— Ты способен добраться до ванной?

Они добрались до ванной, где и уснули. Им снился один и тот же сон — она в подвенечном платье, а он в черном смокинге. Скоро этот сон станет явью.

На столе генерала Турина лежала развернутая газета. Полосы были заполнены не только текстом, но и фотографиями. На одном из снимков, сделанном в отделе уголовного розыска, красовался Вадим Журавлев, рядом стоял капитан Марецкий. Перед ними на столе сверкала гора алмазов. Их было больше, чем песка на пляже. Герои улыбались. Подпись под фотографией тоже стоила внимания: «Бывший следователь московской прокуратуры Вадим Журавлев и капитан милиции Степан Марецкий предотвратили вывоз за рубеж алмазов на сумму свыше полумиллиарда долларов».

— Симпатичный снимок, — улыбнулся генерал, глядя на сидевшего в кресле подполковника Литвинова. — Народ на сто процентов уверен, что все лавры принадлежат этим скромным ребятам. Одно дело, если Савельзона разоблачило ФСБ, но надо помнить, что народ нам не очень доверяет, а Савельзон поднял бы на уши всех адвокатов с мировым именем. Думаю, мы в этом случае проиграли бы, симпатии разделились бы. Но когда олигарха разоблачает рядовой мент из народа и бывший следователь, жаждущий справедливости, то Савельзону не с кем воевать. Публика выбирает сама своего героя, и им становится Журавлев! Вот тут никакие адвокаты не помогут. При виде алмазов, украденных у народа, Савельзон становится в лице всего населения врагом номер один. Так оно и получилось, и в этом есть наша главная заслуга.

Литвинов кивнул.

— Журавлева нам послал Господь Бог, Юрий Палыч. Вы правы, теперь у господина Савельзона не возникнет подозрений, будто против него действовали органы ФСБ. Завтра по телевидению пустят репортаж на ту же тему. Мы уже договорились с первым каналом. Сидя в Германии, Савельзон и Шатырин могут и не читать московской прессы, но телевидение они смотрят регулярно по спутнику.

Генерал уселся за стол и взял в руки серебряный подстаканник с выдавленным рельефом портретов Ленина и Сталина. Он не расставался с любимым подстаканником и пил чай только из хрустального стакана.

— Вас, Аркадий Николаевич, можно поздравить с полковником. Вы безукоризненно выполнили задание, да еще с сюрпризом. — Генерал кивнул на газету. — Комар носа не подточит. Двое ребят, обычные смертные, раскрывают заговор мафии. И важно то, что все выглядит убедительно, очень убедительно.

— Не принижайте своих заслуг, товарищ генерал. Операцию разрабатывали вы.

— С подачи кремлевской администрации, Савельзон забрался слишком высоко и начал влиять на политику. Человек не знает меры, а крупный капитал в руках политикана — вещь опасная и непредсказуемая. Пришло время убрать его из страны. Задача не легкая, но как мы видим, решаемая.

— Теперь он не рискнет вернуться в Россию. Генеральный прокурор не мешкает. Казаков уже доставлен из Якутска в Москву и дает показания. Трояновский, Ступка, Грачев сидят в изоляторе. Все указывают пальцем на Савельзона. Я передал Генпрокурору все аудиозаписи бесед Савельзона с горе-бизнесменом. Не сегодня-завтра Савельзона объявят в международный розыск.

— Так и должно быть. Конечно, его нам никто не вернет, слишком большие деньги крутятся вокруг Савельзона, но ведь нам он и не нужен. Достаточно того, что он сам не захочет возвращаться.

Литвинов почесал подбородок.

— Да, такую сильную фигуру не просто выставить за дверь и отнять ключи. По какому принципу шел расчет?

Генерал сделал несколько глотков и поставил подстаканник на стол.

— Такие проблемы не решаются в один день. Задачу решали психологи, аналитики, политологи и эксперты в течение долгого времени. Вывод был сделан непростой. Если Савельзону доверить крупную сумму государственных средств, а речь может идти только о полумиллиарде долларов, не меньше, то олигарх попытается урвать из кошелька приличный куш. Он мастак на такие фокусы, особенно, если видит, что за ним ослаблен контроль. Но в государственной казне таких средств нет, да и стопроцентной уверенности в том, что он клюнет на приманку, тоже нет.

