«Время истекло. Я снимаю блокировку!» — предупреждает меня голос в голове.

Я его почти не слышу. Озираюсь по сторонам, дивясь значительной разнице, как выглядит ангар снаружи и изнутри. Пол покрыт, чем-то вроде рифлёной резины, а стены и сводчатый потолок залиты слоем пенополиуретана.

Иду. Ноги тонут в испарениях от охладителей. Справа и слева от меня стоят морозильники — огромные лари из серебристого металла, подключённые кабелями к центральной электролинии. Сверху каждого ларя находится стеклянная крышка, с тусклой подсветкой изнутри, а на передней части красной краской нарисованы цифры.

В ангаре значительно холоднее, чем на улице. Я дрожу, хотя стелс-сьют неплохо согревает в мороз. Решаюсь заглянуть в один из ларей. Подхожу к морозильнику с номером три. Прежде, чем заглянуть в него, делаю глубокий вдох и выдох. Мне страшно до усрачки. Вдруг, там, внутри этого высокотехнологичного гроба, я увижу жену и дочь с распоротыми животами.

Наконец, я решаюсь. Провожу рукой по крышке морозильника, смахивая с неё наледь. Смотрю сквозь стекло. Я вижу аккуратно расставленные белые медицинские термоконтейнеры. Они подключены через шланги к насосу, перекачивающему синюю жидкость. На верхней части контейнеры нанесены надписи. Читаю:

* Объект № 1534987Z

* Почки.

* Время изъятия #23#12#47#23:15#

* Срок хранения в физрастворе с циркуляцией виадрола — 48 часов.

Рядом с этим контейнером стоит коробка с лёгкими. Ещё дальше с печенью и с сердцем. На каждый контейнер прилеплен штрихкод.

Я отшатываюсь от морозильника, как от могилы. По спине струится холодный пот. Озираюсь по сторонам. В ангаре десять морозилок. На ум приходит одно слово «скотобойня».

Я пересиливаю себя. Подбегаю к ларю с номером пять. Заглядываю внутрь и… едва давлю в себе вопль ужаса. В морозильнике лежат тела. Голые человеческие тела. Мужчин и женщин с раскрытыми грудинами. С выпотрошенными животами. Без глаз. Со вскрытыми черепными коробками. Просто отрезанные части тел.

К горлу подкатывает тошнотворный ком. Мне трудно дышать. Хочу сорвать маску, но, так я перестану быть невидимкой. Смотрю на вход в ангар. Молю небеса, чтобы сюда зашёл кто-нибудь из потрошителей, и я бы мог его убить.

Жаль, что у меня нет топора или мачете. Вам не понять, с каким бы удовольствием, я сейчас бы снёс головы бандитам. Или бензопилы, чтобы отпиливать от этих тварей кусок за куском, наслаждаясь их криками и воплями. Размазывая по лицу кровь.

Вдох-выдох.

Вдох-выдох.

Как учила мама. Эмоции в сторону, иначе меня завалят, будь я хоть трижды невидимка. Чтобы спасти свою семью, мне нужна холодная голова и трезвый расчёт. Для начала, я узнаю, где они. Даже, если мне придётся кого-то зверски пытать.

Я бегом направляюсь к выходу из ангара. Часики тикают. Пошла игра на выживание…

За двадцать минут до убийства двух потрошителей.

Небольшая комната полуподвального вида. За столом, откинувшись на спинку компьютерного кресла с высоким подголовником, сидит человек. Он одет в чёрную униформу охранника. На вид ему лет тридцать. Худой. Белобрысый. Глаза красные, как после хорошей попойки. В зрачках вспыхивают световые пятна активированных АРовских линз. На голове гарнитура — небольшие наушники с микрофоном. Мужчина пялится в обшарпанную стену.

Кажется, что на ней ничего нет, но это — лишь иллюзия. Охранник видит с десяток виртуальных мониторов, подключённых к камерам наружного наблюдения. На экранах идёт видео, которое показывает обстановку снаружи охраняемого периметра.

Въезд на территорию подпольной лаборатории потрошителей. Откатные ворота. Вид вдоль забора. Дорогу к лаборатории. К ангару. Ангар. Морозильник внутри ангара. Лес. Хирургический бокс в лаборатории, где двое — лысый пожилой мужчина и фигуристая брюнетка, в пластиковых медицинских халатах, деловито вскрывают грудину парня, который лежит на металлическом столе.

