— Согласен, — твердо заявил Никодимус.

Тайфон улыбнулся. Встал с трона.

— Тогда подойди ко мне, сын мой. Дай мне заглянуть в твои мысли.

Франческа разомкнула кольцо, и Никодимус поднялся на возвышение перед троном. Саванный Скиталец и Кейла наблюдали за происходящим с каменными лицами.

— На колени! — приказал демон.

Никодимус повиновался. К его щеке прижалась алебастровая ладонь, способная при желании сплющить череп в лепешку — и вдруг все мысли до единой, все самые потаенные чувства взметнулись и слились в один гудящий, головокружительный ураганный вихрь. А потом ладонь пропала. Никодимус, обессилев, повалился на ступени перед троном.

— Сын мой, — пробасил Тайфон. — Свершилось! — Превозмогая головокружение и тошноту, Никодимус поднялся. Демон взирал на него сверху вниз, в расширенных черных глазах плескалось ликование. — Ты повязан с Франческой.

Демон перевел взгляд на нее.

— Теперь ты готова поклясться именем Создателя?

Между ними замелькали золотистые кометы нуминусного текста. А потом массивные белые пальцы демона застегнули у Никодимуса на шее тонкую цепочку, на которой покачивался арахестский изумруд.

Никодимус сжал его в ладони. Как и десять лет назад, ничего необычного вроде внезапного прилива сил он не почувствовал, он просто обрел себя. Стал полноценным. Пока он касается изумруда, он не какограф.

Сойдя с возвышения, он встал рядом с Франческой.

— Великолепно! — пророкотал Тайфон, садясь на трон. — Когда начнется осада, мы отправим Джея Амбера на древний континент. Никодимус, твои друиды и кузнецы, пробудившись, увидят, как вы с Франческой — в человеческом облике — нападаете на меня. Мы сделаем вид, будто ты меня сразил, и их свидетельство обеспечит тебе главенство в Лиге Звездопада. Я исчезну, большинство моих приспешников, которым сейчас принадлежит город, погибнет или попадет в плен, и твоя сестра с Селестой сложат оружие, уверившись, что расправились с демоническими силами. А потом я объявлюсь вновь.

Отвернувшись, Тайфон принялся что-то обсуждать с Саванным Скитальцем. И тут Никодимуса ударил в плечо шарик нуминусного текста. «Встань рядом», — перевел он и, подняв голову, встретился взглядом с Франческой.

Он осторожно попятился, пользуясь тем, что демон занят Скитальцем, и встал вплотную к гигантской лапе. «Тайфон не догадывается, как действует на меня твоя какография, — написала Франческа. — Убери изумруд с голой кожи. А потом дотронься до меня».

Сглотнув, Никодимус снова сжал изумруд в ладони и незаметно для демона дернул, обрывая тонкую цепочку. Франческа где-то в вышине мотнула головой, видимо, отвлекая внимание Тайфона. Никодимус украдкой сунул драгоценность в поясной кошель.

Тайфон все еще инструктировал Скитальца. Никодимус приложил ладонь к Франческиному боку — и чуть не обжегся, но зато теперь он различал ее пратекст, бесконечно сложный, переплетенный с магическим языком. А еще он почувствовал, как меняется крохотная часть этого текста под его какографическим воздействием. Его прикосновение, способное погубить любое существо, сотканное только из пратекста или только из магических рун, Франческе с ее уникальным смешением языков было нипочем.

На тыльной стороне его кисти возникли золотистые строки: «Мы уничтожили ту часть моего сознания, которая не давала нарушить скрепленный именем Создателя обет. Нарушим его?»

«Да!» — моментально ответил Никодимус.

Не успел он дописать восклицательный знак, как Франческа, скрежетнув когтями по терракотовым плиткам, ринулась вперед и, развернув кожистые крылья, с громовым рыком набросилась на Тайфона.

На полпути к вражеской линии обороны один из матросов «Королевской пики» подал голос. Изем обернулся.

— Противник рухнул в саванну. Но «Щука» потеряла хвостовой парус. Они садятся на озеро.

Оглянувшись, Сайрус увидел ныряющий в водохранилище длинный белый корпус «Щуки». Над корпусом взвились прыгошюты — команда спасалась катапультированием. Кто-то, наверное, дотянет до доков, остальным придется барахтаться в воде или плыть к берегу, на радость ликантропам.

