Мы лежали на кровати, спокойно глядя друг на друга.

— Тебе правда тридцать лет?

Я моргнул.

— У тебя есть ещё какие-то секреты? Ведь есть, правда?

Просто отвёл глаза и лёг на спину, уставившись в потолок.

Амалия что-то невнятное пробубнила себе под нос, поёрзала на кровати, а потом буквально запрыгнула на меня, усевшись на грудь голой попкой.

— Ты! — она указывала на меня пальцем, пока я любовался прекрасным видом. — Говори, какие у тебя ещё тайны? Когда ты попробовал использовать на мне «оценку», я сразу поняла, что ты как-то можешь использовать навыки, не произнося заклинания. Это меня заинтересовало, но я не стала распространять эту информацию! Ты ведь ещё что-то интересное скрываешь, ведь так?

Я просто не реагировал, продолжая любоваться красивым ровным животиком, аккуратной грудью, нависшей надо мной, а также наигранным недовольством на лице девушки.

Но тут в глазах баронессы отразились какие-то сомнения, она снова начала бубнить, отведя взгляд куда-то в сторону, а потом с решительностью посмотрела на меня.

— Система! Я, Амалия Седер, даю клятву, что не буду разглашать какую-либо информацию, поведанную мне Денисом Шмидтом, без его согласия. Подтвердить!

В этот момент перед моим шокированным взглядом всплыло системное сообщение:

{Амалия Седер дала клятву, запрещающую ей разглашать информацию, полученную от Дениса Шмидта. В случае нарушения клятвы жизнь Амалии Седер будет прервана, а Денис Шмидт получит 30 % от её характеристик. Вы принимаете клятву? Да/Нет}

Прочитав сообщение, я обалдел ещё больше. Значит, Система работает не только на прокачку, но и таким образом?

Несколько секунд подумав обо всём, я решил, что очень даже неплохо иметь рядом человека, с которым можно поговорить и посоветоваться. Думаю, Систему в этом мире обмануть не так просто, а сама Амалия довольно хороший человек, хоть и со своими тараканами. Да, тараканы у неё породистые и матёрые, но… понятные, что ли?

«Да!»

«Да!»

Окно сообщения погасло, и Амалия, улыбнувшись, заявила:

— Ну, теперь ты мне всё расскажешь!

— С чего это? — ответил я. Голос на удивление был сиплым и тихим. Видимо, из-за того, что за две недели слова не произнёс, голосовые связки «отвыкли».

Прочистив горло, вернул взгляд на обалдевшую мордашку баронессы и продолжил:

— Твоя клятва говорит только о том, что ты не можешь разглашать мои тайны, но это вовсе не значит, что я должен тебе хоть что-то рассказывать.

В тот момент шок Амалии сменился злостью, и она зарядила мне звонкую пощёчину. От этой оплеухи у меня загудело в голове, а перед глазами посыпались звёзды.

— Ты сволочь! Чёртов гоблин. Тогда моё заклинание высшего исцеления подействовало, и ты на́чал слышать и говорить, так? Как ты мог меня обмануть, негодяй? Я себе места не находила, перерыла всю библиотеку в поисках вариантов лечения, чтобы помочь тебе, а ты уже тогда излечился, гад!

— Сначала давай оденемся, иначе, если кто-то придёт, у нас действительно будут проблемы. — крепко взял красавицу за попку и снял со своей груди.

Сам встал и, подобрав с пола разбросанные вещи, надел их.

Она тоже оделась, правда, нижнее бельё надевать не стала, а просто сунула панталоны под подушку, натянув рясу на голое тело.

Я подошёл к креслу, в котором проводил каждый вечер в этой комнате и сел. Амалия уселась напротив, скрестив руки под грудью и продолжая сверлить меня гневным взглядом.

— Успокойся, я тебя не обманывал! Твоё заклинание тогда действительно не подействовало.

— Хватит мне врать, вонючий гоблин. Хочешь сказать, что тебя кто-то исцелял здесь кроме меня?

— Я же сказал, успокойся и послушай…

Она сомкнула губы, проглотив очередны́е оскорбления, которые ей хотелось выплеснуть мне в лицо, и надула щёчки.

«Как мило. Она действительно ведёт себя как ребёнок».

— Тогда твоё заклинание не подействовало, так как не на что было действовать. Я мог и слышать, и говорить. Собственно, я никогда не был глухонемым.

