговариваю.

— Не деньги, Александр. Совсем не деньги. Она буквально может убить тебя и всех, кто тебя окружает, если выплывет наружу. Отсюда и осторожность. Но если ты так этого хочешь, то мы можем поговорить. Но для начала я хочу, чтобы ты кое-что сделал.

— Это что же?

— Помнишь мой совет?

Я напряг память, пытаясь вытащить из омута усиливающейся мигрени нужное воспоминание.

— Что, — будто угадал моё состояние Князь, — голова болит?

— Понемногу начинает.

— Таблетки принял?

— Ещё нет…

— Сделай это. Прямо сейчас. И продолжай по одной каждые два часа. Это поможет продержаться. Но больше суток их принимать нельзя. Запомни это. Максимум двадцать четыре часа. Лучше вообще меньше. В противном случае последствия будут ещё хуже.

Ну, заставлять меня дважды не надо. Вытряхнув на ладонь белый кругляшок, проглотил его. Не без труда. Зато почти сразу стало легче. Я даже немного удивился. Обычно таблетки не должны так быстро действовать.

— Что, стало лучше?

— Слушай, ты уже надоел со своим угадыванием, — разозлился, но затем слегка успокоился. — Да. Стало.

— Помни. Одна штука в два часа. Не больше и не меньше. И соблюдай график. Это важно.

— Я понял…

— И сделай то, о чём я тебя просил.

— Ты имеешь в виду поискать информацию про… как ты сказал там их звали? Разумовские?

— Да. Именно про них. А потом поговорим как-нибудь.

И повесил трубку. И вот вроде пообщались, а толку? Один вопросы остались. Немного подышав свежим воздухом, вызвал себе такси. Уже в машине набрал Анастасию.

— Уже еду, — произнёс я, как только она сняла трубку. — Объясни мне, в чём дело.

— Этот идиот Савин! Вот в чём!

— Спокойнее, Насть. Давай по порядку.

— Ладно-ладно. Он припёрся в отдел рано утром. Я как раз собираюсь идти на встречу с нашим клиентом. А он мне запретил.

— В смысле «запретил»?

— Да в прямом. Я пыталась объяснить, что у нас есть его разрешение, но он взбесился, устроил истерику и порвал его у меня на глазах. И сказал, чтобы я близко не смела подходить к ЕГО клиенту. Что он сам всё решит и без нашей помощи.

— Так. Ладно. Ты пыталась…

— Поговорить с Ромой? Думаешь, что я стала бы тебе звонить, если бы у меня выбор оставался⁈

Ну вот, в общем-то, и подтверждение моих мыслей. Так я и думал.

— Что он сказал?

— Да ничего он не сказал!

Странно. У неё такой голос, будто она не хочет что-то рассказывать. То ли стесняется этого, то ли стыдится. Понять не могу. Эх, жаль, не способен чувствовать эмоции по телефону.

— Это в каком смысле?

— Да в самом прямом. Ни Ромы, ни папы с утра нет в офисе. Вообще. Ни одного старшего адвоката. Райновский приехал с утра и устроил такую головомойку, что фирма до сих пор на ушах стоит. Их всех вызвали на разборки в министерство юстиции по требованию Румянцева.

— А Светлана Сергеевна?

— Да я была в отделе кадров уже через двадцать минут после того, как этот идиот устроил скандал у нас в отделе. Её тоже нет на месте. И я не могу найти ни одного начальника отдела.

Так. Глубокий вдох. Успокоимся. Чем нам это может грозить в перспективе? В целом в долгосрочной перспективе, наверное, ничем таким уж страшным. Только вот…

Подумаем. Савин — инфантильный идиот. Он привык, что ему ничего не надо делать. Сидит, балдеет. Ни за что не отвечает. Получает деньги по больничному. Уверен почти на сто процентов, что лист у него фальшивый. Скорее всего, либо по знакомству получил, либо просто купил. И он труслив.

