«Хм, а я, выходит, тот ещё нарцисс! Раз почти не изменился, значит, любил себя таким, какой есть?»

— Это точно. — сказал дед, косясь на меня — В общем, всё. Больше никаких вопросов про внешность. Это мой вам подарок в соответствии с вашими желаниями. Кто результатами недоволен, на себя обижайтесь. А возраст всем выровнял, чтобы в одинаковых условиях были. — сказал дед, пресекая дальнейшие однообразные вопросы.

Потом с одного из диванов раздалось шуршание, и поднялся Лекс.

— Верни меня домой! — громко рявкнул парень, с ненавистью глядя на старика — Ты хоть знаешь, кто мой папа?

В этот момент седобородый залился смехом так, что чуть не вывалился из своего кресла.

Я бы не сказал, что дед смеялся — он ржал и бился в истерике, хватаясь за живот и утирая слёзы.

Мы напряглись. Все до единого с ненавистью смотрели на дебила, решившего разозлить этого старика, который одним своим взглядом вызывал спазм сфинктера.

Если дед сейчас рассердится, он нам всем мозги прожарит и идиотами сделает, или ещё чего похуже. Почему я так думал? Не знаю. Просто был уверен, что он это может сделать, даже пальцем не пошевелив.

Истерика старика длилась довольно долго, но его, наконец-то, отпустило. Задрав свою рубаху, дед вытер о подол слёзы, а после высморкался в неё же и перевёл взгляд обратно на Лекса.

— А ты знаешь, кто мой папа? — сказал старик и снова закатился в припадке смеха.

…

— Хух… Ладно, повеселились и хватит. Хо-хо-хо-хо, каждую свою реинкарнацию меня этот мальчуган радует подобными выходками. Никогда не меняется. Всё… остановились… успокоились… ха-ха. Ну, теперь точно всё. — дед вернулся к своему прежнему состоянию, а Лексуса с силой вдавило в кресло, и присутствующие с облегчением поняли, что больше он не издаст ни звука.

— Ещё вопросы?

— Почему мы? Почему выбрали именно нас, а не кого-то ещё? — это спросила Мириям Пиччинни. Было видно, что ей страшно говорить, но спросить она всё же решилась.

Я был откровенно рад этому вопросу, так как и сам всё это время пытался понять, что нас объединяет.

Дед опять весело взглянул на меня, вызвав резкий приступ тахикардии.

— Ну вот чего вы такие недалёкие? — сказал дед, глядя на Мириям — Я кому про души рассказывал? Столько лишнего наболтал… Ладно, отвечу тебе. Вас выбрали потому, что вы мои последователи. Ваши души принадлежат мне, поэтому на этот призыв я решил отправить именно вас.

— Ваши последователи? — кажется, это произнесли почти одновременно все присутствующие.

— Ага. В своих прошлых жизнях вы искренне молились мне, а я ответил на ваши молитвы и помог, в результате чего на ваших душах осталось клеймо, которое говорит, что это теперь моя собственность… Да и давно это уже было.

От слов «ваши души — моя собственность» мы стали чувствовать себя некомфортно. Вообще, последняя часть этой беседы больше напоминала не разговор с богом, а обсуждение условий контракта с дьяволом.

— Ещё вопросы?

— А всё-таки Вы кто? Как Ваше имя? — это уже подала голос Алина, до этого молча сидевшая рядом с Мириям.

— Это сейчас неважно. Потом узнаете… возможно… И кста-ати, всё, что я вам тут говорил, не смейте разболтать внизу! Между собой обсуждайте на здоровье, если такая возможность выдастся, но никому постороннему ничего из этого говорить нельзя. Иначе получите по жопе. Ещё вопросы?

В комнате вновь стало тихо. Каждый пытался понять, что значит всё ранее сказанное, и чем это грозит персонально ему.

— Ну вот зря вы так. Самое важное почему не спрашиваете? Что за мир? Что нам там делать? Как нам в нём выжить? — дед помотал головой, после чего сказал — Не о том вы спрашиваете. Ладно, сам расскажу. А то я уже ставки сделал и, если слишком рано сольётесь, я много потеряю.

