Теперь и Клюв был против. Намир скользнул в коридор, прижимаясь спиной к стене и держа винтовку на уровне груди. У него не было ни времени, ни желания выслушивать повстанческие или имперские суеверия. Чем дольше они задержатся на Хоте, тем труднее будет уйти с базы, а тем более прорвать блокаду, которую Империя поставит в космосе.

Хоть он и постоянно спорил с Горланом, но подозревал, что капитан согласился бы с ним.

База казалась почти пустой. Коридоры были покинуты, но звуки движения, выстрелов и треска льда преследовали Намира, когда он заворачивал за углы, пытаясь хоть как-то определить, где находятся атакующие. Он недостаточно хорошо знал базу, чтобы предугадывать каждый шаг противника или знать, где стены достаточно тонки, чтобы подрывники могли проникнуть внутрь. Ему оставалось лишь фиксировать в памяти туннели — какие они были сейчас, не до сражения — и пытаться проложить маршрут к ангару.

Он уже хотел было вернуться к своей группе, когда оказался перед непроглядно-черным проходом, который должен был привести его прямо к цели. Из темноты тянуло ледяным ветром — это говорило о том, что двери ангара открыты. Когда сержант повернулся, носок его ботинка задел что-то мягкое и он чуть не споткнулся. Пригнувшись, он узнал в груде на полу тупоносого инородца-приятеля Криндала по столовой.

Он был мертв, тело быстро остывало. Намир перевернул его и увидел дыру от бластерного разряда в груди. Но это не сказало ему ничего, кроме того, что он уже знал: имперцы на базе «Эхо».

Вернувшись к остальным, он не стал рассказывать о мертвом, а лишь приказал жестом следовать за собой. Когда они двинулись вперед, он услышал, как Роджа говорит Челис:

— Если что-то случится, защищайте Горлана. Мы прикроем вас обоих.

В темном проходе Намир включил подствольный фонарик на винтовке. В коридоре возник тусклый круг света с хлопьями пыли и снега, пляшущими на ветру. Это помогло им перебраться через груды хлама и еще три трупа.

Намир не узнал двоих, но третий при беглом осмотре оказался похож на Криндала. Он не стал останавливаться.

— Они тут уже прошли, — сказал Роджа.

— Первая волна, — ответила Челис. — Не надейтесь, что второй не будет.

Внезапно коридор задрожал. Земля подпрыгнула, швырнув Намира на колени. С потолка посыпались осколки льда, больно забарабанив по его спине. За болезненными стонами камня из глубины коридора слышался гул взрывов.

Когда тряска закончилась, Намир увидел свет — впереди что-то открывалось.

Ангар был всего в сотне метров. Что бы ни случилось дальше, они смогут прорваться. Намир оглянулся на товарищей, убедился, что они в порядке, затем посмотрел на Горлана. Челис склонилась над ним. Она тяжело дышала, но прикрыла его своим телом от падавших осколков.

Женщина подняла голову. Зрачки ее расширились от ужаса.

Намир обернулся. Свет в дальнем конце коридора перекрывали шесть человекообразных фигур. Пятеро были в белом и, словно призраки, скользили по льду и завалам, словно проходили подготовку в разрушенных коридорах базы «Эхо».

В окружении пяти штурмовиков стояла фигура в черном.

— Он здесь, — прошептала Челис, словно винила Намира в чем-то. — Дарт Вейдер здесь.

Глава 15

СЕКТОР ЭЛОЧАР

День ноль, План К-один-ноль

На борту «Трубного Гласа» не было огней, за исключением тусклого света от вспомогательного пульта. Головне это было на руку. Усиленная оптика ее плексиметаллической маски позволяла видеть в темноте пятна крови и электрические схемы, а тени давали ей прикрытие на случай, если окажется, что она не одна.

