«О, Аманда, прошу, сохрани эту улыбку».
Перехватив меч и щит поудобнее, встал в стойку и мгновенным рывком двинулся в сторону своей противницы, снеся её с ног ударом щита.
Наступила тишина.
Все с немым шоком смотрели на развернувшуюся перед ними сцену: и солдаты Гюстава, и мои земляки.
Глаза Аманды в этот момент были больше, чем у японских анимешных девочек. Удивление сменилось непониманием, потом неверием и, наконец, злостью.
«Где твоя улыбка, солнышко? Давай же, улыбнись мне».
Сука в ярости вскочила с земли и сделала выпад, который я легко парировал. Ещё один удар также отвёл в сторону, параллельно проведя контратаку щитом, но на этот раз она уклонилась. Последовал мой выпад, который солдатка блокировала своим щитом.
Во взгляде до сих пор было неверие, но если раньше она со мной играла, то теперь стала серьёзной. Это уже было не избиение ребёнка, а схватка.
Мы оба бились на пределе около двадцати минут, несколько раз незначительно ранив друг друга, но это были мелочи — синяки, да царапины. Я сражался изо всех сил и высоко оценил, возможности Аманды.
Она действительно была сильна, ведь я неслабо ночью разжился характеристиками и бонусами от полученных способностей. А ведь иномирянам первое время даётся по десять очков за уровень — в два раза больше, чем аборигенам. Это означало, что мой девятнадцатый уровень соответствовал, примерно, тридцать восьмому уровню для местных. С бонусами за достижения, мои характеристики тянули на сороковой, если смотреть в сухих цифрах. Конечно, всё это условно, ведь у местных тоже есть неизвестные мне достижения и навыки. И моя противница более чем соответствовала этим показателям.
Битва была напряжённой. Аманда держалась молодцом. Я не хуже. Если бы продолжалось так и дальше, ситуация превратилась в патовую.
Все окружающие смотрели на нас, никто не вмешивался. Не произносилось ни слова, лишь звон мечей разрывал тишину.
«А вот теперь мой главный подарок, сучка».
Открыв статус, вложил оставшиеся тридцать одно очко характеристик в ловкость. Отбросив щит, поднял средний палец и показал Аманде, с улыбкой смотря на неё.
Напряжение на лице садистки вновь сменилось злостью.
«Да! Как этого я и ждал».
Ещё несколько стычек, в которых уже легко ушёл от всех атак противницы. Сместившись вниз и вбок от горизонтального удара, плоской стороной лезвия своего меча сильно шлёпнул по заднице.
Аманда сделала несколько шагов назад, а её лицо стало бордовым от злости.
Мгновенный рывок, и вновь оказываюсь перед ней. Выбиваю щит ногой. Сам, сознательно разрешая телу двигаться по инерции от пинка, прижимаюсь к Аманде, чтобы она не могла орудовать мечом. Своё оружие завёл солдатке за спину и приставил к шее, чтобы садистка не могла сбежать, не перерезав себе горло. Со стороны это выглядело так, будто я её крепко обнял.
Вокруг раздался громкий вздох присутствующих солдат. Мои земляки, кажется, даже не дышали, просто остолбенев. А у Аманды на лице в очередной раз отразились неверие и испуг.
«Да! Да! Это я и хотел увидеть. Ради этого я чуть не сдох ночью. Но это ещё не всё, моя сладенькая».
Свободной левой рукой медленно достал кинжал из наруча и поднёс к её лицу. Делал всё так, чтобы она отчётливо видела каждое движение. Во взгляде Аманды читался ужас, от которого я пребывал в экстазе.
Прижав лезвие к её верхней губе, резко поднял кинжал вверх, убрав при этом меч, чтобы эта «подруга» не порезалась без моего ведома. Отрезанный нос упал на землю, а сама садистка отошла на несколько шагов, закрывая лицо. Её шея и рука были залиты кровью, а в глазах проступили слёзы от полученной боли, но я ещё не закончил.
Отбросив меч, достал второй кинжал. Четверо солдат побежали ко мне, чтобы попытаться остановить, но я лишь смотрел на свою жертву с улыбкой сумасшедшего маньяка.
«Продолжим».
Ещё один мгновенный рывок и глубоко перерезаю Аманде сухожилия левой руки.
В этот момент до меня добежал один из солдат.
«Ты мешаешь!»
