Предприняли. Через шесть месяцев официально заявили: обследование найденных обломков позволяет почти со стопроцентной точностью считать, что это была авиакатастрофа, вызванная технической неполадкой. Печально, но такое случалось, и от подобного несчастного случая никто не застрахован.

Не согласившись на столь жалкие крохи, я продолжил свои поиски. Целых два с половиной часа просидел, пока Ксюша есть не позвала. И я бы очень хотел сказать, что провёл это время с пользой, но… результаты моих поисков не сильно отличались от того, чего я добился ранее.

Ещё немного посидев перед ноутбуком, в итоге просто закрыл его и пошёл на кухню. Сначала нормально поем, а затем, наконец, схожу в зал и разомнусь. Ничего серьёзного. После всех прошедших событий мне нужно было отдохнуть. Пусть не телом, но мозгами. А что может быть лучше, чем небольшая физическая нагрузка, где и думать-то не надо?

Половина первого ночи. Машина остановилась напротив высокого здания в деловом квартале столицы, но сидящий на пассажирском сиденье мужчина не торопился открывать дверь.

— Ты уверен, что тебе стоит это делать? — спросила Мария обеспокоенным голосом.

— А ты уверена, что у меня есть какой-то другой выбор? — невесело усмехнулся Князь, глянув на часы.

— Мы могли бы…

— Нет, Мария, — отрезал Князь, достав из кармана серебристый портсигар и вынув из него тонкую сигару. — Не могли бы. И ты отлично это знаешь. Ахматов бы не решился на нечто подобное без чужого на то одобрения. И есть только один способ узнать, с чего это вдруг ему взбрело в голову, что на меня можно наехать и остаться без последствий.

— Это всё, конечно, очень здорово и мужественно, но мне как-то не очень хочется остаться без работы.

Она язвила, но в её голосе отчётливо слышался страх за сидящего рядом мужчину.

— Не переживай. — Князь вынул из кармана жилетки — новой, так как старую пришлось выкинуть — зажигалку. Чиркнул кремнем и прикурил, с наслаждением затянувшись дорогим табаком. — Если так выйдет, что ты останешься без работы, то тебе прекрасно известно, что нужно сделать. Ячейка в Имперском Государственном банке. Номер ты знаешь. И где лежит ключ тоже.

— Спасибо большое, но надеюсь, что заниматься мне этим не придётся, — фыркнула она, пытаясь не показывать своих настоящих чувств.

— Я тоже, Мария, — через пару секунд произнес Князь.

Он посидел ещё пару секунд, а затем вышел из машины и направился в сторону возвышающейся над остальным городом высотки. Ночь же заявила свои права на этот город. Что характерно, Князь даже пяти метров не прошёл, а машина за его спиной уже тронулась с места и скрылась за поворотом.

Теперь он сам по себе. Но так даже и лучше. Всегда так было. Тот, кто в издёвку называл себя Князем, всегда предпочитал быть один. Это куда лучше, чем бесполезная надежда, что тебе кто-то поможет.

Меньше шансов получить удар в спину.

Пройдя сквозь двойные стеклянные двери, он тут же привлёк к себе внимание стоящей внутри охраны.

— Эй, здесь нельзя курить! — рявкнул на него один из охранников, отлипнув от стены, которую до этого момента подпирал, и тут же бодрым шагом направился прямо к нему. — Слышал, что я тебе сказал⁈ Здание закрыто и здесь нельзя…

Его голос превратился в невнятное мычание, как только в вытянутой руке Князя материализовался серебристый револьвер. Длинный и тяжёлый ствол упёрся прямо в лоб охраннику, а щелчок взведённого курка заставил его вздрогнуть на месте.

— Я хочу поговорить с ним, — проговорил Князь, не обращая внимания, что вокруг него тут же появились другие охранники, быстро обнажив скрытое под пиджаками оружие. — И уходить я отсюда не собираюсь.

— Боюсь, что вам не назначено, — произнёс голос в стороне. — А господин не любит несогласованные визиты.

Повернув голову, Князь увидел идущего в его сторону невысокого китайца. Одетый в богато расписанную одежду — ханьфу, — он шёл с той стороны, где располагался лифтовый холл здания, а его фиалкового цвета глаза были прикованы к стоящему посреди зала франту с пистолетом.

