Насколько я могла судить, никакие хитроумные системы сигнализации не защищали ту территорию Тауэра, где находилось гнездовье. Мне просто нужно избегать пятидесяти или около того вооружённых охранников, которые патрулировали помещение с автоматическим оружием. О, и мне нужно взобраться на стены Тауэра, которые были построены, чтобы отразить целые средневековые армии.

Моя первая проблема заключалась в том, что яркий белый свет освещал всю внешнюю стену. В рюкзаке у меня имелась верёвка и крюк, которые я купила в туристическом магазине ранее. Но для того, чтобы взобраться на стену, потребуется несколько минут, и в течение этого времени я буду очень, очень хорошо видна любому, кто пройдёт мимо, и лодкам в Темзе. Конечно, в этот час на улице было не так уж много людей, но я не могла рисковать.

Но никто не увидит меня у рва. В тени я проскользнула вдоль южной стороны, где нашла неглубокий сухой ров. Я украдкой огляделась, чтобы убедиться, что никто не наблюдает. Я видела только тени. Я осторожно перелезла через железные прутья, которые стояли на краю рва для общественной безопасности, и спрыгнула с высоты примерно трёх метров, приземлившись на мягкую траву.

Оттуда я направилась к стене Тауэра, пока не нашла то, что искала. В юго-восточном углу башни было место, которое оставалось в тени — хорошее место, чтобы подняться незаметно.

С колотящимся сердцем я вытащила из рюкзака крюк и верёвку. Я проверила, размотана ли верёвка, и уставилась в точку на вершине стены. Я бросила крюк, все мои чувства обострились и сосредоточились.

Он ударился о стену с болезненно громким лязгом. Я подождала несколько секунд, во время которых сердце подскочило к горлу, и убедилась, не появится ли кто-нибудь, чтобы разобраться. Глубоко вздохнув, я снова схватилась за верёвку и взобралась по стене.

Я чувствовала себя совершенно беспомощной на стене. Несмотря на тени и мою тёмную одежду, я была уверена, что кто-нибудь меня заметит. Подтягиваясь вверх и перехватывая руками верёвку, я ждала неизбежного крика: «Стой, вор!» или «Ни с места!» Но никто не пришёл. Наконец я добралась до верха стены и перелезла через край, стоя на зубчатой стене — широкой каменной дорожке со стенами по обе стороны. Пригнувшись, я двинулась вдоль зубчатой стены, заглядывая за края, пока не нашла часть, где мне было легче всего спуститься без верёвки.

Я перелезла через край, используя щели в стене для того, чтобы ухватиться, и мои пальцы побелели от усилия. Сомневаюсь, что смогла бы справиться с этим без энергии, которая пульсировала в моих костях. Но, охваченная ужасом города, я чувствовала, что могу сделать всё, что угодно. У подножия стены я присела на корточки, окутанная тенями, и увидела первого патрулирующего охранника. Он был высоким, мускулистым, и его движения были резкими. Я затаила дыхание, когда он прошёл мимо меня, размеренно шагая по каменному полу. Как только он скрылся за поворотом, я покинула своё укрытие, прячась в тени.

Гнездовье находилось во внутреннем дворе Тауэра, и мне пришлось перелезть через вторую стену, чтобы попасть туда. Потребовалось некоторое время, чтобы найти нужное место, и мне приходилось нырять в тень, когда охранники патрулировали мимо меня. К тому времени, как я начала карабкаться по второй стене, моё тело было так накачано адреналином, что я подумала, что у меня может случиться сердечный приступ.

Я взобралась на вторую стену без верёвки, слишком нервничая из-за громкого лязга абордажного крюка. Мне удалось найти трубу, которая помогла мне часть пути, и оттуда последовал крутой подъём на вершину, с использованием небольших углублений для пальцев и опоры для ног.

После того, как я пересекла вторую зубчатую стену, прошло всего несколько минут, прежде чем я оказалась во внутреннем дворе. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы разглядеть гнездовье — чёрные металлические клетки с большими нишами для воронов, примыкающие к каменной стене.

Я двинулась по траве, переполненная изумлением и недоверием. Я успешно проникла во внутренний двор Лондонского Тауэра.

