Его звали Хазрам Намир, хотя были у него и другие имена. Он молча проклинал и городские бои, и Хейдорал-Прайм, и все эти законы метеорологии, из-за которых с неба постоянно лило. В голове промелькнула мысль о сне и разбилась о стену упрямства. Он показал винтовкой толщиной с руку в направлении ближайшего перекрестка и ускорил шаг.

Где-то вдалеке эхом раскатились бластерные выстрелы, послышались крики, а затем все умолкло.

Ближайшая к Намиру фигура — высокий мужчина с седеющими волосами и лицом, перекошенным от шрамов, — перебежала улицу, чтобы занять позицию на противоположной стороне. Третий, массивная фигура в брезентовой накидке, похожей на плащ с капюшоном, держался позади.

Человек со шрамом махнул рукой. Намир завернул за угол на поперечную улицу. Метрах в десяти от него мокрыми грудами лежали человеческие тела. Они были в поношенных дождевиках и сандалиях. Оружия при них не было. Гражданские.

«Жаль, — подумал Намир, — но это неплохой знак. Империя не стреляет по гражданским, когда все под контролем».

— Красавчик, глянешь? — Он указал на тела. Человек со шрамом пошел туда, а Намир набирал код на комлинке. — Сектор проверен, безопасно, — сказал он. — Что дальше?

В наушнике Намира послышалось шипение и щелканье статики — что-то насчет зачистки. У них в штате не было специалиста по связи. Последний связист Сумеречной был алкоголичкой-человеконенавистницей, но с передатчиком творила чудеса, а еще они с Намиром писали неприличные стихи в глухие скучные ночи. Она погибла во время бомбардировки на Азирфусе вместе со своим дебильным дроидом.

— Повторите, — продолжал Намир. — Мы можем грузиться?

На сей раз ответ был слышен ясно.

— Вспомогательные команды грузят припасы и снаряжение. Если у вас есть на примете какие-нибудь медицинские средства, «Громовержцу» они не помешали бы. Если нет, следуйте к точке встречи. У нас всего несколько часов до прихода подкрепления.

— Хорошо бы эти ребята на сей раз не забыли о предметах гигиены, — сказал Намир. — И если кто скажет, что это роскошь, пусть нюхнет барака.

Послышался очередной треск статики и, возможно, смех.

— Я им передам. Береги себя.

Красавчик закончил изучать тела, проверив каждого на признаки жизни и наличие документов. Он молча покачал головой и выпрямился.

— Какое зверство. — Громоздкая фигура в брезентовой накидке наконец приблизилась. Его голос был низким и раскатистым. Две мясистые четырехпалые руки придерживали накидку на плечах, а другая пара рук небрежно держала массивную бластерную пушку на уровне пояса. — Как такое может сотворить существо из плоти и крови?

Красавчик прикусил губу. Намир пожал плечами:

— Боевые дроиды, к примеру, могли.

— Вряд ли, — проговорил гигант. — Но если так, ответственность лежит на губернаторе. — Он опустился на колени рядом с одним из трупов и закрыл ему глаза. Каждая его ладонь была не меньше человеческой головы.

— Идем, Гадрен, — сказал Намир. — Кто-нибудь подберет их.

Инородец продолжал стоять на коленях. Красавчик открыл было рот, но ничего не сказал. Сержант подумал, не повторить ли приказ, причем пожестче.

Тут стена рядом с ним разлетелась от выстрела, и думать о Гадрене стало некогда.

Огонь, осколки металла, комья смазки и обрывки изоляции забарабанили по спине. Намир ничего не слышал и не понимал, как оказался посреди улицы среди трупов и где подвернул ногу. Что-то клейкое прилипло к его подбородку, щиток шлема треснул. Ясности ума хватило, чтобы порадоваться, что он не потерял глаза.

Внезапно он снова начал двигаться. Его подхватили чьи-то руки — Красавчик. Он потащил Намира назад, подхватив под мышки. Сержант изрыгал проклятия на языке родной планеты, пока красная буря выстрелов из корпускулярных бластеров бушевала среди огня и руин. Он уже успел отследить, откуда стреляли, когда наконец-то отпихнул Красавчика и, шатаясь, встал на ноги.