В то время у нас в разработке находилось дело по хищению алмазов, и мы решили дать ему в руки кусочек сыра из мышеловки. Дело мы приостановили, и я распустил следственную бригаду. Савельзону подбросили через наших людей приманку и дали ему возможность разобраться в путаных делах алмазного синдиката, а наводка на обиженного синдикатом Шатырина привела к сговору. Шатырин нуждался в сильной поддержке, а Савельзон — в информации. Их альянс состоялся. Это решило главную задачу. У государства средств нет, почему бы не пустить в дело деньги мафии, которые к тому же неконтролируемы. Ловушка сработала. Однако близок локоток, но язык короток. Алмазы рядом, а достать их невозможно, во всяком случае, без помощи спецслужб. И здесь мы ему подыграли.

Савельзона приглашают в Кремль и интересуются у него, готов ли он вкладывать деньги в предвыборную кампанию и за какого кандидата. Дальше уже разжевывать становилось опасным, но олигарх оказался человеком сообразительным и прозорливым. Он готов достать деньги для Кремля, но если ему поможет ФСБ. Какие вопросы! Ради Бога, любая служба. Так Савельзон оказался у меня. Я возобновил дело, но подключил к нему новых сотрудников. Пришлось все начинать с чистого листа так, чтобы олигарх ничего не заподозрил. Мы дали Савельзону карт-бланш, он получил возможность жонглировать цифрами, деньгами и стоимостью.

— Но не рискованно ли было вызывать его в Кремль? Я бы насторожился.

— У вас, Аркадий Николаевич, нет азарта игрока. Ведь Савельзон был взят под наблюдение задолго до того, как его пригласили в святая святых. Олигарх уже подсчитывал барыши и купался в мечтах. Он предвидел крах альянса, а Шатырин ничего не мог сделать, сидя за две тысячи километров от Москвы. В итоге они ударили по рукам. У Савельзона имелся поставщик алмазов в Якутии и сбытчик за границей, а он — посредник, почтальон. Однако он берет себе основную долю, а участникам платит проценты. Это в его духе. На похожих дрожжах он и создавал свой капитал. Но этот расчет строился на будущем. А как быть с алмазами, закопанными в земле в воинских зонах? Савельзон не мог обойти стороной капитал в полмиллиарда долларов. Это и стало для него главной наживкой, которую ему подбросили, а он заглотил.

Могу вам сказать откровенно, Аркадий Николаевич, при первой встрече с Савельзоном я засомневался, что он пойдет на риск. Мне казалось, он захочет отломить кусок от пирога значительный, но не очень заметный. Тогда мы проиграли бы партию. Алмазы и впрямь были неконтролируемые, пока к нам в руки не попали все каталоги с подробным описание количества и веса. Но все же наш расчет оправдался. Чем дальше Савельзон углублялся в дело, тем больше разжигался его аппетит. В конечном счете, он решил взять все, естественно, следуя правилу: не пойман — не вор. Уплыви алмазы за границу, и оказались бы виноватыми мы, а олигарх только плечами пожал бы. Не получилось, что поделаешь.

— Но это он так думал. Мы собрали достаточно материалов.

— К сожалению, это не так. Вот вам мои обоснования. Если бы алмазы проскочили границу, то мы остались с носом, если он их не получил бы от Трояновского, то результат тот же. Все его разговоры ничего не значат. По легенде, он действовал в согласии с нами. Его задачей являлся перехват инициативы в свои руки, что он и делал. Представьте себе, как бы мы выглядели, если бы Савельзон принес мешок с алмазами в мой кабинет и сказал бы: вот они! Взвесьте, пересчитайте, и я повезу их в Амстердам на реализацию, а через месяц приеду с деньгами на предвыборную кампанию. И нам пришлось бы ему поверить и помочь пересечь границу. Таковы правила игры, но он сломался на последнем вираже, нервы не выдержали, алчность победила. На кону лежат полмиллиарда, а не миллион. Мы блефовали до конца и выиграли.

Турин вновь пригубил стакан и, откинувшись в кресло, спросил: