Девушка ничего не отвечает. Послушно опускает голову, но понятия не имеет, куда деть руки. Замешкалась, но через пару секунд сложила их под щекой. Слушая его мерное сердцебиение.

Пока он говорил, брюнетка боялась не то, чтобы слово сказать, а даже пошевелиться. Руслан делал много пауз, мягко массируя кожу её головы. А она слушала. Пыталась представить, какого это? Всю жизнь тащить за собой груз вины. А он тащил. И тащит по сей день. Она была уверена. Люди внушили ему, что это он виноват. Что он убийца. И Руслан искренне верил в это.

Но ведь… он не хотел? Он даже не понимал. Не осознавал последствий. Ребёнок, которому в один миг пришлось стать взрослым.

Она всё дослушала. Не сомкнула глаз, хотя алкоголь и усталость с каждой минутой затягивали в паутину сна. Слушала до тех пор, пока не услышала «давай спать?»

Только тогда посмела пошевелиться, и сползти с его груди. Повернуться к нему спиной, и свернуться в клубок. Почувствовала его руку на своём животе и горячее тело сзади.

– Спокойной ночи, Влада. – шёпотом в волосы.

– Спокойной ночи.

Брюнетка оторвалась от зеркала, и отложила в сторону расчёску. Хотелось выть. От неприятия. От самоедства. От всего того, что маленькими толчками разрушало встроенную перед ней стену. На вид очень прочную. Но, как оказалось, сковырни кусочек, и она осыпается, будто сделана из песка.

Проснувшись утром, она не обнаружила его рядом. Вздохнув, то ли от тоски, то ли от облегчения, девушка нехотя поднялась с кровати. Сегодня тридцать первое... какого это будет? Встретить новый год в этом доме? С ним?

– Влада? – девушка встрепенулась от звонкого детского голоса за спиной. – К тебе можно?

Брюнетка натянута на лицо улыбку, и вышла из уборной.

– Кто это пожаловал? – светловолосая голова Арсения торчала из-за двери. – Заходи, конечно!

– Это ты выходи! Аня ругается. Говорит, уже почти полдень, а ты еще не спускалась есть! Чего ты тут спряталась? – Сеня осторожно протискивается в спальню, и оглядывается по сторонам. – Я, между прочим, уже все подарки упаковал.

– Ты молодец! – Влада проходится пальчиками по мягким волосам Сени. Должно быть, для него этот Новый год будет особенным. – Пошли вниз.

Откровенно говоря, она всё это время боялась спускаться. Боялась столкнуться с ним. Посмотреть ему в глаза. Потому что давящий стыд за свои слова вставал комом в горле. За то, что однажды бросила ему в лицо обвинение в жестокости. Такой, что он, не задумываясь убьёт своих родных. Кто бы знал, что она будет так близка к его боли.

Но Руслана не было в доме. Ни в доме, ни на улице. Ни вообще поблизости.

«У него дела». Коротко и ясно. В духе Анны.

Весь оставшийся день Влада потратила «самокопание». А ближе к вечеру она приходит в тихий ужас. От осознания того, что ждёт его возращения. Как истукан пялится в сторону прихожей, или в окно. Прислушивается к каждому звуку и голосу, пока они с Сеней и Анной сервируют праздничный стол.

Не думай. Перестань думать о нем, идиотка без гордости. Он так часто делал тебе больно. Унижал, играл, пользовался. А ты? Что ты? Стоило ему поведать слезливую историю детства, и ты растеклась как эскимо по палочке? А её спасённая жизнь? Да после всех его деяний - это мелочь… чтобы была хоть какая-то возможность искупить свои грехи. Дура… не думай о нём. Он ведь даже ни разу не извинился за всё то, что заставил тебя пережить!

А тебе стало бы легче, услышь ты слова раскаяния? Не ври себе.

Но она врёт.

– Тук-тук!

Брюнетка подскакивает на месте, оглядываясь на голос. Не его голос.

– Макс! – восклицает Сеня, устремляясь к мужчине в сером пальто и чёрной шапочке, закрывающей лишь макушку. – Ты привёз?

Максим. Она видела его много раз. Кажется, это первый помощник Руслана. Возможно, начальник всей его охраны. Мужчина хлопает мальчика по плечу и, молча кивает девушке в знак приветствия. Влада отвечает тем же.

– Привёз! – смеётся Максим, отдавая Арсению пакет… с чем-то. – Держи! Но пускать только со взрослыми! – он шутливо щелкает Сеню по уху, и переводит взгляд на Анну. – Аннушка, будь добра, можешь в гараж принести нам чайку? М?

