Вскоре в свете поднявшейся луны я разглядел, что движемся мы прямиком к лесу. Моя кошка ничуть не сомневаясь вела меня дальше — мимо поскрипывающих на ветру старых стволов, через черный овраг и частые заросли каких-то тонких молодых деревьев, на тонких и колючих ветках которых можно было запросто оставить глаза.

Какая-то дикая зверюга, почуяв добычу, громко рявкнула во тьме, и у меня на руках и затылке шевельнулись волосы.

— Далеко еще? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал поуверенней.

— Я не знаю, — ответила Ника. — Мне не приходилось бывать здесь. Просто знаю...

Тут из-под ног ее коня с треском метнулось в темноту что-то быстрое и черное. Коняга дернулся с перепугу, Ника ойкнула, вцепившись покрепче в повод.

А я тихо выругался.

— Шастают тут... Всякие...

Бряц!

От звонкого звука буквально в шаге от меня я весь подобрался и схватился за рукоять меча.

Бряц! Бряц!

— Что за...

Набежавшее в небе облачко наконец-то выпустило из-под себя луну, и я увидел, что мы с Никой выехали на мостовую.

И даже больше — мы выехали на перекресток, выросший прямо посреди кустов и ухабов. Пересекающиеся на нем дороги появлялись буквально из ниоткуда и вели в никуда...

Гибкая черная тень отделилась от зарослей кустарника. Миг — и в темноте вспыхнул яркий язычок пламени, и буквально через пару секунд в свете разгоревшегося факела перед нами предстал хрупкий силуэт, закутанный в черный плащ.

Ника остановилась, и я тоже последовал ее примеру.

Силуэт двинулся к нам — вблизи это оказалась еще одна кошечка, с короткими черными волосами, длинными черными ушками и светло-голубыми породистыми глазами.

— В святилище на лошадях не въезжают, — заявила незнакомая кошка, строго посмотрев на меня. — Если ты хочешь войти, тебе придется спешиться. Но отверженная должна остаться здесь.

— Без нее я даже не знаю, куда нужно идти, — ответил я как можно мягче и миролюбивей.

— Ты и так уже почти на месте, — сказала мне чернобурка, протягивая факел. И, повернувшись к перекрестку, просто указала на него рукой.

— А что будет с моей спутницей? — спросил я.

— По поводу нее есть только одно распоряжение — не подпускать к вратам. И оно будет исполнено, — заявила очаровательная стражница. Или как там по-правильному сделать феминитив из слова «страж»? «Стражка»? «Стражнисса»? «Стражесса»?

Почему каждая последующая феминитивная версия всегда звучит еще страшней предыдущей?

— Хорошо, — согласился я.

Спустившись с коня, я передал поводья Нике. И, поколебавшись, еще и Лёху протянул.

— Подождете меня вместе?..

— Хочешь, чтобы я все самое интересное пропустил? — обиделся череп, оживая.

Чернобурка чуть отшатнулась, короткая шерсть на затылке и на хвосте встала дыбом.

— Хочу, чтобы ты по-мужски приглядел за девчонкой, — сказал я Лёхе, похлопав по его голому куполу.

— Я и сама справлюсь! — попыталась было возразить Ника, но я так посмотрел на нее, что весь протест сразу будто ветром сдуло.

— Давайте, — я махнул Нике на прощанье и с факелом в руке двинулся к перекрестку.

Резкий порыв ветра ударил мне в лицо, пламя в руке загудело.

Стало стремно.

Господи боже, Даня, что ты вообще делаешь?.. Куда идешь? К кому? Зачем?

А если тебя здесь прихлопнут к чертям — и собачьим, и кошачьим?

Но пока моя трусливая часть, которую я бы предпочел назвать рациональной, пыталась развернуть меня назад, другая часть моей личности вела меня вперед, заставляя ускорять шаг.

Подозреваю, именно эта прекрасная часть вела в неизведанные края мореходов! Именно она гнала альпинистов на вершины непокоренных гор, а быкорайдеров — на жопу очередных горбоспинных товарищей!

И называется она...

Шлея под хвостом.

Такая, что аж припекает, и стоять на месте или повернуть обратно просто невозможно!