Белобрысый складывает руки в замок, засматривается на брюнетку. Ощупывает её сальным взглядом, чуть приоткрыв рот. В этот момент, в наушниках, звучит сигнал тревоги, а один из экранов подсвечивается красным светом.

Охранник вздрагивает. Поворачивает голову. Замечает в камеру наружного наблюдения, как на занесённой снегом дороге показывается серый автомобиль. Мужчина тянется к поясу, к кобуре с пистолетом. Бросает взгляд на стоящую в углу оружейную пирамиду с двумя автоматами Калашникова в крутых обвесах и одним РПК. Затем делает движение кистью, будто что-то листает в воздухе.

Мониторы исчезают. Остаётся только один. Тот, который показывает въезд на участок. Охранник вытягивает руку и резко разжимает пальцы. АРовские линзы загораются синим цветом. Виртуальный монитор увеличивается в размерах, пока не занимает всю площадь стены.

Мужчина вглядывается в сверхчёткое изображение. Электромобиль останавливается возле откатных ворот. Охранник говорит в микрофон:

— Включить тепловой сканер.

— Выполняю, — раздаётся в наушниках голос охранной системы.

Изображение на мониторе меняется. Машина будто становится полупрозрачной. На передних сиденьях появляются два человеческих тепловых контура. Они переливаются красным и желтым цветом. Ещё один лежит в багажнике.

— Проверить имплант-ключи-доступа, — приказывает мужчина.

— Отклик получен, — отвечает охранная система, — личности подтверждены.

— Пропускаем!

Откатные ворота уходят в сторону. Машина заезжает на территорию зоны. Проезжает по дороге и останавливается возле заброшенного двухэтажного здания. На крыше строения включается мощный светодиодный прожектор.

Охранник продолжает наблюдать за электрокаром, снова переключившись на несколько мониторов.

Откуда-то сбоку, появившись, словно из воздуха, перед машиной возникает квадратная фигура здоровенного мужика в пассивном экзоскелете с бронированными пластинами на уровне груди. Он одет в утеплённый камуфляжный костюм. На голове штурмовой шлем с пуленепробиваемым забралом. За спиной ранец, от которого, к пулемёту «Печенег», тянется рукав для подачи патронов.

Переднее стекло в машине опускается. Белобрысый слышит в наушниках диалог:

Привезли? — спрашивает мужик в экзоскелете.

— Да! — отвечает потрошитель. — Куда его?

— В морозилку! Лютер сейчас занят! Вы приехали раньше времени! Пусть там полежит! Не стухнет!

— Лады.

Машина уезжает. Прожектор гаснет. Мужик в экзоскелете растворяется в воздухе. Хотя, если приглядеться, в ночи, едва виден размытый контур человеческой фигуры, вразвалку идущей вдоль дороги.

Охранник провожает его взглядом, пока машина не доезжает до ангара. Внезапно, белобрысый морщится от боли. Хватается за голову. Нагибается вперёд. Стонет. Мнёт виски руками.

10, 9, 8, 7…

Прошу открыть доступ к ячейке Z4820 TP56

Причина?

Требуется коррекция.

Назовите пароль.

142_TR_9837_ ZX33/5 Mark

Доступ к ячейке открыт.

Какие изменения вы хотите внести?

По коду 820АВ_ vir33 с блокировкой мотов.

Период действия изменений?

Пятнадцать минут.

Статус подавления системы охраны?

Полное. Активное. С блокировкой всех точек и возвращением к исходному состоянию после окончания тайминга.

Включить отслеживание?

Нет. Не нужно. Объект под наблюдением.

Выполняю. Изменения в профиль внесены. Запускаю обратный отсчёт.

Хорошо.

Что-то ещё?

Нет. Я выхожу из системы. Сеанс закончен.

3, 2, 1…

Охранник всё также сидит и стонет за столом, не в силах выдержать головную боль, которая разрывает его череп изнутри. Изо рта тянется тонкая нить слюны. В его голове раздаётся тихий щелчок и, в эту же секунду, боль исчезает.