Все-таки она училась с Игорем седьмой год и примерно знала, что от него ждать. А вот Панас…

Сергей старался вообще не думать о сегодняшнем вечере. И об Игоре Сушкове, который так неудачно отметил собственный день рождения.

Надо же, пересчитать головой все ступеньки!

Не повезло парню.

О необычной игрушке Сергей вспоминал с легкой досадой: она путала все. Превращала немного скучноватую, зато легко предсказуемую жизнь непонятно во что.

В триллер, не меньше, чего уж врать себе!

В отличие от ближайшего друга Сергей очень любил фантастику. За тринадцать лет он перечитал тьму книг, пересмотрел сотни фильмов и теперь невольно пытался провести какие-то параллели с этим странным случаем. Их оказалось множество, и Сергей злился на себя.

И на Гришку, само собой!

Это ведь по милости Лапшина они снова вляпались в очередную невероятную историю! И как из нее выбраться – неизвестно.

Лена про уроки не вспоминала вовсе. Она просто честно отсиживала их. И не потому, что была не готова.

Ежедневные занятия спортом по-настоящему дисциплинировали. Лена и не помнила случая, когда приходила в школу с невыполненными домашними заданиями.

К тому же ее тренер не терпел двоечников. Считал: человек либо талантлив и трудолюбив во всем, либо попросту безнадежен. Тогда ему не место в серьезном спорте. И даже – в жизни. Он – баласт. Необходимый, но…

Сегодня Лене было не до уроков. Она мысленно прогоняла в голове последние события и все больше злилась – почему им так не везет в последнее время? Вечно впутываются во что-то! И если в детстве Гришка втягивал их в обычные, пусть и опасные авантюры, типа – побег на Северный полюс, изобретение пороха, машины времени, поиски инопланетян или занятия альпинизмом – роль неприступной скалы с успехом сыграла родная школа с ее четырьмя этажами! – то теперь…

Да уж, в этом году их приключения ребячьими шалостями назвать трудно. Только Сережкина мачеха со своей черной магией и сектой сатанистов чего стоила! Они все нервы себе поистрепали, а бедную Динку похитили, бедняжка едва не погибла. А сейчас странная игрушка Динкиной бабушки…

И все, как нарочно, сплошная мистика!

Прямо как ворожит кто.

Лена автоматически переписывала с доски упражнение по русскому языку и угрюмо размышляла, каким образом им провернуть сомнительную операцию.

Обмен душами, с ума сойти!

Лена горестно засопела – и не скажешь никому, наверняка примут за сумасшедших. С другой стороны, что им до других?

Лена хмуро покосилась на сидевшую рядом Дину. И обреченно подумала: «Нужно все-таки решить, кто из нас потащится после уроков к Пахану. Если это он, конечно…»

Мальчишки исключались сразу, в этом Лена не сомневалась. Пахан, то есть Игорь Сушков – Лена точно знала! – уже третий год мышцы качал. Он при желании запросто Серого с Лапшиным с лестницы спустит. И поодиночке, и если они на пару к нему заявятся.

Лена негодующе фыркнула: художнички, чтоб их! Лучше бы спортом занялись, толку куда как больше.

Динка Зимина, само собой, тоже отпадала.

С ее-то трусостью!

Если Пахан на нее слегка прикрикнет, Динка просто расплачется, и всех дел. И клоуна ни за что не решится показать. Какой смысл ее посылать?

Лукьяненко? Тут можно подумать. Серьезная девчонка. И как-то со всеми умеет ладить. Кажется, она и с Паханом ни разу не ссорилась за эти семь лет. Он даже на день рождения ее пригласил. Динку и Светку. Всего двух человек из класса.

Правда, Лена почти не знала Лукьяненко. То есть не настолько хорошо знала, как остальных друзей: Света присоединилась к их небольшой компании не так давно, они тогда занимались странной Сережкиной мачехой. В тот раз Лукьяненко здорово им помогла.

С другой стороны, тогда же Лене стало ясно: Света больше теоретик, чем практик. В самый ответственный момент может растеряться.

