Через восемнадцать минут, я засёк, машина остановилась напротив здания, где находилась фирма. Быстро выскочил наружу и уже пару минут спустя выходил из лифта на этаж. Направился в отдел.

Снова проклятая бумажка на двери. Как я и предполагал вчера. Сорвал её и зашёл внутрь.

— Наконец-то, — воскликнула Настя, едва я только вошёл. — Я…

— Ты нашла его?

Анастасия кивнула.

— Да. Саша, этот гад собирается заключить сделку с полицейским департаментом! Я только что выяснила. Двадцать пять минут назад у нас запросили вариант соглашения.

Дерьмо. Чего-то такого я и ожидал. Гадёныш собирается решить это дело быстро и с выгодой для самого себя. В данном случае — просто и быстро закрыть дело, показав тем самым, что он полезен.

И ведь любой нормальный человек на его месте моментально бы понял, что с нашей начальницей отдела кадров это не сработает. Вообще. Почему-то я был уверен на все сто десять процентов, что Светлана Сергеевна не знает такого слова, как милосердие. И демонстративное появление со словами: «Смотрите, смотрите, я закрыл дело, я полезный» — тут не поможет. Вот совсем. Но какая ему разница. Всё, что сейчас его должно волновать, — это как прикрыть свою задницу.

— Ясно. Бери все материалы по этому делу. Поехали.

— Саша, он порвал наше разрешение на работу…

— Плевать, — бросил, быстро собираясь оставленные вчера на столе бумаги.

— Он же буквально выпер тебя из отдела и…

— Да плевать я на это хотел! — рявкнул. — Всё, что меня сейчас волнует, — это наша работа. А этот говнюк собирается её испортить!

Свою работу я портить никому не позволяю.

А ещё мне надо кое-что распечатать.

На то, чтобы выяснить, куда он поехал, ушло не так уж много времени. Благо у Анастасии остался номер телефона Вадима, по которому она с ним связывалась раньше. Так что мы довольно быстро смогли узнать, что Савин потребовал от него приехать к зданию судебного департамента к половине седьмого.

Глянул на часы. Уже шесть тридцать семь. Сидя в такси, я буквально чувствовал, как время утекает у нас сквозь пальцы.

А ведь дело-то, по сути, плёвое. В нём не было ничего сложного. Из тех, где победа гарантирована даже не упорством, а обычной дотошностью.

Сергеев Вадим Юрьевич. Двадцать четыре года. Бывший студент, отчисленный за прогулы. Впрочем, его это не сильно расстроило. Всё равно, похоже, перспектива грызть гранит науки его не особо прельщала. Вероятно, тот самый случай, когда родители буквально уговорами заставили своё чадо поступить, потому, что в первую очередь так хотели именно они, а не сам ребёнок. Теперь же наш клиент мог наконец получить то, к чему у него на самом деле лежала душа. Играет в панк-группе. И вроде бы довольно успешно.

Как мне рассказала Анастасия, они по несколько раз в месяц дают концерты в барах по всему городу и даже неплохо зарабатывают.

Только вот один из вечеров пошёл явно не по плану. На выходе из одного из заведений, где они обсуждали будущее выступление, их остановили двое полицейских. Как следовало из материалов дела, один из них был лейтенантом, а второй младшим сержантом.

Что-то нашим стражам порядка в Вадиме и двух его друзьях не понравилось. Они начали требовать документы. Парни же, по их заявлениям абсолютно трезвые, попробовали уточнить, с какой такой стати проходит подобная проверка. Слово за слово началась потасовка. Задержали всех троих, но Вадиму не повезло больше всех. Перелом одного из рёбер на левой стороне груди, перелом левой руки и вывих плеча всё той же многострадальной левой руки.

Налицо превышение должностных полномочий при задержании и нанесение увечий.

Казалось бы, дело можно решить минимум за пару дней. Собрать показания свидетелей. Друзей Вадима, посетителей того бара, где они были, возможно, случайных прохожих, если бы их удалось найти.

