В итоге Лазарева отправилась в банк, чтобы окончательно закончить все дела с переводом, а я вызвал себе машину и поехал по своим делам. Всё же я не собирался оставлять тот факт, что меня не допустили к Марине просто так.

Вообще, если подумать, то дел было выше крыши. У нас имелось ещё два дела от муниципалитета по гражданской защите. Плюс два из административного отдела самой фирмы. Вдобавок я всё же окончательно убедился, что не зря согласился на предложение Молотова.

Потому что вот так вот бегать к Савину каждый раз за подписью, даже с условием, что он безропотно поставит свою закорючку, мне не нравилось. И дело даже не в том, что, скорее всего, наш любитель отпуска по больничным обстоятельствам окончательно покинет свое рабочее место.

Нет. Просто ощущение, что у меня связаны руки… бесило. Если бы не его разрешение, то мы сейчас даже сами с нашим клиентом без его присутствия и поговорить бы не смогли.

Окей, его можно было бы даже понять. В конце концов, если мы накосячим, то отвечать в конечном итоге именно ему. Но! Он вообще нихрена не делает! Меня аж бесила идиотская ситуация, но ничего с ней поделать толком я не мог.

Точнее, мог, но для этого предстояло решить проблему, предоставленную мне Молотовым…

Зазвонивший телефон отвлёк меня от мыслей. Достав смартфон, глянул на экран и увидел, что номер не определился.

Признаюсь, в эту секунду меня прошиб холодный пот. Слишком уж эта ситуация напомнила мне недавние события.

Буквально усилием воли заставил себя успокоиться и снял трубку.

— Да?

— Александр Рахманов? — произнёс молодой, но незнакомый мне голос.

— Да, кто это?

— Максим Волков. Если это возможно, то я хотел бы с вами встретиться и поговорить…

Пройдя по коридору, мысленно отметил приятную закономерность. Хотя, наверное, слово не совсем то. Да и плевать. Вот уже второй раз я иду по коридорам Центрального Управления Судебного Департамента.

Иду целенаправленно. К нужной мне двери. О! А вот и она. Подошёл. Постучал.

— Войдите, — прозвучало с той стороны.

Заставлять себя ждать я не стал и вошёл в кабинет, предварительно нацепив на лицо лучшую из своих улыбок.

— Елизавета Александровна, добрый вечер.

— И тебе не хворать, Рахманов, — вздохнула судья, откладывая в сторону ручку и поднимая на меня взгляд. — Проходи, раз пришёл.

— Спасибо, что согласились со мной встретиться.

— Я бы отказала, но не могу не отметить, что представление ты тогда устроил знатное.

— О, бросьте. Вас просто поразило, как ловко я предсказал поведение Стрельцова. Кстати, не могу не отметить, что выглядите вы просто прекрасно.

Она сняла свои очки в тонкой золотой оправе и посмотрела на меня таким взглядом, что ещё вот чуть-чуть — и кабинет утонул бы в скепсисе.

Ну и ладно. Я же чувствую, что от комплимента ей приятно.

— Даже не знаю, может, прогнать тебя взашей?

— Если бы вы правда хотели это сделать, то даже не ответили бы на мой звонок, — привёл я контраргумент, и она вздохнула.

— Ладно. Присаживайся.

— Спасибо. На самом деле я ненадолго. У меня всего один вопрос…

— В прошлый раз один твой вопрос закончился дракой в зале суда.

— Ну не преувеличивайте, ваше честь, — улыбнулся я. — Всего-то один раз по морде выхватил. А в итоге мы выиграли дело.

— Аккуратнее, Рахманов. Везение имеет свойство заканчиваться.

— Уж поверьте, об этом я никогда не забываю.

— Так чего ты хочешь и, что самое важное, почему ты решил, что я могу тебе помочь?

Ей интересно. Это я ощущал отлично. В наших с ней отношениях… если так вообще можно назвать одну-единственную встречу в стенах этого кабинета и слушание по делу Яны, не было ничего такого. На самом деле я не удивился бы, если бы она и правда послала меня куда подальше и даже отказалась от встречи.

Но она не отказалась. Просто потому, что ей интересно. Всё равно, как мать смотрит на забавного карапуза в ожидании, что тот сделает дальше. Может быть, он споткнется и весело шлепнется на задницу?

