Выдохнув, я делаю еще глоток виски и пытаюсь восстановить спокойствие. Мне нечего доказывать, и ей я ни черта не должен, но я был бы не против уйти отсюда с чистой совестью, с которой и пришел.

Я не козел. Может, и был таким несколько лет назад, когда был новичком в НХЛ, и многомиллионный контракт свалился на меня, заставив чувствовать себя королем мира все шесть месяцев.

Но не сейчас.

Решаю допить свой напиток и поздороваться. Сейчас самый подходящий момент, ведь меня заметили.

Я делаю последний глоток, когда кто-то резко толкает меня в правое плечо.

— Ты собираешься поздороваться или будешь и дальше сидеть здесь, как будто мы не трахали друг друга взглядами, пока твоя девушка была в дамской комнате? — спрашивает Айла.

Ненавижу, что она опередила меня.

И снова я выгляжу жалким.

— Трахали друг друга взглядами? Так вот как вы, детки, теперь это называете? — спрашиваю я, и она закатывает глаза, шлепая меня по руке. — Я мог бы поклясться, что ты пялилась на меня. Откуда мне знать, что это были сексуальные намеки.

— Не важно. — Она смотрит на дверь туалета, как будто ждет, что Эллисон появится в любой момент. — Просто хотела быть взрослее и подойти поздороваться.

— Не зазнавайся. Я собирался подойти. Хотел сначала допить.

— М-м, хм. — Айла пытается сдержать улыбку, и я ожидаю, что сейчас она заговорит о моем «свидании», а я с большим удовольствием докажу ее неправоту. — Ладно, береги себя.

Она быстро машет мне, прежде чем вернуться к своей подруге, и они, похоже, продолжают разговор с того места, где остановились. Они не смотрят на меня и не притворяются, что говорят не обо мне, это очевидно.

Я окончательно потерял ее интерес.

Ей все равно.

В любом случае, я уверенный в себе мужчина. Я не тот мужчина, которого волнует, что думают другие, или мужчина, который судит о своей сексуальности по тому, скольких девушек ему удастся уложить в постель за месяц. Но будь я проклят, прямо сейчас мое эго слегка пострадало.

Это был... секс из жалости?

Я зарываюсь пальцами в свои волосы. Боже. Держу пари, она знает, кто я. Бьюсь об заклад, она знает все о том, что произошло. И я уверен, она трахалась со мной, потому что ей было меня жаль.

— Все в порядке? — Эллисон вернулась. Ее глаза выглядят немного остекленевшими, она слегка воспрянула духом, что подтверждает небольшая улыбка на ее лице. — Алкоголь начинает действовать. Думаю, это была не такая уж и плохая идея.

— Эллисон, дай мне секунду. Я скоро вернусь.

— Конечно. — Она дарит мне снисходительную улыбку и поднимает бокал ко рту.

Спустя секунду я уже пересекаю бар, сфокусировавшись на своей цели.

Айла

— Айла. — Его голос прерывает нашу девчачью болтовню, и Бостин хмурится.

Поворачиваясь к нему лицом, я стараюсь не злорадствовать, потому что чувствую что-то вроде победы. Он подходит ко мне. Он преследует меня. Он хочет меня.

— Да? — отвечаю я.

Он хватает меня за локоть и, словно неандерталец, тащит прочь от бара, в укромное местечко между двумя пустыми столами с мерцающими свечами.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я.

— То, что произошло между нами утром, было из жалости, ведь так? — интересуется он.

Я в бешенстве.

— Я не трахаюсь из жалости, так что нет.

Он изучает мое лицо. Кажется, мой ответ его устраивает.

— Это все из-за этого? — спрашиваю я.

Ретт выдыхает, но молчит. Видимо, он проглотил язык.

— Я хочу снова встретиться, — говорит он после молчания.

Бросаю взгляд на серую мышку, которая сидит в другой стороне бара и мелкими глотками попивает лимонный мартини, и сжимаю зубы.

— Серьезно? — спрашиваю я, скрестив руки. — Ты вот так просто бросил девушку, с которой у тебя свидание, чтобы пойти и сказать мне, что хочешь снова трахнуть меня... и ожидаешь, что я соглашусь?

Уголок его полных губ приподнимается, и он тихо смеется.

— Я не на свидании.

Закатив глаза, я говорю:

— Конечно. Как скажешь. Но я не собираюсь снова с тобой встречаться, так что не трать свое время.