Потом провести обстоятельную медицинскую экспертизу. Благо бумаги из травмпункта, а затем и из больницы у Вадима имелись на руках… ну, на руке. Одной. В ближайшее время с такими травмами он играть на гитаре точно не будет.

Учитывая случившееся, доказать, что эти увечья он абсолютно точно получил не в следствие «падения», как заявили оба полицейских, было проще пареной репы.

До кучи можно было бы ещё провести проверку по камерам наблюдения в округе, чтобы иметь на руках ещё и наглядные доказательства. Сверху добавляется анализ освещённости, рельефа местности и прочее, прочее, прочее.

В общем, собрать доказательную базу против «их» версии можно такую, что потом удалось бы прямо под ней их и похоронить.

Только вот почти сразу же начались проблемы, которые, во-первых, затянули это дело, а во-вторых, поставили Анастасию, столкнувшуюся с этим впервые, в тупик.

Кто-то очень и очень сильно не хотел, чтобы это дело всплыло и оказалось предано огласке. И вот с этого момента начинаются странности.

Нагрудная камера второго сотрудника полиции, младшего сержанта, оказалась выключена. Это объяснили тем, что оба возвращались после дежурства и устройство просто разрядилось. У лейтенанта в силу его должности камеры при себе в тот момент не имелось вовсе.

Угу, конечно.

Далее. Друзья Вадима показания давать отказывались. По официальной версии, они утверждали, что не помнят и ничего не видели. Мда-а-а. Такие себе друзья, конечно.

Немного покопавшись, можно было бы узнать о том, что оба парня уже состоят на карандаше в полиции за мелкое хулиганство, дебош, драки. Один из них даже получил условку за причинение лёгкого вреда здоровью — короче, пьяный подрался в одном из баров после концерта и засадил гитарой по голове особо едкому критику.

В общем, моё мнение такое — на парней просто надавили.

Как и на хозяев того бара, рядом с которым и произошла злополучная встреча. Никто ничего не видел. И записей с камер у входа тоже не оказалось. По какой-то неведомой причине в тот момент они не работали из-за технической неисправности.

Это ещё что! Независимый медицинский эксперт, приписанный к этому делу следователем от департамента столичной полиции, сделал свой вывод: травмы определенно могли быть получены в ходе неудачного падения.

И, будто этого мало, в бумагах откуда-то появилась приписка о содержании в крови Вадима алкоголя, хотя тот клялся и божился, что не пил в тот день. Ведь они приехали туда по работе, а не отдыхать.

Впрочем, тут его репутация работала против него. Ну кто в здравом уме может представить себе трезвого панка?

Если резюмировать, то все выглядело так, будто это дело хотели замять. И даже приложили для этого конкретные действия, сделав так, что даже самый тупой адвокат поймёт: при малейшей попытке обратиться в суд это дело развернут потом против его же клиента…

Настя неожиданно толкнула меня локтем в бок, отчего я дёрнулся и открыл глаза.

— Эй! Ты чего⁈ Спишь⁈

— Что? — не сразу сообразил я.

— Ты спал.

— Нет.

— Я видела…

— Тебе привиделось, — произнес, морщась от головной боли. Каждое её слово будто забивало мне в темечко маленькие, но очень острые гвоздики.

Такое себе ощущение. Огляделся по сторонам и узнал улицу. Мы уже подъезжали к месту.

— Сколько времени? — спросил я её, сверился с часами и достал из кармана пузырёк с таблетками.

— Почти сорок минут. Это что такое?

— Витаминки, — соврал я не моргнув глазом.

Закинул одну в рот и снова поставил таймер на телефоне на два часа. Проглотил таблетку и прикрыл глаза. Как и в прошлый раз, подействовала она быстро. Головная боль, вспыхивающая от каждого звука, начала постепенно стихать.

— Как там зовут следователя, который ведёт то дело со стороны полиции?

— Сейчас скажу. — Анастасия принялась копаться в бумагах. — Нашла. Евгений Потапов. А зачем тебе?

— Уточнить кое-что хочу, — сказал я, доставая телефон и набирая Громова.

Всё же информация из первых рук надёжнее всего.

— Да? — раздался в трубке знакомый голос.