А вот теперь переходим к самому неприятному. В этой ситуации виноват я. Скорее всего. Позволил себе минутную слабость насладиться его ошалевшей мордой, когда сообщил, что наша жуткая начальница отдела кадров хочет его увидеть. Если уж на остальных сотрудников эта женщина такого страха одним своим появлением наводит, то что будет с нашим любителем валяться на постели и смотреть сериалы по фальшивому больничному? Правильно, он начнёт трястись от страха от одной мысли о том, что на него наконец обратили свой взор. И попытается это исправить.

А что делают все инфантильные лентяи, когда им приходится спешно делать что-то, чтобы по голове не настучали? Решить проблему максимально быстрым и удобоваримым способом.

И именно здесь крылась основная опасность.

— Насть, Савин приходил в отдел после встречи с клиентом?

— Да, — ответила Лазарева. — Сказал, что сам всё закончит и чтобы я не смела прикасаться к этому делу…

— Только тебе?

— Да, я…

— Стоп!

Меня неожиданно осенило.

— Ты сказала ему, кто ты такая?

— Д… да.

Она точно что-то не договаривает.

— Настя, в чём дело?

— Он написал заявление на тебя. Я узнала у девчонок в отделе кадров, когда искала Светлану Сергеевну.

— Какое ещё заявление?

— Что ты не соответствуешь занимаемой должности, не выполняешь свою работу и прочее, прочее, прочее. Там перечень на два листа.

Так. Надо сдержаться, чтобы не заорать. Спокойно.

— И ты решила только сейчас мне об этом рассказать?

— А почему ты думаешь, я тебе больше двадцати раз звонила? — обиженным тоном спросила она. — Я и хотела…

— А сейчас? В самом начале ты не могла сказать⁈

— Так ты спросил, и я…

Ладно. Плевать.

— Где он сейчас?

— Я не знаю. Правда. Он забрал все бумаги по делу и уехал. Сказал, что покажет, как нужно решать такие дела, и чтобы я ни к чему не смела прикасаться до его приезда.

То есть он настолько сильно боялся потерять нагретое место, что готов даже закуситься с Анастасией, прекрасно зная, какая у неё фамилия? Так, что ли? Или же дело в чём-то другом?

Мне в голову пришла мысль. Вспомнилось знакомство Ксюши и Насти. Я даже немного обдумал её, едва не откинув в сторону как сумасшедшую. Не может же быть всё настолько глупо?

— Хорошо. Я буду… — быстро глянул по сторонам и попытался сориентироваться. — Буду минут через двадцать. Постарайся за это время узнать, где сейчас Савин и что этот идиот задумал. Хорошо?

— Я постараюсь…

— Не надо стараться, Настя. Сделай это. Всё.

Я повесил трубку и откинулся на спинку кресла. Помассировал глаза. После таблетки мигрень по большей части отступила, но всё равно продолжала пульсировать в висках. Ну хоть мозги работали чётко.

Итак, признаем, что косвенно в происходящем виноват я. Понял, принял, смирился. Что с этим делать?

Ответы буду зависеть от того, что сможет к моему приезду узнать Настя. Эх, стоило отдать этому увальню приказ поумнее. Подписывай всё, что я тебе дам. Тогда мне показалось это умным, а сейчас… надо было добавить, чтобы не мешал нам работать. Или что-то другое.

А вообще надо срочно возвращать Марину обратно на работу. С ней как-то легче и приятнее. Она хотя бы любит свою работу. А ещё понял, что поступил абсолютно правильно. Иначе все эти проклятые события прошли бы мимо меня.

Попутно задумался, стоит ли звонить Роману. По-хорошему, у меня пять пропущенных вызовов от него. Но что-то мне не хотелось. Особенно после слов Анастасии о том, куда они все двинулись и по какой причине. Ладно, пусть будет компромисс.

Отправил ему короткое сообщение, чтобы набрал меня при первой же удобной для него возможности. Вроде и не слишком грубо, но настойчиво. Сойдёт.