Мда-а-а-а… так опростоволоситься оказалось бы неприятно. И всё-таки других вариантов у меня сейчас не имелось.

— Я бы хотел узнать, кому будет поручена защита Марины Скворцовой.

Услышав мой вопрос, она нахмурилась.

— Твоя начальница? А что с ней?

Значит, она об этом ещё не слышала. Пришлось потратить пару минут, чтобы объяснить ситуацию.

— Не знаю, — призналась она после недолгого раздумья. — Это немного не моя епархия. Но думаю, что могла бы узнать.

— Это всё, о чём я прошу, — с благодарностью кивнул.

— Это всё, что ты пока получишь, — довольно недвусмысленно намекнула она на то, что решать мои проблемы не станет. Просто спросит, а там будь что будет.

Из здания департамента я выходил в приподнятом настроении, мысленно перебирая то, что уже было мне известно.

А ещё я начал сомневаться, что моя догадка о причастности Оливии была такой уж крутой. Может, я и правда зря себя накрутил? Ну совпадение же, да и всё.

В любом случае мне предстояло решить ещё одну проблему из разряда «не хочется, но надо». Говорить с Волковым у меня не было никакого желания, но и пропустить подобное мимо ушей я не мог.

Тем более что его машина уже стояла у тротуара напротив входа в департамент. Ну не буду же я за ним бегать, ведь так? Сказал, где буду через полтора часа. Если хочет поговорить, то милости прошу.

Если честно, то где-то в глубине души надеялся, что он откажется, но…

Постояв пару секунд, я направился к ожидавшей меня машине.

Водитель открыл мне дверь. Заставлять себя ждать не стал и сразу сел в машину, оказавшись в просторном салоне бизнес-класса.

А вот на что не рассчитывал, так это на то, что в машине окажусь не один.

— Честно признаюсь, не ожидал.

Сидящий на сиденье рядом со мной единственный оставшийся сын семьи Волковых выглядел… ну паршиво он выглядел, чего выдумывать-то. Лицо осунулось. Мешки под красными глазами от явного недосыпа. Ему бы часов десять-двенадцать хорошего и крепкого сна, но… в целом мне было плевать на его состояние. Каких-то симпатий я к нему не испытывал.

А вот любопытную деталь отметил. Его эмоции были для меня как открытая книга. Даже несмотря на то что лицо он более или менее контролировал. Значит, Реликвии у него нет. И то хлеб с маслом.

— Я посчитал, что подобная встреча может быть менее проблемна…

— Чем если меня при полном параде доставят в ваши царские апартаменты? — закончил за него, едва удержавшись от того, чтобы не фыркнуть.

— Что-то вроде того, — уклончиво произнёс он.

— Чего хотел? — спросил я, наплевав на любую вежливость. После всего случившегося ни уважения, ни симпатий у меня, разумеется, не имелось.

— Я хотел извиниться за всё случившееся. В частности за действия моего младшего брата и тот… ущерб, который он причинил тебе и твоей сестре, — произнёс Максим с таким лицом, будто сами эти слова доставляли ему почти физическую боль.

А мне вдруг стало интересно.

— Почему?

— Что?

— С чего вдруг ты решил рассыпаться в извинениях? — спросил я его.

Он… ну не то чтобы растерялся. Скорее, просто не расчитывал, что с моей стороны последует подобного рода вопрос. Скажем так, Волков, вероятно, ожидал любой реакции, но уж точно не встречного вопроса.

— Я подумал…

— Нет, — резко перебил я. По его эмоциям понял, что он сейчас начнёт придумывать какие-то оправдания или что-то в этом роде. А это меня мало интересовало.

— Что?

— Нет, не подумал. Знаешь что, Максим. Или, ваше благородие, выбирай, что хочешь. Мне уже как-то наплевать. Твой поганый брат едва не убил мою сестру. Из-за него погибла целая куча народа. А сейчас ты припёрся сюда для… для чего? Чтобы сказать «извини»? Типа ну произошла досадная случайность? Так, что ли?

Максим несколько секунд смотрел на меня, после чего, вздохнув и прикрыв глаза, помассировал их пальцами. Явно тянул время. Я же его ему дал. Не торопил. Вот сейчас мне уже стало интересно, что именно он скажет.