Кажется, в тот день аристократка не переставала удивляться. Её глаза опять широко открылись, а челюсть отвисла.

— По… Подожди-ка… Как так? Ведь твои друзья ещё до того, как ты пришёл в себя после призыва, сказали, что ты глухонемой. Они тоже соврали? Когда это вы успели договориться о подобном?

— Они просто не знали. Мои земляки и сейчас считают, что я глухонемой. Мы оказались в странном месте, и обстоятельства как-то так сами сложились, что мне необходимо было попытаться выведать информацию. А учитывая, что глухонемой не может «подслушивать», этот способ показался довольно эффективным.

— Но…

— Кроме того, они мне не друзья. Я знаю их не больше, я бы даже сказал, меньше, чем тебя, учитывая проведённое в течение двух недель время.

— Но… Но как же так? Хотя… ладно, потом обо всём этом подумаю… Стоп! Ты сказал, чтобы выведать информацию? О боги, я ведь тоже могла наболтать лишнего. — она запаниковала.

— Не «могла наболтать», а неплохо так наболтала много интересного. Как и Гюстав, как и Арнольд… собственно, все вокруг что-то за моей спиной интересное обсуждали. — с улыбкой сказал я, глядя на её очередной приступ паники. — Мне даже удалось узнать, что из продуктового склада за шкафом идёт тайный ход, который заканчивается где-то в лесу, далеко от замка.

— Тайный ход? А я не знала ни о чём подобном. — комментарий баронессы меня рассмешил.

— Не переживай. Я не собираюсь никому рассказывать о том, что и от кого узнал. Мне просто необходима была информация, куда мы попали и зачем вам нужны, вот и всё. Я не хотел никого этим подставить. Хотя, не буду отрицать, что кое-какой информацией могу воспользоваться…

— В прошлой жизни ты точно был ведьмой или сиреной! Только они так подло поступают. Нет! Ты был гоблином, лживым мерзким гоблином.

— Всё, успокойся, я ваших гоблинов в глаза не видел, а кем был в прошлой жизни, вернее, в прошлых жизнях, не знаю.

— В прошлых жизнях? А откуда ты знаешь, что их было несколько? — вмиг вся злость и недовольство с лица Амалии испарились, будто их и не было, а вместо этого заиграло любопытство и искорки в глазах. — Это связано с тем, что говорила Мириям? Что вы перед тем, как оказаться у нас, попали к богу?

Немного сконфузившись, ответил девушке:

— Слушай, Амалия, я действительно не могу говорить на эту тему. Понятия не имею, о чём можно говорить, а о чём нельзя. Тот бог обещал нас серьёзно наказать, если вдруг сболтнём что-то лишнее. Так что даже не спрашивай. Эта тема — табу.

Она немного расстроилась, но блеск в глазах не пропал. Встав, Амалия направилась к двери.

— Куда это ты собралась?

— Позову служанку. Пусть принесёт чай, а ты мне будешь рассказывать о своём мире. А то предыдущее наше общение было слишком уж ограниченным. Наводящими вопросами много не узна́ешь.

— Подожди! — только она подошла к двери, я её остановил. — Нужно сначала открыть окна и проветрить помещение.

— Это ещё зачем?

— В комнате запах секса. Нас однозначно раскроют…

В этот момент Амалия покраснела, как помидор, и послушно пошла открывать окна. В отличие от моей комнаты, на её окнах не было решёток, и они были со стёклами.

— Ты точно был гоблином. И нюх у тебя, как у гоблина. — топнув ножкой, произнесла баронесса с явно наигранным недовольством.

На улице гремела гроза, дул ветер и лил сильный дождь. Свежий влажный воздух очень быстро избавил помещение от лишних запахов.

Первые несколько минут мы с Амалией развлекались, собирая по всей комнате бумаги, которые с рабочего стола разметало ветром, ворвавшимся через окно.

Затем, закрыв окна, она всё-таки вызвала служанку. После того как служанка поставила поднос с чайником на столик и вышла, Амалия устроила мне допрос с пристрастием.

Общались мы около двух часов. Её глаза просто сияли, когда я рассказывал о самолётах и о том, как в молодости катался с друзьями на своём любимом мотоцикле. Девушке было интересно слушать абсолютно обо всём.