И моя работа здесь закончена.

Я поднимаю биту, чтобы схватить его, когда он продолжает приближаться ко мне, но Николай практически набрасывается на него сзади, держит в удушающем захвате и тащит обратно в темноту между деревьями.

Восемьдесят девять пытается бороться, упираясь локтями и кусая руку Николая. Он боец, надо отдать ему должное, но он просто не сравнится с безумной силой моего кузена.

Николай без труда тащит его, и ноги восемьдесят девятого оставляют длинный след в грязи, а его крики заглушаются чем-то, что сделал Николай.

Покачав головой, я продолжаю свой путь в погоне за собственным бродячим кроликом. Не успеваю я сделать и двух шагов, как тишину нарушает свист. Я пригибаюсь, когда стрела попадает в дерево, прямо надо мной.

Я мотнул головой в сторону, но ничего не увидел. Когда я вытаскиваю стрелу, то вижу, что она настоящая, а не резиновая, которую Гарет использует для охоты.

Так, так. Похоже, мой старший брат может быть в настроении убить меня.

То есть, если это он стрелял, в чем я сомневаюсь — он слишком труслив для такого смелого поступка.

Я отламываю наконечник от стрелы и кладу его в карман, чтобы исследовать его позже — если тот, кто стрелял в меня, не вернется заново.

Мои шаги размерены с единственной целью — найти маленького кролика. Попытки убийства могут подождать.

Мы с Джереми встречаемся, когда бежим в разных направлениях, и вместе убиваем около шести участников.

Затем я мельком вижу Гарета, который идет с одним из участников и стреляет в каждого, кто переходит им дорогу.

Он даже не пытается устранить этого участника. Если уж на то пошло, он как будто... защищает их.

Нет, сопровождает их.

Хм... Интересно, кто привлек внимание моего брата до такой степени?

Я откладываю это на потом и продолжаю свою охоту.

По какой-то причине я чувствую, что бродячий кролик убегает в районе, параллельном мне.

Поэтому я следую своим инстинктам и иду глубже в лес. Это более сложный путь, но те, кто считает, что длинный и безопасный путь лучше короткого и опасного, обязательно пойдут в этом направлении.

Я осторожно иду по следам, мое зрение становится острее с каждой секундой.

Мои ноги медленно останавливаются между тремя деревьями. Кроссовки сделали здесь круг, но в отличие от тех любителей, что были раньше, он, очевидно, не знает, что я слежу за шагами, поэтому он не пытался их скрыть.

Он шёл и шёл по кругу, а потом...

Я уставился на тропинку впереди. Самое логичное объяснение — он прыгнул на камень передо мной и ушли в кусты.

Ухмыляясь, я иду в том направлении, давая им понять, что попался на их уловку.

Пришло время снять с кролика шкуру живьем.

Глиндон

С тех пор как началась эта дурацкая инициация, я чувствую себя Алисой в стране чудес.

Количество хуйни, свидетелем которой я стала в своих попытках не высовываться, просто поражает.

Я и раньше задавалась этим вопросом, но теперь я уверена.

Члены Язычников — сумасшедшие.

Я видела, как человек в неоново-желтой маске в одиночку избил до полусмерти около десяти человек, без оружия, а потом безумно смеялся, если кто-то пытался его ударить.

Затем кто-то, одетый во все черное, включая маску, наклонил голову ко мне и медленно, маниакально помахал рукой, и я поклялась, что никогда в жизни не бегала быстрее.

Я думала, что это высшая степень безумия, но мне доказали, что я ошибалась. Спрятавшись за камнем, я увидела, как человек в белой маске обвязывает цепью трех человек, которые умоляли и причитали.

А затем самый буйный из них добил пятерых бейсбольной битой, и я совершила ошибку, решив, что бежать в тот момент было лучше, чем оставаться на месте, чтобы он меня не нашел.

Когда он бросил биту в мою сторону со смертоносностью снайпера, я понятия не имею, как я сообразила достаточно быстро, чтобы использовать одного из потерявших сознание студентов в качестве щита, а затем продолжить свой бег.

