Тем более дома на Гришку сейчас едва не молились. На этот раз даже суровый дядя Слава не выпал из общей обоймы.

Конечно же Гришка не мог этим не воспользоваться!

Картина, представшая перед глазами друзей в квартире Лапшиных, умиляла: Гришка лежал в постели в наушниках и блаженно улыбался. У изголовья его дивана стоял новенький музыкальный центр и мигал разноцветными огнями. На столе ждала своего часа последняя модель компьютера, системный блок еще не успели распаковать, зато монитор сразу поразил гостей своими размерами. У подушки лежал айфон, Гришкина недавняя мечта. А на маленьком журнальном столике не хватало лишь птичьего молока!

– Вот устроился, – жизнерадостно возмутилась Лена. – Сачкуешь?

– А то нет, – довольно ухмыльнулся Гришка, снимая наушники. – В кои-то веки в постель днем попал!

– Нашел чему радоваться, – неожиданно рассердилась Светлана.

– Чуть концы не отдал сдуру, – мрачно согласился Сергей.

Гришка внимательно посмотрел на друзей, рассаживающихся на свои обычные места, и неожиданно лукаво усмехнулся.

– Ты чего? – мгновенно насторожилась Лена.

– Так, – Гришка смотрел невинно. – Пари-то я выиграл!

Друзья встревоженно переглянулись. А Лена обидно расхохоталась. Потом резко, будто подавившись смехом, умолкла. И ехидно улыбнулась.

– Какое пари, Рыжий?

Дина хотела что-то сказать. Но наткнулась взглядом на выразительно продемонстрированный кулак подруги и предпочла промолчать.

Сергей со Светланой с интересом смотрели на Лену. Отлично поняли: это не просто так. Поняли и другое – на этот раз Лапшин попал, Парамонова вышла на тропу войны.

Лена с фальшивым сочувствием пропела:

– У тебя, Рыжий, после ранения малость в голове помутилось. О каком пари ты говоришь?

Голова не болела, и Гришка ощупал перевязанное плечо. Потом перетянутые ребра. Поморщился и негодующе фыркнул:

– Как это о каком? О картинах-переходниках, само собой. Мы другого пари пока не заключали.

– О чем?! – Лена изумленно приоткрыла рот.

Мгновенно уловившие суть ее игры, Сергей со Светланой также уставились на Гришку широко раскрытыми глазами. Бедная Дина, ничего не понимая в происходящем, невольно им подыграла: шире распахнуть глаза было просто невозможно.

Гришка нахмурился:

– Да ладно разыгрывать!

– О чем это он? – обеспокоенно спросила Лену Светлана.

Парамонова пожала плечами.

– А что ты удивляешься – столько времени без сознания провалялся, а потом в горячке!

– Гришка и следователю толком ничего не рассказал. И понятно – провалы в памяти, – кивнул Сергей.

– А бредил сколько? – как по шпаргалке продолжила Лена. – Да мало ли что в горячке могло привидеться!

– Эй, хватит вам, – Гришкин голос прозвучал неожиданно хрипло.

– Не нервируйте его, – громким шепотом велела друзьям Светлана. – Ему нельзя волноваться, лучше со всем соглашайтесь.

Лена кивнула. Сергей незаметно усмехнулся. Дина еще шире распахнула глаза.

– Я и не спорю, Гриш, – голос Парамоновой прямо сочился медом.

– Так значит, я выиграл пари? – неуверенно произнес Гришка.

– Какое пар… Ах, это пари? Выиграл конечно же, правда, ребята?

Все дружно закивали, включая и Дину, которая по-прежнему ничего не понимала. Гришка недоверчиво пробормотал:

– Все-таки разыгрываете?

– Ты что?! – возмутилась Лена. – Мы просто отвечаем на твои вопросы!

– Ага, твои вопросы – наши ответы, – буркнул Сергей. – Ничего больше.

Гришка прикрыл глаза, размышляя. Сергей показал Лене большой палец. Дина судорожно вздохнула, не собираясь вмешиваться.

Гришка открыл глаза.

– Значит, согласны?

– Конечно, – снова кивнул Сергей. – Проиграли так проиграли, к чему спорить?

– А что вы проиграли? – сипло поинтересовался вдруг побледневший Лапшин.

– Ну-у… – нерешительно протянул Сергей и посмотрел, словно прося помощи, на девочек.