Потому что любопытно. Потому что там есть что-то таинственное, странное — и оно манит, как поле нетронутого свежего снега. Как девственная луна, на которую еще никогда не ступала нога человека.

Я сделал еще один шаг — и вокруг меня вспыхнуло ослепительно-желтое сияние портала.

Я зажмурился и закрыл глаза рукой, но под веками все равно было слишком ярко. Потеряв ощущение пространства и координацию, все куда-то падал и падал...

Пока, наконец, не плюхнулся на твердый пол.

Собрав всю свою волю в кулак, я сдержал рвотный позыв и открыл глаза.

Я находился в огромном зале с темно-красными каменными стенами и без единого окна. Зал освещался факелами, закрепленными в специальных железных держателях в виде уродливых масок. В центре зала стоял небольшой алтарь, расписанный светящимися начертаниями. На алтаре виднелся темный бесформенный комок, похожий на кусок обветренного мяса. Чуть дальше алтаря тянулся длинный черный стол, уставленный подсвечниками с оплавившимися свечами. Высоких стульев с готическими спинками было не меньше полсотни с каждой стороны — и все они были пусты.

А в самой глубине зала весело и уютно горел камин. Перед огнем, развалившись в кресле, сидел человек. Над его головой на высокой спинке дремали две серые кошки — на этот раз обыкновенные, четвероногие и полностью покрытые шерстью. Еще одна, рыжая, лежала у него на коленях.

— Поздравляю с успешным прибытием, — сказал человек и повернулся ко мне.

Признаться, я был удивлен.

И это — тот самый Небрал? Брр, то есть Нергал?

Я представлял его здоровенным, с щупальцами спрута и крючковатым носом, на куче человеческих и кошачьих черепов.

А передо мной был мужчина лет тридцати пяти, самого обычного среднего роста, худощавый, с короткими светлыми волосами, волевым малоподвижным лицом и с яркими синими глазами. И никаких черепов вокруг или спецэффектов типа розовых лепестков Флоры. Одежда тоже отличалась лаконичностью и простотой — белая сорочка, коричневые кожаные штаны. Единственной примечательной вещью можно было назвать перстень на указательном пальце — широкий, с большим ярко-красным камнем.

Легким движением руки хозяин святилища прогнал со своих колен рыжую кошку и поднялся со своего места.

А я, смахнув пыль с колен, с достоинством встал и с самым величественным выражением лица заговорил:

— Я рад приветствовать тебя, великий Небрал...

Стоило только мне выпалить его имя, как я понял — не то.

Неврал, Небрал, НЕРГАЛ!

Мать твою!!!

Ять! Ук, Ферт, Хер и все остальные буквы алфавита.

Даня, ты только что просрал всю дипломатическую миссию, как последний дебил!

И хорошо еще, если только ее, а не всю свою жизнь. Доигрался, склеротик. Довспоминался через ассоциативный ряд!

Брови Нергала многозначительно выгнулись, через весь лоб протянулись три продольные озадаченные морщинки.

Лучше бы мне сквозь землю провалиться, чем смотреть сейчас на его офигивающее от моей беспечной тупизны лицо!

— Ну, если так подумать, то я как раз скорее Всебрал, — невозмутимо проговорил он. — Потому что мне нравится брать то, что я хочу. Впрочем, и раздавать положенное я люблю не меньше.

— Прости... — почти простонал я. — Честное слово, на самом деле я не настолько кретин, я просто иногда так выгляжу.

Губы Нергала тронула легкая улыбка.

— Не расстраивайся. Слабоумие и отвага — мое любимое сочетание. Поэтому я люблю кошек.

В зал, поспешно перебирая стройными длинными ножками, вошли две кошки-девочки в коротеньких пышных платьицах. Они несли второе кресло. Поставив его у камина, милашки с улыбкой кивнули своему господину и поспешили удалиться, шелестя юбками.

Все-таки бог немного лукавил — кошек было за что любить и кроме отваги.

Нергал жестом предложил мне присесть.

— Судя по тому, что ты даже имя не выучил, тебе немногое известно обо мне, — иронично заметил он, устраиваясь на своем прежнем месте.

— Это немудрено, ведь ты... — я сделал паузу, подыскивая наиболее подходящее слово. — несколько замкнут. Не самый общительный бог из тех, что я встречал.