Я определенно лучше всего работаю под давлением, черт возьми. Потому что я даже не сосредоточилась на том, как горят мои мышцы, когда я бежала, прыгал и тратила столько энергии, что ее хватило бы на месяцы.

Несмотря на статус студента-художника, я хорошо бегаю и люблю бегать трусцой, так что я могу, по крайней мере, доверять себе в том, что буду продолжать, когда это станет слишком тяжело.

Только как, черт возьми, изящный Девлин смог пробраться в эти джунгли? Хотя, наверное, во время инициации, в которой он участвовал, это не было полноценной охотой.

И самое страшное во всем этом? Нет, это не крики, не вопли, не приглушенные звуки — хотя и от них я каждый раз вздрагиваю. Это не звук обезличенных динамиков, объявляющих об уничтожении номеров.

Дело в том, что я чувствую себя добычей этой чертовой красной маски, которая следит за каждым моим шагом, как профессиональный охотник. Я ходила по косой, по кругу и даже в хаотичном порядке, но он каждый раз оставался по горячим следам.

В качестве последнего средства я выбрала пустынную каменистую дорогу, заросшую высокими деревьями. Я чувствовала его близко позади, поэтому нашла свое нынешнее укрытие.

Дерево.

Я залезла на него, представляя, что это домик на дереве дома, по которому Лэндон научил меня лазить ради спортивного интереса.

Эта сосна просто гигантская. Она такая высокая, что когда я смотрю вниз, меня охватывает легкая акрофобия.

Но я объясняю это тем, что на самом деле я не боюсь высоты, и это просто моя тревога выходит на первый план.

Глубоко вдыхая, я жду мгновение, прежде чем выпустить длинный выдох. Красная Маска идет по каменистой тропе, вероятно, думая, что я продолжаю свой путь к финишу.

Я так рада, что решила остановиться и пока спрятаться здесь. Слыша все эти выбывания, я сомневаюсь, что осталось много участников. Так что я лучше не буду торопиться и в итоге проиграю.

А если серьезно, то я никуда не смогу деться, если этот придурок будет неустанно висеть у меня на хвосте. Разве он не должен охотиться на других, вместо того, чтобы сосредоточиться на одном?

Самое главное, что его уже нет. Я смотрю, как его спина исчезает за деревьями, и сужаю глаза. Я на девяносто процентов уверена, что это Киллиан, особенно из-за цвета маски, но он не мог знать, что я буду здесь, или специально выбрать меня в качестве цели, верно?

Я содрогаюсь при мысли о том, что он сделает, если узнает, что я пришла на посвящение в его клуб.

Он сказал мне вести себя хорошо, и я определенно не послушалась. Если мое прошлое общение с ним о чем-то говорит, это плохо кончится.

Внезапный озноб проходит через меня, и я вытираю руку о бок своих шорт, а другой держусь за ветку.

Забудьте об этом. Я просто не собираюсь думать о Киллиане прямо сейчас.

Я жду несколько минут, пока у меня не начинают болеть ноги и руки, а потом, когда я убеждаюсь, что он точно ушел, я медленно слезаю вниз. Лазать по деревьям легко. Нужно только убедиться, что у тебя крепкая опора и что ты держишься за прочную ветку.

Оказавшись на полпути, я выглядываю вниз, чтобы измерить расстояние, и вскрикиваю, когда вижу неоново-красную маску, смотрящую на меня с леденящим спокойствием.

Дерьмо.

Дерьмо.

Этот засранец, должно быть, ждал, когда я выйду из своего укрытия. Я не обманула его, думая, что пошла в противоположном направлении. Он знал, где я была все это время, и это он обманул меня, заставив показаться.

Я принимаю мгновенное решение и взбираюсь наверх. Неважно, останусь ли я на вершине этого дерева на всю ночь, лишь бы подальше от этого сумасшедшего ублюдка.

Я не успеваю подняться на метр, когда что-то ударяется о ветку, за которую я держусь. Бита.

Он бросил ее в ветку, в результате чего она переломилась надвое. Моя нога соскальзывает, и я хватаюсь за пустоту в попытке поймать другую ветку. Падение происходит в замедленной съемке, и я чувствую каждый удар воздуха о мою кожу и ужасающую скорость, с которой я тону.