– Паррри, – прошипела, подсказывая, Лена.

– Точно – пари.

– Какое?

– Э-э… – в затруднении посмотрел на него Сергей.

– Т-ты сказал, – наконец уловила суть происходящего Дина, – к-какие-то п-перехонки…

– Переходники, – отрывисто поправил больной.

– Ну да, – испуганно согласилась Дина. – Они самые.

Гришка сдвинул брови и повернул голову к Сергею:

– Ты мне Желязны читать давал?

– Кажется, – пожал плечами Ильин.

– А картину свою дарил?

Сергей невольно посмотрел на стену. Не увидел там знакомого полотна и поднял глаза на торжествующе усмехающуюся Парамонову.

– К-какую картину? – недоуменно протянул он, а Лена довольно кивнула.

Гришка с трудом повернулся к нужной стене, зрачки его расширились. Он выдохнул:

– Пейзаж. Что ты в бреду писал. У тебя еще температура за сорок была. Летний лес!

Лена демонстративно толкнула Сергея в плечо. Ильин поморщился, Лена грозно нахмурилась.

Наблюдающий за этой пантомимой Гришка побледнел еще больше. А Сергей послушно согласился:

– Ага, дарил. Пейзаж. Как его? Летний лес, да? Дарил-дарил! Просто забыл об этом.

Гришкины глаза тревожно зашарили по комнате в поисках своей последней картины. Отыскав в дальнем углу у встроенного шкафа полотно, стоявшее красками к стене, он оживился.

– Серый, приволоки-ка сюда вон ту картинку, она на полу стоит, в углу.

Лена утвердительно кивнула. Сергей пошел за картиной. Гришка подождал, пока ее поставят на ближайший стул, и скомандовал:

– Давай лицом ко мне!

Сергей послушно развернул полотно. Гришка зажмурился от неожиданности, увидев красочный, брызжущий ярчайшими оттенками натюрморт.

Ребята изумленно переглянулись. Лена приложила палец к губам.

– Что это? – пробормотал Гришка.

– Откуда нам знать? – Лена пожала плечами. – Твоя ж мазня. Опять же – абстракция, я в ней не разбираюсь. Но судя по обилию желтого, здесь полно лимонов!

Гришка коротко простонал. И, собравшись с духом, осторожно спросил:

– А я вам ничего в последнее время новенького не показывал?

– Когда? – удивился Сергей. – Ты ж в больнице лежал!

– А до больницы?

– Не помню. Наверное, что-нибудь показывал. Это так важно?

– Да нет, – слабо прошептал Гришка. Прикрыл глаза и попросил: – Шли бы вы домой, что-то меня в сон потянуло… Завтра придете.

Друзья закивали и загремели стульями. Аккуратно прикрыв за собой дверь, они вышли в прихожую и торопливо принялись одеваться.

– Ну, Ленка, блеск, – прошептал Сергей.

– Когда это ты все провернула? – Глаза Светланы восхищенно блеснули.

Дина молчала, лишь восторженно посматривала на подругу.

– А почти сразу, как Гришка в больницу попал, – усмехнулась Лена. – Помните, мы у Сереги чуть не перессорились?

– Это когда ты заявила, что не позволишь делать из себя идиотку? – фыркнул Сергей.

– Ну да. Я на следующий же день сюда заявилась. Ну, разузнать все о Гришке, само собой, а заодно и это протолкнуть…

– Как только тебе в голову пришло?!

Светлана встряхнула свою куртку. Лена машинально проводила глазами упавший с тумбочки старый, потертый футляр для очков.

– Не все же ему нас дурачить, – улыбнулась она.

– А к-куда т-ты дела к-картины? – поинтересовалась Дина.

– Подарила своему дядьке из Иркутска. Он как раз возвращался домой, в гостях у нас был.

Лена завороженно смотрела на футляр из коричневой, потрескавшейся от времени кожи.

– А н-не опасно? – испуганно спросила Дина.

– Не дури, – рассердилась Лена. И успокаивающе добавила: – У дядь Коли воображения ни на грош!

Она присела возле вывалившихся из футляра старых, битых-перебитых очков.

– Неважно, – Сергей открыл дверь. – Главное, их здесь нет, Гришке одним искушением меньше.

– Будто он новую не напишет, – пробормотала Светлана, выходя на лестничную площадку.