У входа в переулок дальше по улице стояли четыре имперских штурмовика. Их мертвенно-белая броня сверкала под дождем, и черные линзы шлемов пялились словно провалы. Оружие имперцев сверкало от смазки, словно их отделение только что вышло из казармы.

Обернувшись, Намир увидел позади витрину, полную видеоэкранов. Подняв бластерную винтовку, он выстрелил по ней и нырнул внутрь сквозь осколки. Красавчик прыгнул следом. Надолго здесь укрыться не выйдет, тем паче если штурмовики выпустят очередную ракету, но пока этого будет достаточно.

— Проверь дорогу наверх, — крикнул Намир, голос его звучал глухо и слабо. Бластерной стрельбы он не слышал вообще. — Нам нужно огневое прикрытие! — Даже не глядя в сторону Красавчика, он упал на пол ровно в тот момент, когда штурмовики прицелились по магазину.

Гадрена тоже не было видно. На всякий случай он приказал инородцу занять позицию, понадеявшись, что тот жив и его комлинк все еще работает. Вскинув винтовку, Намир дважды выстрелил в сторону штурмовиков. Наградой ему стала пара мгновений передышки.

— Ты нужна мне здесь, Головня, — прорычал он. — Нужна здесь и сейчас.

Если кто ему и ответил, он не мог этого услышать.

Теперь он заметил штурмовика с ракетной установкой. Имперец пока перезаряжал ее, значит в лучшем случае оставалось около минуты до того, как стена начнет рушиться. Выстрелив несколько раз, Намир увидел, что один штурмовик упал, впрочем, повстанец сомневался, что попал. Видимо, Красавчик в конце концов нашел хорошую позицию.

Остались три штурмовика. Один уходил от переулка, остальные прикрывали ракетометчика. Намир открыл ураганный огонь по уходившему и мрачно усмехнулся, когда тот поскользнулся и упал на колени. Было некое наслаждение в том, чтобы видеть унижение опытного штурмовика. Стороне Намира часто приходилось такое переживать.

Резкие движения вновь привлекли внимание Намира к ракетометчику. За спиной штурмовика возник Гадрен. Обеими парами рук гигант схватил и поднял в воздух своего противника. Человек задергался всем телом, и ракетная установка упала на землю. Белая броня сминалась в руках инородца. Капюшон Гадрена откинулся, открыв коричневую шишковатую голову с широким ртом, венчавшуюся более темным костяным гребнем, словно у какого-то кошмарного рептилоидного божества. Второй штурмовик в переулке повернулся было к инородцу и тут же был сбит наземь телом своего соратника, а потом Гадрен, ревя то ли от ярости, то ли от горя, размозжил обоим головы.

Намир доверял Гадрену не меньше, чем остальным, но порой инородец пугал его.

На улице остался последний штурмовик. Намир стрелял, пока не прожег оплавленную черную дыру в броне противника. Намир, Красавчик и Гадрен вновь собрались возле трупов и осмотрели собственные раны.

Слух возвращался к Намиру. Поврежден был не только щиток — трещина шла по всему шлему. Бросив его на мостовую, он заметил небольшую вмятину на лбу. Красавчик выковыривал осколки шрапнели из бронежилета, но не жаловался. Гадрен дрожал под теплым дождем.

— Головни нет? — спросил инородец.

Намир только буркнул.

Красавчик рассмеялся своим странным всхлипывающим смехом и попытался заговорить. Дважды, трижды, четырежды он давился словами, почти заикаясь, что стало для него нормой после сражения на Смоляном пузыре.

— Если будем наваливать трупы как сейчас, — наконец сказал он, — то получим лучшую высотку в городе. — Он показал на последнюю жертву Намира. Штурмовик упал аккурат на одно из тел гражданских.

— Ты больной на всю голову, Красавчик, — сказал Намир, грубовато обняв товарища за плечи. — Когда тебя вышибут, я буду скучать.

Позади них пыхтел и ворчал Гадрен. Возможно, так он выражал свое омерзение, но Намир предпочел считать это смехом.

Официально город именовался Хейдоральским административным центром номер один, но местные называли его Самоцветом из-за кристаллических гор, окаймлявших горизонт. По опыту Намира, Галактическая Империя никогда не давала названий, вызывающих ужас, — ни своим легионам, ни звездным разрушителям. Она старалась придерживаться унылого единообразия. Намиру было плевать, да и не являлся он уроженцем поименованных Империей планет и городов.