— Стоять! — хриплый голос прорезал тишину, и я услышала щелчок предохранителя.

Глава 21

Я застыла на месте, моё сердце ухнуло в пятки. Гнездовье находилось всего в нескольких метрах, но с тем же успехом это могли быть и мили.

— Повернись. Медленно.

Я повернулась, стараясь, чтобы моё лицо было как можно более пустым, когда я столкнулся с седобородым йоменом⁹. Мой взгляд упал на его пистолет — SA80. Если он нажмёт на курок, Кассандры больше не будет в живых, чтобы спасти Скарлетт. Человек, державший пистолет, был одет в тёмно-синюю с красной вышивкой униформу Йомена-Стражника — как у Бифитера, но без шляпы. Может быть, он не утруждался носить шляпу ночью. Или, может быть, он не хотел, чтобы всё запачкалось в крови, когда он застрелит меня. Его проницательные тёмные глаза блестели в темноте, пронизывая меня.

Я подняла руки, изображая британский акцент.

— Не стреляй. Я из МИ-6. Я сейчас очень аккуратно потянусь к своему удостоверению личности.

Он чуточку приподнял оружие, ясно давая понять, что не шутит. Моя рука со скоростью улитки поднялась к воротнику и очень аккуратно забралась в декольте.

Я увидела, как его глаза раскрылись шире, когда их взгляд упал на кристалл Элвина, висевший на моей шее. Элвин сказал, что эта подвеска заставит человека следовать моим приказам — предположительно сродни гипнозу. Окажется ли этого достаточно, чтобы мужчина опустил оружие?

— Ладно, — сказала я. — Теперь, когда я скажу...

— О боже, — ахнул он, ещё сильнее выпучивая глаза.

Похоже, это работало, так что я держала кулон приподнятым.

— Точно. Я хочу, чтобы ты...

— Я недостоин.

— Я... чего?

Он опустил взгляд.

— Прошу, не карай меня.

— Ну, это ты тут держишь пушку.

— Приношу свои извинения, Богиня! — он быстро опустил оружие. — Я не хотел оскорбить!

Я уставилась на него, лишившись дара речи.

— Я ужасный человек, — он уставился в землю. — Я никогда поистине не верил в мощь богов. Я был дураком!

Я с трудом сглотнула. Я не ожидала, что кулон сработает таким образом.

— Ты думаешь, что я бог?

— Думаю? Нет, Богиня, — он прижал ладонь к груди. — Я верю! Я знаю это всем сердцем! Мне позвать других людей в башне, чтобы они насладились твоим величием?

Я подняла руку.

— Нет! Определённо нет. Твоего наслаждения мне вполне достаточно. А теперь у меня есть кое-какие божьи дела вон там, возле гнездовья.

— Конечно, — он низко поклонился.

Я пошла по траве, мой разум бешено переваривал эти события. Я поверить не могла, что Элвин хотел, чтобы я использовала это на Скарлетт. Подходя ближе к клеткам, я услышала позади себя шаги, обернулась и увидела, что йомен следует за мной.

Я нахмурилась.

— Ты мешаешь моей божьей работе в гнездовье.

— Само собой, — он склонил голову. — Как я могу служить?

— У тебя есть ключи от гнездовья?

— Конечно.

— А от ворот?

— Да, моя Леди Священного Ужаса.

Я сморщила нос от такого обращения.

— Жди здесь, ладно?

— Конечно, О Гневливая.

— Пожалуйста, не шуми. Сюда могут прийти другие патрульные охранники?

— Я единственный, кто размещён здесь до шести, Владычица Ужаса, Мать Смерти.

Он явно нёс какой-то бред, и тем не менее, от его слов мою спину словно лизнуло страхом. Похороненные в моём разуме воспоминания начали рокотать

лихорадочным стуком тёмных вещей в глубине. Я подавила их как можно сильнее, затолкав эти мрачные мысли поглубже.

— Если не перестанешь придумывать мне клички, я покараю тебя по самые яйца. Помолчи секундочку. Мне надо кое-что сделать.

Будь здесь Скарлетт, она бы хохотала до упаду. Она бы наверняка попросила йомена придумать гимн в мою честь. Как только я её верну, я расскажу ей обо всём этом.