Могу. – женщина вытирает об фартук руки, и скрывается на кухне. – Сколько? – уже оттуда.

– На двоих!

– Спасибо, Макс! – Арсений уже вытряхнул содержимое пакета на пушистый ковёр, и Влада угадала в куче пёстрых коробок и упаковок огромную мешанину из фейерверков и тому подобное чепухи.

– Не за что! – смеётся мужчина, стягивая с головы шапку. – Разбирайся! А это… - ставит на пол ещё один пакет и кивает на него. – это Вам. Здесь платье. От Руслана.

Больше не произнеся ни слова, Максим засовывает шапку в карман пальто, и выходит из дома.

...

– Ты загадала желание? Я три загадал!! – Арсений восторженно хлопал глазами и заталкивал в рот уже, по меньшей мере, пятый мандарин.

– Я ограничилась одним. – Влада цепляет пальцами несколько долек из детской руки, и прячет их во рту. – Только не вздумай о них никому рассказывать!

– А ты загадал? – Сеня поворачивается к Руслану, что тихо наблюдал за идиллией со своего места. Не мог поверить, что это происходит на самом деле. В его доме. Шум и смех в новогоднюю ночь. Бой блядских курантов и пузыри шампанского в бокалах у дам. Он ограничился бурбоном. Сеня – соком.

– У меня и так всё есть. – отвечает, отставляя бокал в сторону, и вонзая в стейк нож.

– Так уж всё? – мальчик вздернул брови и вытянулся струной.

– Почти… всё. – Туз заталкивает мясо в рот, но, кажется, кусок встаёт поперёк горла, когда он ловит на себе заинтересованный взгляд брюнетки. Три пары глаз уставилась на него, выжидающе хлопая ресницами.

– А чего нет? Ты должен был попросить! – не унимается Сеня.

Руслан пытается пережевать мясо, но аппетит, кажется, сдуло окончательно.

– Ну же, Руслан?

– Что ты молчишь, будто язык вместе с мясом проглотил? – вставляет свои пять копеек Анна, и Туз недовольно сводит брови на переносице.

– Салют пускать пойдём? – фыркает брюнет, промокая губы салфеткой, и встаёт из-за стола. – Для кого там Макс на улице час ковырялся, чтобы всё подготовить?

И, как ни странно, всеобщее любопытство растворяется в воздухе, вместе с ликующим детским восторгом.

Час ночи. А он уже хотел скрыться в своей комнате. Пожалуй, на этот раз, достаточно. Арсений, довольный разбирал на полу под ёлкой подарки, Анна радовалась анализатору крови, о котором прожужжала все уши Максиму за чашкой чая в обед. А Руслан, крутил в руках раритетную фоторамку, которую вручили ему Аня и Сеня на пару. Рамка была тройной. Уже с двумя фотографиями. Его семьи. И, блять, он чуть было не прослезился, увидев на фото своих родителей. И себя, с тогда ещё светлыми волосами. Он сидел на руках у родителей и крепко сжимал пальчиками игрушечного медведя. Где она взяла это фото?

Во втором отсеке было ещё одно семейное фото. Он, Нико, Грач и Аня. Ему и Николасу тогда было лет по пятнадцать.

– А третье фото вставишь сам. - прощебетала Анна ему на ухо, и мягко поцеловала щетинистую щеку. – Я рада, что в этот новый год мы здесь.

А он? Он рад?

Ловит себя на мысли, что… да. Он рад тому, что перешагнул через себя. Он рад тому, что в его жизни появился Сеня. Рад тому, что Анна до сих пор рядом. И рад тому, что Влада здесь. Что осталась в его доме без скандалов и истерик. Она здесь. И всё ещё продолжает вертеть в своих пальчиках его подарок. Не распаковывая. Как-то, чересчур бережно выводя ноготками узоры по пёстрой коробке.

– Что там у тебя? – наконец, отвлекается от подарков Арсений, и вытягивает шею в сторону брюнетки.

Влада открывает рот, чтобы ответить, но…

– Открой. – хрипловатый голос Руслана впивается ей под кожу россыпью булавок. Неожиданно. Остро. Цепко. Тихо.

Девушка прикусывает губу, и несмело распечатывает упаковку. Сама не знает почему, но руки дрожат и не слушаются, и она чуть слышно ругается себе под нос.

Вот… слава Богу. Бросает на Руслана короткий взгляд. Он волнуется?