Бывшая охотница вошла на борт корабля после того, как последнего из раненых доставили на «Громовержец». Она все еще не осознала до конца, что ее так встревожило, и понимала, что могла искать несуществующую проблему, поддавшись приступу паранойи. В этом случае она ничего не теряла, кроме толики свободного времени. Но вдруг «Трубный Глас» каким-то образом отследили до самой флотилии? Может, поставили маячок, или внедрили шпиона, или подкупили кого-нибудь, чтобы тот сообщал о его местоположении? Она была готова и к таким вариантам. Головня была хорошо знакома со всеми чрезвычайными мерами, на которые могли пойти люди вне зависимости от пола, расы и принадлежности, чтобы достичь своих целей.

Она уже обследовала корабль на предмет маячков, но не нашла ничего, кроме трупов экипажа. Большинство, видимо, задохнулись. Некоторые сгорели. Нельзя было определить, когда система жизнеобеспечения корабля лишилась основного источника питания, — средства бортовой диагностики сильно пострадали. Чтобы разобраться в происходящем, нужен был дроид, который помог бы с расчетами, исходными данными для которых станут количество выживших и объем оставшегося кислорода. А пока в главном компьютере были и другие сведения, которые следовало изучить.

Записи журнала о гиперпрыжках не противоречили рассказам экипажа. «Трубный Глас» был легким грузовым кораблем, предназначенным для транспортировки пассажиров и грузов. Он обслуживал богатые планеты в качестве торгового судна, меняя порт приписки и названия — «Бельмо», «Осторожный Покупатель», — когда Империя начинала что-то подозревать. Возможно, название «Трубный Глас» корабль носил чересчур долго, и в результате его атаковали несколько дней назад.

В этом не было ничего удивительного или подозрительного. Команда хорошо подделывала учетные записи, но и Империя с каждым годом все лучше обнаруживала подлоги. Возможно, подумала Головня, она вовремя ушла из профессии — кому нужны охотники за головами, когда Имперская служба безопасности работает так хорошо?

Тем не менее журнал не подтвердил и не развеял ее опасений. Она попыталась открыть остальные файлы компьютера один за другим. Многие были повреждены, некоторые зашифрованы — еще работа для дроида на «Громовержце». Но у нее оставалось еще достаточно данных для работы: журналы грузовых операций, отчеты об обслуживании, список экипажа, личные дела…

Она скачала список и открыла файл капитана, сразу же узнав на фото того мертвеца, через которого перешагнула, заходя на мостик. Головня просмотрела детали — никакой биографии, только имя, возраст, название родной планеты, визы и отметки о вакцинации. Половина данных наверняка вымышленная. Она открыла следующий файл и так просмотрела все досье одно за другим, выискивая что-нибудь необычное — что-нибудь, позволявшее предположить постороннее вмешательство или какую-нибудь слабость, за которую Империя могла бы зацепиться, но не нашла ничего свидетельствующего о том, что члены экипажа «Трубного Гласа» не были всего лишь жертвами.

Добравшись до последнего досье, женщина уставилась на экран. Даже не закончив мысленное восстановление деталей нападения, она бросилась к шлюзу.

Если ты зарабатываешь себе на жизнь охотой за головами, то должен научиться выхватывать из толпы и запоминать лица. Слежка было частью этой игры, и никакие технологические приспособления — глазные импланты или умные фотолинзы — не могли сделать рассеянного наблюдательным. Головня не была экспертом по лицам, но она компенсировала это упражнениями, проходила добытые на черном рынке тесты для новобранцев полиции нижних уровней Корусанта. Она оттачивала свой разум, настраивала мышление так, пока оно не начало работать, как ей было нужно. Она редко сомневалась в своей памяти. Не усомнилась и сейчас.

Ни одно фото из тех досье не совпадало с лицами пациентов, переправленных на борт «Громовержца». Кем бы они ни были, это не экипаж «Трубного Гласа».

Она попыталась открыть канал связи с мостиком «Громовержца» через встроенный в маску комлинк, набирая код на панели шлюза и глядя, как круглые металлические двери открываются. Никакого ответа. Она вышла в шлюз, подождала, пока давление уравняется с внутренним давлением «Громовержца», и попыталась выйти на частоту своего отделения. Ответа не было ни от Гадрена, ни от Таракашки, ни от Красавчика.