— Джао. — Князь не удержался от улыбки. — Может быть, ты объяснишь этому сброду, что с ними будет в том случае, если хоть кто-то из них попробует нажать на курок?

— Я могу твердить детям истину десять тысяч раз, — улыбнулся в ответ китаец. — Но разве не будет мудрее дать им единожды вкусить собственной ошибки, чтобы обрести ценное знание?

— Так и будешь нести эту ахинею? — поинтересовался Князь. — Или мне взять за задницу и тебя и твоего босса после всего произошедшего?

— Не слишком ли грубо для жалкого торговца информацией угрожать тому, кто стоит куда выше него?

— Не слишком ли глупо для безумного графа нарываться на то, что все в Империи узнают его маленькие грязные секретики? — парировал в ответ Князь.

— Как грозно для того, кто использует своё имя как жалкую насмешку. — Джао чуть наклонил голову и улыбнулся.

Князь скривился. Поганый узкоглазый ушлёпок всегда напоминал ему хитрую лису.

— Да. А может быть, тогда в Царстве заинтересуют имена Завета Трёх Драконов? Нет? Как думаешь?

Он не без удовольствия затянулся сигарой, позволив никотину разлиться по переполненной адреналином крови. А затем с наглой усмешкой на лице стряхнул сигарный пепел прямо на пол.

С лица Джао моментально пропали любые намёки на весёлость. Точнее, улыбка-то не пропала, но глаза китайца выражали искреннее желание вспороть Князю брюхо и задушить его собственными кишками.

— Имена Драконов не знает никто, — уже куда холоднее произнёс он, но, несмотря на всю внешнюю уверенность, Князь чувствовал, что сейчас задел его за живое.

— Вспомни всё, что обо мне говорят, Джао. А затем скажи то, что слышал чаще всего.

Китаец молчал долгих три с половиной секунды.

— Ты никогда не лжёшь.

— Верно, Джао. Я никогда не лгу. А теперь отзови своих собак и отправь по конурам спать. Мне надо встретиться с ним, и я не собираюсь тратить время ещё и на тебя…

На работу я пришёл в понедельник утром. Всё же решил с Ларом не идти и потратить воскресенье только на нас с сестрой. В итоге почти весь день мы с Ксюшей провели вместе, занимаясь домашними делами. Погуляли. Сходили в магазин. Я приготовил ужин. Короче, тишь и спокойствие. Заодно и окончательно пришёл в норму и восстановился. Ни мигрени, ни чувства жуткого переутомления.

С залом, кстати, я не ошибся. Пусть Рус меня и погонял как следует, но перегибов не допускал. Так что в субботу домой я пришёл вымотанный, но крайне довольный. Как следствие — быстрый и спокойный сон.

Впрочем, не обошлось и без странностей. Вечером в воскресенье всё же попытался позвонить Князю, чтобы договориться о встрече и наконец поговорить как надо…

…а в итоге получил только гудки в трубке. Мне просто никто не ответил, что, честно говоря, выглядело несколько необычно. Случаев, чтобы Князь не взял трубку, я припомнить не смог. Занят? Или ещё что? Ответа на этот вопрос у меня не было.

Так что в понедельник по пути на работу я поставил себе мысленную зарубку съездить в «Ласточку» и узнать всё лично.

А до тех пор…

Подошёл ко входу в отдел. Вздохнул. Снова на двери весела проклятая бумажка. Надпись на латыни. Нарисованная дьявольская рожица. Только в этот раз к рисунку добавился новый элемент. Рядом с дьявольской мордашкой появились нарисованные всё тем же маркером маленькие чертята. Три шутки, которые водили хоровод вокруг дьяволёнка. Тоже мне, Пикассо.

Не знаю почему, но меня это уже конкретно подбешивало. Огляделся по сторонам, но ведущий к отделу коридор был пуст. Никого. За исключением того вечера, когда я привёз сюда подписанные Савиным бумаги, больше я никого не видел. Та девушка? Узнать бы ещё, кто она такая. Ничего особенно кроме стройной фигуры и коротких тёмных волос я не запомнил. И что тогда делать? Идти каждую похожую девушку допрашивать? Да их только на нашем этаже три штуки под это описание подходило.