— Она моя помощница, — говорит он, его слова пропитаны отчаянием. — Ее бросил парень. Я пригласил ее выпить по стаканчику, спаиваю ее и даю пару выходных.

— О. — Я снова оглядываюсь. Я пока не видела ее лица, но смутно вспоминаю, как утром наткнулась на девушку, похожую по комплекции на нее, когда возвращала ему зарядное устройство.

— Да-да. — Он делает глубокий вдох. — В любом случае, как я уже говорил, я хочу снова увидеть тебя.

— Зачем?

Он смеется.

— Ты спрашиваешь зачем?

— Да. Зачем?

— Что, черт возьми, я должен ответить?

— Я не ищу парня, — выпаливаю я.

— Я и не хочу быть чьим-то парнем.

— Тогда что ты от меня хочешь?

Он подходит ближе, сокращая расстояние между нами, и едва касается ладонью моей щеки.

— Мне было хорошо с тобой этим утром, — говорит он, опуская руку. — Я просто хочу еще немного... этого.

— Значит, ты хочешь подругу для секса.

— Что-то вроде того. Да, — говорит он. — Никаких условий. Никаких ярлыков. Никаких обязательств. Просто секс.

— Ты говоришь, как чистокровный американец, — говорю я, вздыхая.

Ретт закатывает глаза.

— Ладно, так зачем тебе это? Я всего лишь девушка, с которой еще двадцать четыре часа назад ты даже не был знаком, — говорю я.

Он потирает ладонью свою щетину и выдыхает.

— Ты напоминаешь мне меня.

У меня отвисает челюсть.

— Не обижайся, но я не похожа на тебя.

Ретт смеется.

— Ты точно такая же, как и я, и поэтому это должно случиться. А теперь дай мне свой телефон.

— Не знаю, как ты это делаешь.

В среду утром я вылезаю из постели, воспоминания о прошедшей ночи очень туманны. Помню лишь, что пошла с Бостин в клуб «Прескотт», уединилась с Реттом, а затем разрешила ему забить свой номер в телефоне, тем самым согласившись стать его секс-подружкой.

Я написала ему, когда возвращалась домой, чтобы у него был мой номер, и он ответил через несколько минут, пригласив к себе.

И я пошла.

Как последняя дура.

— Делаю что? — спрашивает он, ворочаясь, пока простыни обвиваются вокруг его талии.

Бьюсь об заклад, мы спали максимум три часа, в крайнем случае, четыре, и сегодня я чувствую сладкую боль между бедер, но я не жалуюсь, ведь это того стоит. Ретт трахал меня в таких позах, о которых до прошлой ночи я даже не подозревала, и из-за этого я ощущаю себя совершенно новой женщиной.

— Втягиваешь меня в это, — говорю я, стоя перед раковиной. Дверь открыта, и я чищу зубы. Я, как идиотка, принесла сумку с вещами для ночевки, но понимаю, что мы не встречаемся, это никогда не перерастет во что-то большее, и мне не нужно, например, постепенно переносить свои вещи, поэтому пусть все идет своим чередом. — У меня никогда в жизни не было секс-приятеля, хотя такие предложения поступали. Это не мое.

— Ты пытаешься сказать, что мне повезло?

— Да. Типа того. — Я выплевываю зубную пасту в раковину и поворачиваюсь к нему, впитывая его красоту в теплом утреннем свете. — И еще, чтобы ты не запорол свой шанс.

Не могу поверить, что делаю это, но солгала бы, если бы сказала, что вся эта ситуация не льстит мне. Этот мужчина был помолвлен с ангелом «Виктория Сикрет» и иконой стиля. Он богат и красив. Профессиональный спортсмен. Он мог бы трахнуть любую женщину на планете... и все же предпочел меня.

И знаете, что еще? Он хорош в постели. Очень хорош.

Я выхожу из ванной, собираю одежду с пола, запихивая ее в сумку, и достаю чистую.

— На что ты смотришь? — спрашиваю я, просовывая ноги в джинсы. Он смотрит на меня, я чувствую это.

— Просто наслаждаюсь видом. — Ретт опирается спиной на подушку, затем кладет руки под голову, обхватывая пальцами шею, а на его лице отражается сонная, удовлетворенная улыбка. Я закатываю глаза, притворяясь, что меня это раздражает, но в то же время я, черт возьми, знаю, что это не так.