Но переживать было некогда. «Кракен» и «Акула» впереди отворачивали в сторону от противника.

— Что они делают? — прокричал Сайрус.

Два оставшихся у политеистов истребителя, окруженные подкреплением из воздушных змеев, наступали на монотеистическую флотилию.

— Убрать кормовые паруса! — скомандовал Изем. — Боевые змеи на авианосцах уже отредактированы под атаку любого движущегося…

Не успел Изем договорить, как над «Циклоном» поднялось облако белых полотнищ, сверкающих сталью. Все они разом раздулись, расправляясь под одинаковым углом к ветру. Сайрус выпустил боковые крылья, и «Королевская пика» скользнула к «Кракену».

Из стана политеистов донесся радостный рев: они принудили авианосец к преждевременному выбросу змеев. Сайрус помрачнел. До какого фанатизма доходит их преданность городу, если они так радуются воздушной рукопашной? Словно в подтверждение со всех дозорных змеев противника сорвались прыгошюты, устремляясь наперерез боевым конструктам. Битва закипела как раз в тот миг, когда Сайрус подвел «Пику» к «Кракену». Монотеистических змеев было около двухсот, в два раза меньше, чем пилотируемых прыгошютов у противника. При сближении с врагом боевые змеи снова превратились из широко раскинутых полотнищ в узкие извивающиеся в воздухе ленты с блестящими на солнце когтями. Часть накинулась на купола вражеских прыгошютов, раздирая ткань в клочья, и пять-шесть пилотов уже падали, оставшись без крыльев. Другие змеи атаковали самих пилотов, с таким же остервенением раздирая живую человеческую плоть. Однако в большинстве своем противникам удавалось с помощью своих змеев запутать струящиеся по ветру когтистые ленты и вплести в свои купола.

— Они катапультируют команду! — крикнул Изем, показывая на два оставшихся вражеских истребителя. Оттуда и вправду сыпались зеленые фигурки под крошечными прыгошютами, способными разве что слегка замедлить падение.

— Уваливаются под ветер! — прокричал в ответ Сайрус. — Безумие!

Истребители вклинивались прямо в гущу воздушного боя между людьми и конструктами. Широкие крылья расталкивали мелких бойцов, и те, потеряв ориентиры, беспомощно кувыркались в кильватерной струе.

Сайрус оглянулся на капитана.

— Что они творят?

— Непонятно!

Часть боевых змеев принялась кромсать крылья истребителей. Однако оставшиеся на борту пилоты не обращали на них внимания. Порядком потрепанные, но уже подхваченные ветром, истребители в два счета прорвались сквозь хаос битвы. От «Циклона» их отделяло не больше мили.

— Они собираются таранить авианосец! — проревел Изем. — Остальным не успеть! Только нам!

И действительно, «Кракен», выбросивший сигнал к атаке, разворачивался слишком медленно. «Акула» парила еще дальше.

Сайрус бросил корабль в пике, набирая скорость, а потом заложил вираж, разворачивая все кормовые паруса.

— У нас только один заход! — крикнул Изем. — Потом они протаранят авианосцы.

Сайрус бросил взгляд через плечо. Обе смертоносные громадины, «Циклон» и «Гром», распластались во всю ширь в попытке набрать высоту. Если удастся, они, возможно, пролетят над истребителями к святилищу.

«Пика» стрелой неслась на ближайший истребитель. Перед тараном Сайрус отдал приказ и накренил корабль, надеясь, как в прошлый раз, рассечь крыло по длине, но не рассчитал, поторопился и вместо одной длинной прорехи пробил в нем две дыры.

Однако, оглянувшись, он не удержался от радостного вопля: истребитель падал. Двух дыр оказалось достаточно, чтобы обрушить недоукомплектованное воздушное судно. Истерзанное крыло не держало ветер, и корпус уже клевал носом в сторону Багряных гор. Но второй истребитель, не сворачивая с курса, поднялся тем временем на ту же высоту, что и «Циклон». До столкновения оставались считанные минуты. Сайрус смог лишь взмолиться Создателю, глядя, как обреченный авианосец выпускает разом все свои боевые змеи. Конструкты, словно стая саранчи, устремились к святилищу.