— Так-с… Во-первых, немного о самом мире: в нём внедрена специальная Система. Вы можете обращаться к ней, отслеживать свои параметры, распределять полученный опыт, чтобы развиваться так, как вам кажется более правильным, или более удобным… называйте как хотите. Система будет следить за вами, влиять на вас, давать знания, вносить в вас всяческие изменения, чтобы вы соответствовали своим характеристикам, помогать немножко. Но, помогает она не «вам», а «всем», поэтому на преференции не рассчитывайте и иллюзий не стройте.

Чтобы посмотреть свои характеристики, нужно произнести «Статус». Если произнести это вслух, то статус будет виден окружающим, если просто подумать об этом, то только вам. В общем, слишком много рассказывать права не имею. Там сами на месте разберётесь.

— Во-вторых, в этом мире существует ряд ограничений по развитию для всех его жителей. К призванным игрокам это относится в меньшей степени. До своего потолка вам ещё допрыгнуть нужно суметь, но это уже к делу не относится. Обращаю внимание, что вы будете не единственными призванными, а также далеко не самыми сильными из существ. Как я и сказал ранее, весь этот мир — огромный тотализатор, так что сильных созданий в нём много и это не только люди, так что будьте внимательны и осторожны.

— В-третьих — раз уж вы мои последователи, то я должен вам дать… как вы это, молодёжь, теперь называете? Плюшку? Думаю, парочки хватит. Там на месте разберётесь.

— В-четвёртых — каждому будет дана его первая миссия. Изначально вы окажитесь в храме, а как оттуда выберетесь, получите сообщение, кто и что дальше должен делать. На месте станет всё понятно.

— Так-с… Ах да! В-пятых, Система и характеристики определяют далеко не всё! Умелые действия и смекалка помогут справиться с врагами, которые по параметрам гораздо сильнее вас. Это же относится и к вам: не зазнавайтесь, потому что вы сильны, ведь более слабые могут одолеть вас хитростью… ну, или банально количеством задавить. Кроме того, встречаются разного рода внесистемные способности и техники, и их много, так что будьте осторожны.

— Чего ещё? Язык уже загрузили, но только общий, чтобы жизнь мёдом не казалась. С Системой разбирайтесь сами, меня уже штрафанули за подробный инструктаж в прошлый раз, больше не хочу.

Тут старик перестал бубнить, и его добрая улыбка растворилась за суровым, или, скорее, пренебрежительным взглядом прищуренных глаз.

— Вот смотрю я на вас и думаю, чего вы с такими кислыми рожами сидите? Вам жалко, что я вытащил вас из гнёздышка и теперь птенчикам страшно?

Он сделал небольшую паузу.

— Взгляните на свою последнюю жизнь. Каждый из вас. Пробегитесь по своей памяти и скажите, что там было хорошего?

Скажите, вы ощущали когда-нибудь, что находитесь не на своём месте? Делаете что-то не то? Живёте как-то не так? Да, у вас есть семьи, и вы их любите. Да, есть друзья, и вы с ними пропиваете деньги и тратите время. Но всё ли у вас хорошо? Радуется ли душа такой жизни?

Вспомните, не было ли ощущения, что мир вокруг какой-то неправильный? Что вы носите не свою маску на этом лицемерном маскараде мирового масштаба?

Учёба? Работа? Друзья? Семья? Каждый из вас прошёл через множество реинкарнаций и прожил множество жизней. Настоящих жизней, а не эту жалкую пародию на… на вот это — седобородый обвёл нас руками с пренебрежительным выражением на лице.

— Один день не отличается от другого. Вы, как ручные обезьянки, ежедневно жмёте кнопочки на работе, чтобы получить фантики. На эти фантики жрёте, потом срёте, а на следующий день всё повторяется. Кто из вас может точно сказать, чем его вчерашний день отличался от такого же дня месяц назад? Год назад? Да хотя бы от вторника прошлой недели? В чём различие между этими двумя днями?

Вас стригли, а вы были довольны. Вас били, а вы молча терпели, думая, что сделать, чтобы не получить в следующий раз. Вас хвалили, и вы, как верные собачонки, снова несли косточку, чтобы вас снова потеребили за холку… Снимите уже эти маски, ну или наденьте свои собственные, а не носите соседскую. Тьфу! — дед сплюнул на пол.

После этих слов выражения лиц присутствующих стали довольно сложными. Даже надменный индюк по имени Лексус о чём-то задумался.