Пинком в грудь отправил его в противоположную сторону, а сам сделал ещё один выпад, и вот уже ухо садистки летит в сторону. Очень хочу его поднять, чтобы помахать этим ухом у неё перед глазами, но не могу — остальные солдаты уже подбежали.
Один из них схватил меня за плечо. Сделал поворот корпусом, чтобы создать напряжение в захвате, а потом в обратную сторону, дезориентирую противника и в этот момент с силой ударил под дых, выводя оппонента из строя. Отступаю на шаг и бью ногой с разворота, отправляя в нокаут третьего бойца.
Как только пространство рядом освободилось, прыгнул в сторону моей Аманды. Путь преградил солдат, который пытается увести свою командиршу с полигона. Схватив его со спины за кирасу, ногой ударил солдата под коленку и потянул руку на себя. Пока боец заваливается на спину, разворотом обошёл падающее тело и, выпрямив руку, сделал глубокий порез на щеке Аманды, заодно срезав два пальца на руке, которую она прижимала к лицу.
Я оказался почти окружён остальными бойцами, бросившимися на помощь, но мне не было страшно. Да, против меня было много солдат, но у меня было преимущество — мы, иномиряне, были очень ценны для Церкви Света. То, что я услышал в комнате Амалии, позволяло мне сделать вывод, что бойцы Гюстава будут пытаться меня остановить, но не убить, а значит не будут действовать в полную силу. Этим я и пользовался в полной мере, бросаясь в совершенно безумные атаки.
Мгновенным рывком ушёл в сторону, выскочив из почти закрывшегося круга. Остановившись, осознал, что сил не осталось. До того как вкачать оставшиеся очки в ловкость, я тренировался и ещё, блин, бился с Амандой. Выносливость подошла к концу, видимо.
Но тут произошло новое чудо и, видимо, сработало второе дыхание. Силы вернулись, недвусмысленно намекая, что моя месть ещё не окончена.
«Отлично, Аманда, мы можем продолжить…»
Обострённое восприятие работало на полную — замечал каждое движение, лишь бы добраться до своей жертвы. Честно сказать, я вёл себя как конченый маньяк. Понимал, что рожа у меня была как у извращенца-некрофила, склонившегося над трупом в морге, но ничего не мог поделать. Даже восприятие цветов изменилось, и всё стало каким-то чёрно-белые. Я хотел одного — заставить эту суку страдать так сильно, как только возможно.
Применив рывок, ударом плеча сбил с ног солдата, стоявшего ближе всех к Аманде. Пригнулся и с разгона вогнал кинжал ей в ногу. Резко вынул лезвие, сместив чуть в сторону, чтобы вырвать побольше плоти, и ударом рукояти этого же кинжала отправил в нокаут бойца, который согнулся от моего удара плечом.
«Чёрт, я заигрался. Нужно успокоиться иначе кого-нибудь грохну, а я этого не хочу… Тем более Аманду — её нельзя убивать ни в коем случае! Не сейчас, по крайней мере».
С этой мыслью встал, пытаясь максимально держать себя в руках и заметил, что Аманда тоже взяла клинок, висевший на поясе. Улыбнувшись, побежал двигаясь так, чтобы она успела отреагировать.
Аманда с размаху попыталась всадить мне клинок в грудь, крепко держа оружие обеими руками, но я, чуть сместившись в сторону, позволил лезвию проткнуть моё левое плечо.
Сам подался вперёд, из-за чего клинок вонзился в плоть по самую рукоять, а я при этом снова прижался к моей маленькой страсти, обнимая её одной рукой и крепко прижимая к себе. В тот момент мы стояли рядом друг с другом также близко, как любовники.
Глядя в залитое кровью лицо солдатки, с улыбкой всадил ей левый кинжал в почку. От боли она даже вскрикнуть не смогла, лишь открыла рот. Отпустив рукоять, оставил кинжал торчать в боку, а сам схватил Аманду за волосы и отрезал их, оставив лишь неровные космы, которые нескоро удастся превратить в нормальную причёску.
В этот же момент меня кто-то резко дёрнул за кирасу назад. Пытался развернуться, но увидел размытый силуэт кулака, отправивший меня в полёт.
Пролетел я не меньше шести метров, потеряв при этом весь воздух из лёгких. Резко встав с земли, принял боевую стойку, но увидел перед собой человека, которого только что на тренировочной площадке не было — Гюстава.