Лена язвительно усмехнулась: «Против натуры не попрешь! Светка как была рохлей, так и осталась. Только в спортзале на что-то способна…»

Лена озабоченно сдвинула брови: «Наверное, опять все на меня ляжет. Как обычно. А что делать? Уж меня-то Пахан так запросто с лестницы не спустит, это точно…»

Лена зло покосилась на соседний стол, где уже несколько дней подряд пустовало место Игоря Сушкова, и еле слышно пробормотала:

– Устроил нам веселую жизнь! Вляпался бог знает во что, а нам теперь отдуваться!

Дина Зимина, единственная из пятерых, в это утро практически ни о чем не думала. Сидела на уроках как сомнамбула, и все. Лишь автоматически переносила в тетрадь что-то с доски. Послушно писала под диктовку и преданно провожала взглядом учителя, ходившего между рядами.

Дине было не по себе. Ее буквально парализовывала мысль, что подниматься с куклой в комнату на втором этаже заставят именно ее. По причине нежных чувств Пахана. Мол, ее-то не обидят!

Будто они стопроцентно уверены: их будет ждать Сушков, а не… Панас!

И Дина впервые за свои тринадцать лет чуть ли не с ненавистью думала о своей внешности: об огромных карих с золотом глазах; нежном личике; длинной каштановой косе и точеной фигурке…

Никогда раньше Дина ничего против этого не имела. Наоборот, восторги взрослых, зависть сверстниц, внимание мальчишек – приятно волновали ее. Но теперь…

«Я не хочу, я не пойду с куклой к Пахану! Ни за что!!!»

К двухэтажному дому Сушковых друзья подошли к трем часам дня, сразу после уроков, сегодня их было шесть, плюс факультатив по литературе.

Они даже домой не забежали пообедать. Решили: незачем тянуть, все равно ничего сейчас в рот не полезет. Ну, пока не разберутся с этой жутковатой историей.

Каждый твердил себе, повторяя недавние Гришкины слова: сегодня все закончится, и они, наконец, забудут древнюю сказку о Панасе и кукле.

Ведь действительно существуют всего две линии развития событий. Первая – Игорь по прежнему остается больным, ничего не помнящим. Вторая – он приходит в себя.

В первом случае они поймут – кукла ни при чем, и забудут о ней. Во втором – исправят свою ошибку. Ну, если опять-таки все это не просто невероятная случайность! В нее гораздо легче поверить, чем в легенду, рассказанную Динкиной бабушкой.

Мама Игоря встретила друзей с нескрываемой радостью. Робкая надежда, что вид знакомых с раннего детства лиц как-то все-таки всколыхнет сына и вернет ему память, не оставляла несчастную женщину.

Хлопотливо усадив гостей пить чай, она таинственным полушепотом рассказала об утреннем визите известнейшего петербургского психоаналитика. И о новом курсе лечения, прописанном Игорьку.

По ее словам, надежда на излечение оставалась. И немалая. Уж очень врач известный! Буквально на всю страну. Сушковым его друзья рекомендовали. Из Новосибирска.

Да-да, его и там знают!

– Только за один этот визит муж заплатил, – мама Игоря понизила голос, – три тысячи долларов!

Ребята взволнованно переглянулись. У Дины заблестели глаза. Она вдруг подумала: «Может, подождать два-три дня? Или неделю? Куда спешить? Мало ли, и без нас все наладится… Все-таки известнейший психо… как его там? Психиатр, что ли? Пообещал, что не сегодня-завтра Игорь пойдет на поправку, лекарства какие-то выписал, процедуры назначил…»

Дина наткнулась на ехидный взгляд Лены, прекрасно понимающей, о чем она сейчас думает, и обреченно поникла: «Нет, раз уж мы здесь, у Сушковых, Ленка ни за что не отступит! Характерец у нее… Тем более клоун нашелся, и он – у Парамоновой…»

К несказанному облегчению Дины, наверх Лена пошла одна. Под предлогом, что ей очень хочется поговорить с Игорем наедине и кое о чем ему напомнить. Не при посторонних, естественно.